И вдруг в голове Изабель что-то щелкнуло, заполнив место, оставленное для неромантичных вещей, о которых ей рассказывала Виктория, и воспоминаний, которые она предпочла бы забыть.

– В этой комнате…

– Да, – подтвердила женщина, – как компаньон.

Изабель прищурилась, глядя на экономку. Должно быть, она упустила кое-что. Фэллон не сделал бы этого, не так ли?

– Но компаньонам все-таки требуется отдельная комната, – попыталась возразить она. – У моей тети есть компаньонка, Лула. Я не знаю ее настоящего имени, мы всегда называли ее только так. Но я точно знаю, что моя тетя разместила Лулу в одной из комнат для слуг на первом этаже, и моя мама сочла это постыдным. Я совершенно уверена, пусть это и постыдно, но не предоставить компаньонке хоть какую-нибудь комнату просто отвратительно.

– Леди Изабель, простите меня за это выражение, но, поскольку я совершенно уверена, что вы привыкли к таким вещам, учитывая вот это наше нынешнее положение, ваш Сент-Джеймс находился у нее на содержании.

– Он не мой… Мы не… Я имею в виду, что мы не… На… содержании? – Оставив слабую попытку оспорить различные заблуждения из последнего высказывания экономки, ее ум мог сосредоточиться теперь только на одном: Фэллон был мужчиной на содержании. Так вот как он получил этот дом…

Ничто из сказанного не может быть правдой. Она знает Фэллона, так ведь? Или снова в своих мечтах создала версию человека, который теперь живет в ее сердце? Она опустилась на один из стульев за столом, не замечая расставленной на нем еды.

– Они были очень близки, несмотря на значительную разницу в возрасте, – продолжала миссис Фезерфитч. – Я считаю, что он все еще винит себя за то, что не был рядом с ней в тот день, когда она умерла. Он ушел на какую-то встречу. Даже в те дни он иногда уезжал по делам. Ее светлость читала книгу в саду, и… ну, вот и все. – Она вытерла слезу в уголке глаза. – Пусть упокоится ее душа с миром. Весь дом просто лихорадило по поводу того, что теперь станет с ее наследством, пока мы не узнали, что она оставила все это мистеру Сент-Джеймсу. Все до копейки, включая дом. Он жил здесь в течение некоторого времени в трауре, хотя никогда не говорил об этом ни слова. Конечно, со времени смерти ее светлости произошли некоторые изменения, но это не мое дело.

– Это все так секретно. Он никогда не говорил мне ни о чем таком.

– Он и мне не говорил о вас, пока мне не было приказано принести сюда чай для гостя. – Служанка указала на чай, остывавший перед Изабель, пока они разговаривали.

– Мой визит сюда был спланирован довольно неожиданно, – попыталась объяснить Изабель, глядя на еду, которая совсем не вызывала у нее аппетита.

– Так обычно и бывает.

– Правда? – спросила она, поднимая глаза на экономку. – Должна признаться, это у меня впервые.

– Ну, по крайней мере, это приятная новость. Леди Изабель, вы должны знать, что я присматриваю за этим домом и его жителями не покладая рук. И хотя я постоянно закрываю глаза, ради любви, когда речь идет о любовных отношениях других людей, это обстоятельство совершенно иного характера, поскольку его участником является сам Сент-Джеймс. Если вы ожидаете, что я буду прислуживать вам в качестве горничной…

– О, в этом нет необходимости, миссис Фезерфитч. Я не планирую посещать балы во время моего пребывания в этом доме. Мистер Сент-Джеймс непреклонен в том, чтобы я оставалась здесь. Я знаю, насколько заняты слуги в доме моей семьи, и не хотела бы добавлять вам забот.

– Хорошо. Потому что, между нами, я не одобряю эту договоренность. Ни на самую малость. Я приму все остальное, что этот человек делает с домом ее милости, но это…

Изабель стало грустно, что эта женщина так плохо о ней думает, но ведь экономка Фэллона только что с ней познакомилась. Изабель постарается не быть ей в тягость. Она улыбнулась самой широкой улыбкой, на которую только была способна в сложившихся обстоятельствах.

– Я тоже не в восторге от этого всего, правда, но сейчас не могу уйти отсюда.

– Безусловно, миледи, безусловно. – Она в последний раз окинула Изабель неодобрительным взглядом и направилась к двери.

– Было приятно с вами познакомиться, миссис Фезерфитч, – сказала ей вслед Изабель. – Вы можете забрать… – Дверь захлопнулась. – …тарелки со вчерашнего ужина.

Она с минуту хмурилась в сторону закрытой двери, переваривая все, что рассказала ей эта женщина. Изабель решила, что Сент-Джеймс будет ее другом, а теперь он был ее похитителем, но она ничего не знала о нем. Сначала его дом удивил ее, а теперь еще и его прошлая личная жизнь… Ничто не соответствовало образу того человека, которого, как ей казалось, она знает. Если ей придется задержаться здесь – а при запертой двери у нее, похоже, не оставалось выбора, – ей нужно больше узнать о Фэллоне.

Ее глаза бегали по комнате. Она вдруг оказалась совсем не похожей на спальню этого человека, но в то же время все в ней говорило о нем.

– Секреты. Так много секретов… – прошептала она.

В этот момент ее даже не удивило бы, обнаружь она диких лошадей в гардеробной, где он спал прошлой ночью. Она взглянула на закрытую дверь в дальней стене. Гардеробная… Вот где Фэллон держит свои личные вещи.

Изабель сделала шаг к этой двери. Это неправильно? Ей всегда было трудно сопротивляться тайнам, спрятанным за закрытыми дверями и задвинутыми ящиками. Изучать вещи, которые были спрятаны от посторонних глаз, было слабостью, которая не раз приносила ей проблемы с членами ее семьи. Но сейчас она не с ними. Ее двоюродная сестра Эванджелина назвала бы ее любопытство вторжением в частную жизнь. А Виктория уже ворвалась бы внутрь, чтобы выяснить все, что можно. Розелин по крайней мере заглянула бы в дверь. Ни одной из них здесь не было, но все ее подруги, по правде говоря, в той или иной степени имели склонность выходить за рамки надлежащего поведения.

– В конце концов, они бы это одобрили, – пробормотала она и решительно пересекла комнату.

Взяв лампу с соседнего столика, Изабель подошла к закрытой двери. Положив руку на дверную ручку, она бросила быстрый взгляд через плечо, остановилась на мгновение и скользнула в гардеробную Фэллона.

Она поставила лампу на приставной столик, и неяркий свет осветил прямоугольное пространство. Шкафы с одеждой расположились по углам комнаты, а в центре стояли узкая кровать, стол с зажженной лампой и кресло. Судя по потрепанному одеялу, сваленному в кучу на полу, эта ночь выдалась для Фэллона непростой.

– Ему пришлось отдать тебе свою кровать – конечно, он не мог заснуть, – пробормотала она, переступая через одеяло.

Потянув ручку одной из дверей большого шкафа, она сжалась от громкого скрипа петель. Опасливо оглянувшись через плечо, быстро открыла дверь и заглянула внутрь.

Шкаф был забит сюртуками, а на полке кучей валялись галстуки. Удивительно, как он может одеваться каждый день, не глядя в зеркало. Должно быть, камердинер ему не по карману. В конце концов, у него нет титула и, следовательно, гарантированного дохода. Она вздохнула. Бедный Фэллон.