Я стиснул зубы, чтобы не нагрубить в ответ, и начал мысленно считать до десяти.

— Да, я рассказал тебе о некоторых своих находках, — продолжил тем временем Маверик. — Потому что на тот момент ты был мне нужен, и это был лучший способ убедить тебя сотрудничать…

— Я тебе и сейчас нужен.

— Да, и на то есть причины. Ты уже бывал в Бездне и вернулся оттуда. Ты не связан с гильдиями и даже для своих Стальных псов стал изгоем. Это мне только на руку — меньше шансов, что ты сольешь кому-то инфу. Да ты и в реале почти изгой — вынужден бежать из страны, поддерживаешь отношения только с родителями…

— Можешь не продолжать, а то я окончательно пойму, что ты меня просто используешь, — саркастически усмехнулся я.

— Все друг друга используют, — пожал он плечами. — Меня, например, и вовсе большинство моих знакомых воспринимает как ходячий денежный мешок. Но это, к слову, не отменяет того факта, что ты мне нравишься. И это не последняя причина, по которой я нанял именно тебя. Причем для тебя эта сделка куда выгоднее, чем для меня.

— Неужели?

— Ты уже получил от меня пару миллионов. И получишь в пять раз больше, если дело выгорит. Это для тебя в любом случае возможность круто изменить свою жизнь. Я же взамен получаю… лишь шанс. И довольно призрачный.

— У жены Дока нет и такого.

— Да и хрен с ней! Почему это должно меня волновать? Или тебя?

Видя, что я не в восторге от его слов, Маверик немного смягчился. Устало откинулся на ворохе атласных подушек, прикрыл на пару секунд глаза.

— Ладно, не принимай близко к сердцу, — уже другим тоном продолжил он. — И пойми главное — я не отказываю в помощи этому твоему другу. Просто я реально не могу помочь. Пока что Анаана — едва ли не единственная наша улика, доказывающая, что существует некая технология по переносу сознания людей в неписей. Если бы я уже получил доступ к этой технологии — то мы бы не сидели здесь и не строили идиотских планов о нырянии в Бездну.

— То есть ты до сих пор не смог ничего раскопать? А как же старый добрый подкуп и прочие твои методы? Они ведь в реальном мире работают даже лучше, чем в Артаре.

— Увы. Я сам в замешательстве. Я уже рассказывал — я пытаюсь потихоньку прибрать к рукам всю компанию. Как минимум — выкупить существенную долю акций, чтобы пролезть в совет акционеров. Пытаюсь добыть инсайды и через конкретных людей, работающих в NGG. Обрабатываю программистов, вирт-дизайнеров…

— И неужели все безрезультатно?

— Как говорится, отсутствие результата — тоже результат. Вот только меня он настораживает. Я тебе уже рассказывал, что изучал и другие игровые проекты, готовящиеся сейчас к запуску. Те же «Дикие земли», «Звездный фронтир», «Миры меча и магии». Но там все по-другому. Обычные игровые студии. NGG же…

Он осекся и раздраженно вздохнул. Видно, снова сболтнул лишнего.

— Да говори уже, — буркнул я. — С кем еще ты можешь это обсудить, как не со мной?

Он как-то странно взглянул на меня и невесело усмехнулся.

Кажется, я угадал. За маской неунывающего и самодовольного мажора, способного все уладить деньгами и хорошо подвешенным языком, скрывается одиночество. Иначе зачем бы миллиардеру столько времени и сил отдавать какой-то игре? Да еще и мечтать о том, чтобы полностью уйти в виртуальный мир.

— Да не о чем пока рассказывать. Все очень мутно. Мутные инвесторы, мутная бизнес-модель. Такое ощущение, что вся эта компания — просто ширма. От вирт-дизайнеров тоже толку мало. Похоже, что они сами понятия не имеют, как и что работает в их проекте.

— Но кто-то же должен разбираться?

— Должен. Только почти все люди, которые непосредственно участвовали в разработке Артара и отвечали за техническую сторону проекта — больше не работают в NGG. И вообще как в воду канули. В штате остался необходимый минимум для администрирования игры.

— А как же разработка нового контента?

— Она не ведется вообще. Точнее, кое-что делается. В команду набирают новых вирт-дизайнеров, в том числе стажеров. Но на примере Артара они просто набираются опыта. Похоже, их готовят для разработки какого-то нового проекта.

— А Артар?

— Ты же сам видишь. Для Артара даже патчей не выходило уже много месяцев, не говоря уже о новом контенте. Проект полностью пущен на самотек.

Слова эти вызывали тревогу, быстро перерастающую в приступ настоящей паники. Что, если проект вообще закроют? Столько сил и времени было в него вложено! Я без пяти минут мастер пяти стихий, готовлюсь к освоению Хрустального пути… Да и вообще, как я смогу без Бао, без Джанжи, без других неписей, ставших мне настоящими друзьями. Черт возьми, да я эти три с лишним месяца отлучения от Артара с трудом вытерпел! К тому же я понимал, что это расставание временно. Но что, если этот мир перестанет существовать? Его просто выключат, сотрут, уничтожат.

Впрочем, а почему бы и нет? Это ведь просто игра…

Маверик, похоже, понял, о чем я думаю.

— Не бойся, Стас. Полное закрытие Артару не грозит. Это все еще гусыня, несущая золотые яйца. Хотя кризис, который назрел в компании, мне только на пользу. Больше шансов получить контроль над ней. И тогда судьба этого мира — в наших руках.

— Так уж и в наших?

— Преимущественно в моих, конечно. Но и в твоих тоже. В буквальном смысле.

Я взглянул на капсулятор Джанжи, который все еще вертел в руках.

— Добудь мне кровь Хтона, — улыбнулся Маверик своей фирменной улыбочкой. — И с ней мы встряхнем этот мирок так, что мало не покажется!

Мы остановились на привал в безымянном оазисе в десятке километров от Бехерета. Это и оазисом-то назвать было трудно: крохотное заросшее тростником озерцо, укрытое в тени меж трех грибовидных скал, несколько чахлых деревьев, развалины одноэтажного строения из грубо отесанного песчаника. И менгир Возврата — четырехгранная каменная стела с вертикальными рядами полустершихся рун. Тот элемент пейзажа, что в большинстве локаций Артара выглядит неизменно.

Стинг, содрав с головы свою утыканную алантской оптикой кожаную шапку с хлястиками, запрокинул лицо кверху и с наслаждением полил на него водой из бурдюка. Его механический питомец путался у него под ногами, нетерпеливо перебирая паучьими конечностями, будто тоже пытался поймать хоть каплю живительной влаги.

Этот его механический уродец всю дорогу только и делал, что создавал нам проблемы. То в песке завязнет так, что не может выбраться без посторонней помощи, то сагрит отдаленную стайку мобов, то вдруг начинает тупить, надолго останавливаясь и тряся башкой до тех пор, пока Стинг не влепит ему подзатыльник. Да и вообще, сколько я ни расспрашивал Стинга, какой прок от его пета, тот лишь отшучивался. Но относился к этому механическому недоразумению трепетно — буквально песчинки с него сдувал.