что турки при первых с нами мирных переговорах, сделав татарские дела делом законным, что из суеверия онаго составит искру неугасимого огня неприязни, положили оную между нами и татарами, ко воспламенению всегда готовую, и наконец укрылись от пламени, их самих пожирающего… а татары не однако уже, уклоняясь от оружия вашего императорского величества и острия меча, тайно и явно на пагубу нашу восставать и промышлять не перестают, почитаю я войну, как из нужды добродетель полезнее…» (Румянцев. Т. 3. С. 47). Румянцев предлагает меры по мирному урегулированию, но если положение обострится, то можно организовать осаду турецких крепостей Очаков, Бендеры, Хотин. Армия должна быть готова к отражению турецких сил, но лучше «злодеев сих усыпить, нежели вящее вооружить» (Там же. С. 49).

А в Петербурге Екатерина II, размышляя о Крыме, хорошо знала о том, что Турция в серьезном конфликте с Ираном и Австрией, захватившей Буковину, пока не думает о Крыме, где никак не поделят власть сторонники татарских ханов Шагин-Гирея и Девлет-Гирея, который, получив жесткое сопротивление отрядов Суворова, бежал из Крыма на турецком корабле.

Румянцев отдает соответствующие указания командирам русских отрядов, которые крепко держат свои рубежи, понимая, что турецкая армия не готова начинать войну, а мелкие дрязги, которые идут от ханов, вполне преодолимы. Дошли до Румянцева и слухи о том, что жена генерала Суворова изменила ему с его племянником Николаем Суворовым, Суворов расстроен, угнетен, хочет разводиться со своей женой, а у них четырехлетняя дочка. Ничего тут не поделаешь, только посочувствуешь отважному и умному генералу.

Ясно одно: турки недовольны Кючук-Кайнарджийским миром, хотя недавно была заключена дополнительная конвенция, подкрепляющая положения договора.

В «Меморандуме о развитии взаимоотношений России и Турции по Крымскому вопросу» четко говорится о том, что «турки ни в одном случае на деле не доказали искреннего своего к соблюдению мирожелания; но, повторяя токмо оное на словах, разными сплетениями дело сие затрудняли и напоследок в июле исшедшего года вручили министру нашему мемориал, в котором, приписывая самым неправедным образом на сторону нашу разные нелепые клеветы, требовали вывесть войска наши из Крыма и оставить волю татарам выбрать нового хана, хотя бы то был Шагин-Гирей или кто другой, обещая тому не прекословить и представляя, что и они в соблюдение равенства пошлют туда свои военные силы… Ежели есть еще в Порте хотя искра миролюбивой склонности, то сей твердый отзыв подействует более, нежели всякая податливость, гордость их воздымающая, а инако предстанутся нам военные и другие меры к достижению наших к славе, пользе и благоденствию империи нашей клонящихся» (1778 год, 22 апреля).

Меморандум, письма графа Румянцева русской императрице, прусскому королю и другим властным лицам о положении в Крыму точно определили сложившуюся ситуацию. Всем было ясно, что русские войска в Крыму под командованием графа Румянцева создали все условия для вхождения Крыма в Российскую империю. Но Турция не может отдать Крым без новой войны. Об этом думали во Франции, в Австрии и Пруссии.

Но в европейских странах возник новый земельный конфликт. Австрийский император Иосиф II возмечтал расширить территорию Австрии. 30 декабря 1777 года скончался, не оставив прямых наследников, баварский курфюрст Максимилиан-Иосиф. Дальний родственник, но законный наследник баварского курфюрста пфальцский курфюрст Карл-Теодор занял герцогства Жюлье и Берг, а Иосиф II, по договоренности, занял Нижнюю Баварию. Соглашение Иосифа II и Карла-Теодора было утверждено в начале января 1778 года. Фридрих II пришел в ярость от самоуправства в дележе баварского наследства. И не только Фридрих II был недоволен этим самоуправством, но и другие герцоги и курфюрсты.

Фридрих II, зная о том, что в апреле – мае текущего года Франция в Версале не поддержала аппетиты Иосифа II, 13 февраля 1778 года изложил Екатерине II свои размышления, желая привлечь Россию к решению сложного конфликта: «Государыня, сестра моя, какое я ни чувствую отвращение к тому, чтобы докучать вашему императорскому величеству, как я ни далек от того, чтобы отвлекать вас от важных занятий, не смотря на то, я вижу себя принужденным прервать молчание, чтобы удовольствовать курфюрста саксонского, которого настоятельные просьбы обязывают меня представить его письмо вашему императорскому величеству, чтобы умолять о вашей могущественной защите. Дело идет, государыня, о наглых захватах, сделанных в Баварии двором венским, вследствие которых курфюрст саксонский лишается поместьев богатого наследия, которые достались ему. Вся Империя вопиет против несправедливости этого деспотического действия; семейные договоры уничтожены, трактаты нарушены, имперские постановления уничтожены; словом, свобода и конституция германской империи ниспровергнуты навсегда, если в этих печальных обстоятельствах не противупоставят сильную преграду вероломству и деспотическим видам имперского двора. Все акты и документы, относящиеся к этому делу, будут вручены министрам вашего императорского величества. Я знаю, что вам еще не вполне выяснились намерения двора оттоманского, и надеюсь, что ваше императорское величество будет иметь достаточно веры в мою ненарушимую преданность к вашим интересам, чтобы подозревать, что я не желаю ни за что на свете отвратить вас от обороны ваших собственных земель, чтобы отвлечь ваши силы в другое место; нет, государыня, если вашим войскам нужно еще унизить турок, то я буду первый, кто посоветует вам употребить на то все ваши силы, но в случае, если эти волнения утихнут, вся Германия и я с доверием надеемся, что ваше императорское величество, толико прославив свое новое отечество – Россию, вспомнит, что вся германская империя гордится тем, что вы там увидели свет. Пребываю с чувствами совершенной преданности и высочайшего уважения, государыня, сестра моя, вашего императорского величества верный брат и союзник Фридрих» (Сб. РИО. 1877. Т. 20).

Екатерина II обрадовалась посланию Фридриха II, правда, на первых порах ничего не пообещала в разрешении возникшего конфликта, наказала только своему министру в Вене поддерживать интересы герцога Цвейбрюкенского, но в душе поняла, что этот случай поможет встать в центр политических противоречий и по возможности решить их. В дальнейшей переписке лишь уточняла свои предложения.

Австрийцы действовали опрометчиво, нарушая все прежние трактаты и договоренности. Занимаясь переговорами, австрийцы расположили свои войска у границ Пруссии. Фридрих II собрал в свою очередь свои войска и начал готовиться к обороне. Едва Фридрих II прибыл в Силезию, как император Австрии послал к нему один за другим трех курьеров с предложением мирно обсудить спорные вопросы. Фридрих II отправил Иосифу II копии писем Екатерины II, в которых она призывала правителей прусского, венского, лондонского, копенгагенского, стокгольмского и версальского содействовать миролюбивым намерениям в возникающем конфликте. Пообещала, что русский министр сделает сообщение на сейме в Регенсбурге, куда приедут принцы, герцоги и представители