Я вряд ли смогу для вас что-то сделать. Разве что пригласить сюда ещё разок, – прибавила она, заметив, как сникла незадачливая гостья столицы. – На внеочередной обмен опытом. Хотите?

– Вы очень добры.

– Это опасное заблуждение, – Свешникова невесело усмехнулась. – Какая у вас специализация?

– Биология. И в институте тоже – биология и экология.

– Какое счастливое совпадение, – задумчиво констатировала Лидия. Скажи тут кому, что сама она по первому образованию лингвист. – Особенно с учётом ваших региональных особенностей.

Марина вздрогнула, уставилась на неё недоверчиво. Вот уж нашла секрет Полишинеля… Свешникова прохладно улыбнулась собеседнице.

– Не сомневаюсь, что вы весьма ценный специалист, – заявила она непререкаемым тоном. – На месте вашего начальника я не дала бы разрешения на перевод. Если, конечно, его заботит благополучие области, а не личные проблемы сотрудников.

– Я поняла, – тихо сказала Маланина. – Спасибо. Всего доброго.

Тихо шурша туфлями без каблука по антистатическому линолеуму, она поплелась к выходу. Дверь услужливо раскрылась ей навстречу; Марина, не поднимая глаз, пробормотала что-то любезное и исчезла из кабинета. Пропустивший её мужчина проводил расстроенную лаборантку внимательным взглядом и неслышно шагнул в кабинет. Несмотря на внушительную комплекцию, двигался он плавно и стремительно, как заправский спецназовец. Лидия скосила глаза на часы: за заботами мало-помалу подкралось время аудиенции с этим, как его…

– Валентин Терехов, – подсказал визитёр. Он самочинно придвинул к столу Лидии ближайший стул и с комфортом устроился напротив хозяйки кабинета. – Теперь полковник, но, возможно, вы помните меня старшим офицером.

– Да, верно, – солгала Свешникова, прохладно улыбаясь. Под доброжелательным взглядом Терехова очень захотелось проверить, нет ли на столе чего-нибудь чересчур личного. Не мог же он откуда-то пронюхать… – Вы работали в контроле. Что же с вами стряслось?

– Незначительная кадровая перестановка, – теперь-полковник тоже скривил губы в фальшивой улыбке. Старая школа; тогда, в неспокойные времена, у контроля ещё были в ходу подобные штучки. – Я готовлюсь вступить в должность начальника отдела обеспечения безопасности.

– Вас можно поздравить, – задумчиво протянула Лидия. – Удивительно вовремя образовалась вакансия.

– В нашем деле редко что-нибудь происходит вовремя, – спокойно возразил Терехов. Кого он имеет в виду – ещё контроль или уже безопасность? – Отдел в некотором расстройстве после инцидента. Работы предстоит много.

Стало быть, за прошедшую неделю безопасность успела серьёзно накосорезить. Так серьёзно, что пришлось в спешном порядке радикально менять верхушку. Как минимум, кто-то умер. Как максимум – ещё и при невыясненных обстоятельствах. Лидия исподволь пригляделась к Терехову: обветренное лицо с тяжёлой квадратной челюстью, нос с явно не природой задуманной горбинкой, косая сажень в плечах и тщательно спрятанная за вежливой улыбкой привычка видеть собеседника насквозь. Понятно, отчего магконтроль – нынешний – расстался с ним с лёгким сердцем. Цепные псы нужны были лет пять тому назад; теперь в цене бумагомараки…

– Хотите поставить науку на службу аппарату принуждения? – Лидия подпустила в голос лёгкий намёк на смех. Пусть думает, что она шутит.

– Я всего лишь собираю информацию. О подчинённых, – пояснил Терехов. Не сказал «будущих». – Полагаю, вы можете мне помочь. Ни в коем случае не формально. Считайте, что мы просто беседуем за чашкой чая.

– Но без чашки чая, – подхватила Свешникова. Коротким взмахом ладони она заставила дверной замок закрыться на все цилиндры; ещё один жест сомкнул вокруг них чары тишины. – Внимательно вас слушаю.

Терехов огляделся – рассматривал, не скрываясь, сплетённое ею заклятие – и уважительно прищёлкнул языком.

– Впечатляет, – сдержанно признал он и, подумав, прибавил: – У вас интересный спектр.

– Наследственное, – нахально заявила Лидия. – Удивите меня – скажите, что вас интересует не Верховский.

– Не стану, – Терехов ненавязчиво придвинулся ближе, словно бы невзначай оперся о столешницу раскрытой ладонью. – Мне известно, что вы принимали активное участие в его судьбе.

Лидия поморщилась. «В судьбе»… Не иначе, само провидение послало её мальчишке-профану.

– Я оплатила ему наставника и приучила пользоваться дезодорантом.

– Почему?

– Из человеколюбия. Вам должно быть знакомо это понятие.

– Безусловно. Я имел в виду – почему именно он?

Лидия не на шутку задумалась над ответом – вернее, над его формулировкой. Терехов непременно запомнит её слова, вот только пойдёт ли это на пользу Сане Верховскому?

– Он показался мне небезнадёжным, – задумчиво проговорила Свешникова, – и пока не опроверг этого впечатления. Знаете – хороший человек в плохих обстоятельствах…

– Так всему виной обстоятельства?

– Бытие определяет сознание.

Терехов усмехнулся, но не стал указывать ей на лукавую неполноту формулировки.

– Тот, кто включил в третью статью пункт о факторах непреодолимой силы, думал так же.

– Тот, кто придумал третью статью, не видел дальше собственного носа, – огрызнулась Свешникова. Это можно себе позволить: в сообществе о её взглядах знает каждая шишига, способная прочитать газетный заголовок. – У вас есть основания не доверять Александру?

– Я собираю сведения, – напомнил Терехов. – У Верховского высокий потенциал, до первой категории включительно. Вы это каким-то образом разглядели?

– О нет. Мне не нужны пробы крови, чтобы составить мнение о человеке. Но я рада, что по этому критерию вы его оценили.