промокнула глаза рукавами. Рядом с моей головой плюхнулась подушка, едва набитая пухом, но я с благодарностью приняла ее и устроилась поудобнее.

Кровь. Крики. Боль.

Кошмары набросились на меня, как голодные псы.

Глава 12

Фрейя

Беспокойный сон прервал грохот и сотрясавшаяся подо мной скамья.

– Девочка! Довольно спать! Уже почти полдень.

Дремотная пелена нехотя отступала под натиском скрипучего голоса Сахаар. Я с трудом приоткрыла один глаз и рассеянно посмотрела на нависшую надо мной сердитую старуху. Она в очередной раз замахнулась ногой и от души ударила ботинком по скамье.

– Демоны, да встаю я, встаю, – сонно пробормотала я и приподнялась, потирая веки. Когда до меня дошел смысл разбудивших меня слов, я резко выпрямилась и глянула в окно. На улице ярко светило солнце и раздавалось мелодичное перестукивание висевших снаружи камешков. – Почему вы не разбудили меня раньше?

Голова гудела, а мысли путались, оплетенные липкой паутиной сна. Тело словно налилось свинцом и не хотело повиноваться.

– Спящей ты мне нравилась больше, – проворчала Сахаар, отходя от моей импровизированной постели. – Лучше поторопись, девочка. Мальчик давно ждет снаружи.

– Он… он здесь?

Я растерянно покосилась на дверь.

Тут события вчерашнего дня лавиной обрушились на меня. Сердце ушло в пятки и начало медленно покрываться ледяной корочкой. Наверное, я бы почувствовала меньшее внутреннее сопротивление, если бы мне пришлось идти на плаху, чем встретиться с Николасом. Если между двумя этими вещами вообще была разница.

– Да. Сказал, что дождется, пока ты проснешься. Но, в отличие от него, я ждать была не намерена.

– Вы очень добры, – пробормотала я, не попадая ногой в ботинок.

– Доброта не единственное мое достоинство, – хмыкнула старуха, прекрасно расслышав то, чего не должна была.

– Сомневаюсь, что хочу знать об остальных.

Усмехнувшись, Сахаар с чувством выполненного долга ушла в другую комнату, оставив меня одну.

Я тяжело вздохнула и снова посмотрела на дверь, после чего взъерошила волосы, неуклюже расчесав их пальцами. Почти все женщины Этна собирали волосы в пучки или незамысловатые прически, но мне это было чуждо. Не говоря уже о том, что казалось нелепостью тратить на это столько времени.

Будто снаружи меня поджидал не человек, а хищник, я на носочках подобралась к двери и, собравшись с духом, легонько толкнула ее. Перед глазами замельтешили прозрачные осколки, в каждом из которых отражались десятки моих искаженных лиц. Присмотревшись, я ужаснулась собственному виду: волосы взлохмачены, как бы я ни старалась их пригладить, глаза пронизаны красно-розовыми нитями, а веки припухли от слез и недосыпа.

От стены отделилась высокая темная фигура и замерла, не решаясь подойти ближе.

– Не стоило ждать, – тихо сказала я, стоя к Николасу спиной и наблюдая за игрой света в стекле. Сегодняшний день, несмотря на ярко светящее в небе солнце, не был теплым, как предыдущие. Однако после беспощадных зимних бурь, с которыми мне довелось столкнуться, легкие порывы ветра были почти незаметны.

– Ты плохо спишь по ночам.

– Это никак не сказывается на исполнении моих обязанностей. Сегодня я готова лечь позже, – холодно отозвалась я, не желая делиться с ним кошмарами и воспоминаниями, что мучили меня из ночи в ночь.

– В этом нет необходимости. – Николас медленно обошел меня и встал на расстоянии вытянутой руки, опустив голову и пытаясь поймать мой взгляд. Но я упрямо продолжала следить за болтающимися безделушками. – Мне надо почистить лошадей. Не составишь мне компанию?

– Хорошо.

От моего тона – сухого, как осыпающаяся кора старого дерева – между его темных бровей пролегла глубокая складка.

– Если хочешь, конечно. Я не настаиваю.

– У меня есть выбор? – Я наконец-то посмотрела на него. Лед в моем голосе начал таять под натиском яростного пламени..

Челюсти Николаса сжались. Он внимательно изучал мои покрасневшие глаза, в которых трудно было увидеть что-то, кроме следов ночи, наполненной тихими рыданиями и печалью. Меньше всего мне хотелось, чтобы он понял, как сильно меня задели его слова. Но, к сожалению, скрыть это было невозможно.

– Да, – твердо сказал он. – Это не приказ.

«Неужели?» – спрашивал мой презрительно-насмешливый взгляд.

«Дай мне все объяснить», – просил его.

Как бы я ни отгораживалась, он знал, что гулкое эхо бессознательно брошенных слов все еще блуждает внутри меня. Было бы глупо притворяться обиженной на того, кто ничего мне не должен. Да и отказаться от его предложения я не могла. Потому что не обладала в этом краю никакой властью, и даже рабское кольцо ничего не меняло. Я еще не выплатила свой долг.

Я скупо кивнула, и на лице Николаса почему-то промелькнуло недовольство и смятение. Хотя вскоре он уже по обыкновению излучал уверенность.

– Ты успела поесть?

– Да, – солгала я, не моргнув глазом. Со вчерашнего вечера у меня во рту не было и крохи.

Тяжело вздохнув, Николас скрылся в хижине Сахаар, и через один миг в моей руке лежали два зеленых яблока. Я и возразить не успела, как Николас уже двинулся в сторону конюшни, предоставляя мне личное пространство для нехитрой трапезы.

Вопреки пустоте в желудке, при виде еды меня замутило, но я заставила себя проглотить плод, что был поменьше. Дожевав, я отряхнула липкие пальцы и выбросила тонкий огрызок в траву, а второе яблоко сунула в карман коричневых штанов.

Всю дорогу я ловила на себе косые, изучающие взгляды Николаса. Внимание, поначалу смущавшее меня, быстро начало озадачивать и раздражать. Я нагнала его, но старательно держала между нами дистанцию и подчеркнуто смотрела куда угодно, только не на него. Наше немое противостояние продолжалось до тех пор, пока Николас зачем-то не свернул на более длинный путь, проходивший вдоль тренировочной площадки. Слева раздавались чеканные приветствия воинов и привычный хор скрещивающихся друг с другом мечей. Мне приходилось бороться с искушением и смотреть в другую сторону, чтобы ненароком не встретиться с Николасом взглядом.

Он тихо, раздраженно выдохнул и, ничего не объясняя, ускорился, вырвавшись вперед. Я послала его прямой, напряженной спине недоуменный взгляд и тоже вынужденно сменила темп.

Внезапно боковым зрением я заметила мелькнувшие темные завитки.

Я обернулась и замерла. На дальнем участке площадки перед крепким мальчуганом стремительно порхала Арья, словно маленькая летучая мышка. Из высокого, наспех сделанного хвоста выбилось несколько курчавых прядей и прилипло к вискам. Лоб до комичности сосредоточенной девчушки покрывала испарина, но деревянный меч во вспотевших руках оставался устойчивым и твердым, когда на него обрушивались удары молодого соперника.

Я закусила губу, когда мальчик сделал обманный маневр и Арья, еще не обученная всем хитростям, попалась