— Давай ограничимся большим, — ответила Лизи, едва недобавив, что вряд ли Аманде удастся в этом году пойти на бал кататоников, ноуспела прикусить язычок. Одного взгляда на потное усталое лицо Дарлы хватило,чтобы понять: шутки сейчас абсолютно не ко времени. — Места для вещей на неделюв чемодане хватит. Она же не будет много гулять. Помнишь, что сказал врач?

Дарла кивнула, вновь вытерла лицо.

— В основном будет находиться в своей комнате, во всякомслучае, в первое время.

В обычных обстоятельствах из «Гринлауна» прислали быпсихиатров, чтобы осмотреть Аманду на месте, но, спасибо Скотту, Олбернессрасполагал всей необходимой информацией. Узнав, что доктор Уайтлоу отбыла, аАманда не может ходить (не может и всего остального), он сказал Лизи, что пришлётиз «Гринлауна» перевозку. Подчеркнул, что никаких красных крестов на ней нет. Свиду — стандартный микроавтобус. Лизи и Дарла последовали за ним в «BMW» Лизи,и обе испытывали безмерное чувство благодарности: Дарла — к доктору Олбернессу,Лизи — к Скотту. Потом последовал долгий осмотр (сорок минут, казалось,растянулись на два часа), и его результаты были неутешительными. Какая-то частьЛизи хотела сосредоточиться на том, о чём прямо сейчас упомянула Дарла: большуюполовину первой недели Аманда проведёт под пристальным, наблюдением персонала,в своей комнате или на маленькой террасе, если удастся убедить её перейти туда.Она даже не будет посещать комнату отдыха, расположенную в конце коридора, еслитолько её состояние внезапно и кардинальным образом не изменится к лучшему.«Этого я не ожидаю, — сказал им доктор Олбернесс. — Такое случается, но редко.Я сторонник того, чтобы говорить правду, леди, а правда состоит в том, что миссДебушер, вероятно, предстоит долгий путь к выздоровлению».

— А кроме того, — Лизи всё рассматривала большой чемодан, —я хочу купить ей новые чемоданы. Эти своё отслужили.

— Позволь я их куплю. — От волнения у Дарлы сел голос. — Тытак много делаешь, Лизи. Дорогая маленькая Лизи. — Она взяла руку Лизи,поднесла к губам, поцеловала.

Лизи изумилась… была шокирована. Она и Дарла уже забыли своидавние ссоры, но такое проявление любви,, очень уж не похоже на её старшуюсестру.

— Ты действительно хочешь их купить, Дарла?

Она энергично закивала, хотела что-то сказать, ограничиласьтем, что опять вытерла лицо.

— Ты в порядке?

Дарла уже начала кивать, потом покачала головой. — Новыечемоданы! — воскликнула она, — Классная шутка! Ты думаешь, ей когда-нибудьпонадобятся новые чемоданы? Ты слышала, что он сказал: нулевая реакция напостукивание, пощипывание, укол иголкой. Ты знаешь, как медсёстры называюттаких пациентов, они называют их овощами, и я плевать хотела на то, что онговорит о терапии и чудо-препаратах. Если она придёт в себя, это будетсинеглазое чудо.

«Как говорится», — подумала Лизи и улыбнулась… но только просебя, где улыбка не могла вызвать осуждения. Она повела уставшую, чутьзаплаканную сестру вниз по крутой короткой лестнице, прочь из чердачной жары.Потом, вместо того чтобы сказать ей, что «пока есть жизнь — есть надежда», или«пусть улыбка станет твоим зонтиком», или «темнее всего бывает передрассветом», или насчёт чего-то такого, что только-только вывалилось из собачьейжопы, просто обняла её. Потому что иногда нет ничего лучше объятий. И это средипрочего она узнала от мужчины, чья фамилия стала её собственной… что иногдалучше всего молчать, просто закрыть свой вечно назойливый рот и молчать,молчать, молчать.

Лизи вновь спросила Дарлу, не составить ли ей компанию впоездке в «Гринлаун», и Дарла покачала головой. У неё есть кассеты со старымроманом Майка Нунэна[54], сказала она, а теперь будет шанс их прослушать. Ктому времени она уже умылась в ванной Аманды, подкрасилась, завязала волосы назатылке. Выглядела она хорошо, а Лизи по собственному опыту знала: насколькохорошо выглядит женщина, настолько хорошо она себя и чувствует. Поэтомулегонько сжала руку Дарлы, наказала ехать осторожно и провожала взглядом, покаавтомобиль не скрылся из виду. Потом неспешно прошлась по дому Аманды, обошлаего снаружи, убедилась, что всё заперто: окна, двери, подвал, гараж. Оставиладва гаражных окна приоткрытыми, чтобы стравливать жар. Этому тоже научил еёСкотт. А сам научился от отца, восхитительного Спарки Лэндона… который такженаучил его читать (в два года), считать (на маленькой грифельной доске, котораястояла на кухне рядом с плитой), прыгать с лавки с криком «Джеронимо!»… и,разумеется, кровь-булам.

Станции була… я полагаю, всё равно что стояния Крёстногопути.[55]

Он говорит это и смеётся. Это нервный смех, смех с оглядкой.Смех ребёнка над похабным анекдотом.

— Да, именно так, — бормочет Лизи и дрожит всем телом,несмотря на послеполуденную жару. Давние воспоминания продолжают вырываться наповерхность настоящего, и это тревожит. Такое ощущение, что прошлое и неумирало, словно на каком-то уровне великой башни времени всё это продолжаетпроисходить.

Нехорошо так думать, такие мысли приведут тебя в гиблоеместо.

— Я в этом не сомневаюсь. — Лизи громко, нервно рассмеялась.Она направлялась к своему автомобилю со связкой ключей Аманды (на удивление тяжёлой,тяжелее её связки ключей, хотя дом у Лизи гораздо больше) на указательномпальце правой руки, ощущая, что она уже в гиблом месте. Аманда в дурдоме — этотолько начало. Есть ещё «Зак Маккул» и этот отвратительный инкунк профессорВудбоди. События последнего дня заставили её забыть об этой парочке, но это незначит, что они перестали существовать. Лизи слишком устала, чтобы браться заВудбоди прямо сегодня вечером, чтобы отыскать его логово… но всё равно ей лучшеэтим заняться… хотя бы потому, что её телефонный дружок «Зак» говорил так,будто действительно мог представлять собой опасность.

Она села в автомобиль, положила ключи большой сиссыАнди-Банни в «бардачок», задним ходом выехала с подъездной дорожки. Когда онаэто делала, лучи опускающегося солнца отразились от чего-то на заднем сиденье,послав зайчики на крышу. Удивлённая Лизи нажала на педаль тормоза, оглянулась…и увидела серебряную лопату. «НАЧАЛО, БИБЛИОТЕКА ШИПМАНА». Лизи протянула руку,коснулась деревянного черенка и почувствовала, что немного успокаивается.Подъехав к самой дороге, посмотрела направо, налево, не увидела ничегодвижущегося, выехала на первую полосу. Миссис Джонс, которая сидела на крыльцесвоего дома, помахала ей рукой. Лизи ответила тем же. Потом вновь просунуларуку между двумя передними сиденьями «BMW», чтобы ещё раз коснуться черенка.