– Но вспоминал ее?

– Конечно, красивая девка, –протянул Сережа, – только таких по улицам табуны ходят, не стоитрасстраиваться! Поела сладкого, прокрутила динамо и удрала. Со мной подобноеуже бывало пару раз, есть такие экземпляры. Познакомятся с парнем, раскрутятего на подарок или ресторан, а потом потихоньку испаряются, стервы!

На улице уже стемнело, я пошла к метро. Былопять часов вечера. Ладно, на сегодня беготня по городу закончена, пойдузаниматься домашними делами, в ванной меня ждет стиральная машина, набитаячистыми, но вконец измятыми рубашками Олега. Придется приковываться кгладильной доске.

Но меня поджидал сюрприз. В «прачке» бойкокрутились ползунки Никиты, а рубашки Олега, идеально выглаженные, висели вшкафу. Я сунулась в комнату к Томочке, обнаружила, что там темным-темно, и навсякий случай шепнула:

– Томусик, мерси за рубашки.

– Не за что, – прошелестело скровати, – я очень люблю гладить.

Чувствуя болезненные уколы совести, я пошла накухню. Томочка, сделав вам доброе дело, никогда не станет охать, ахать идемонстрировать, чего ей стоило вам помочь. Наоборот, изобразит, что получилаполнейшее удовольствие. Позавчера она оттащила на помойку ведро и восторженнозаявила:

– Нет, все-таки хорошо, что у насмусоропровод сломался и теперь нужно бегать во двор. Такая красота кругом,просто царство Берендея!

И так всегда, другая бы стонала: «О, надо вмороз идти на улицу, о, злая судьба!» – а Томочка во всем находит радость.Однако какая я дрянь! Свалила на нее всю домашнюю работу. Ладно, завтра сбегаюв школу, улажу ситуацию с Кристиной и ничего не стану рассказывать Томе.

Следующее утро началось с похода в учебноезаведение. Я всю жизнь прожила в одном районе. Несколько лет назад мы купилиновую квартиру и перебрались из своей блочной пятиэтажки в красивую башню. Ноареал обитания остался прежним, мы просто переехали на соседнюю улицу, поэтомушколу, в которую ходит Кристина, я очень хорошо знаю. Примерно года три назад наее дверях появилась табличка «Гимназия», но по сути в ней ничего не изменилось.Кристя ходит сюда лишь по одной причине: другой школы в нашем микрорайоне нет,а те, что расположены чуть подальше, еще хуже. В прошлом году мы хотелиперевести ее в отличное общеобразовательное учреждение, расположенное наЮго-Западе столицы, но потом отказались от этой затеи, так как посчитали:несчастному ребенку, чтобы успеть к первому уроку, придется вставать вполшестого.

Потом возникла идея перевести ее в платныйколледж, но Томочка подумала-подумала и сказала:

– Мне кажется, это будут зря потраченныеденьги. Лучше я отложу их на оплату репетиторов, которые понадобятся водиннадцатом классе, когда Кристя начнет готовиться в институт.

На том и порешили, Кристина осталась в своейшколе.

Классная руководительница, противная, толстаяВарвара Карловна, услыхав, что я пришла по поводу Кристи, язвительно заявила:

– Я очень рада, что мать наконец обратилавнимание на просьбы несчастных педагогов и соизволила осчастливить нас своим приходом.

Я хотела было возразить, что у Кристи нетматери, Томочка ей мачеха[5], а я никтоей, но решила не вмешиваться в гневную речь педагога. Однако через пять минут явсе же не удержалась и прервала нескончаемую гневную тираду:

– Судя по вашим высказываниям, Кристюследует отправить на зону для особо опасных преступников сроком этак лет насорок.

Варвара Карловна запнулась, а потом возмущенновоскликнула:

– На нее все жалуются!

– Если можно, поконкретней, –обозлилась я.

– Ну… Анна Яковлевна, географичка.

– И в чем там дело?

– Ваша Кристина использовала мел длярисования на доске!

А следовало искрошить его и рассыпать по полу?Но я удержалась от замечания и уточнила:

– Это все?

– Если бы!

– Что еще?

– Она постоянно позорит школу своимимайками!

Я уставилась на Варвару Карловну. Самоеинтересное, что сия дама ведет уроки русского языка и литературы. К моим щекамначал приливать жар. Но Варвара Карловна, очевидно, решила, что посетительницавозмущена поведением дочери, потому что принялась со скоростью светаперечислять ее «преступления».

«Рассуждала о директоре. Пришла в юбке,порочащей ее достоинство. Поведение жутко невообразимое. Вчера в столовой неела, не пила, не разговаривала. Переспрашивает на уроках всякую ерунду. Гадиткаждый день».

Услыхав последнее заявление, я, сдерживаягнев, поинтересовалась:

– Что такое хохотальник?

– Кто? – осеклась Варвара Карловна.

Я вытащила из сумки дневник Кристи, нашланужную страницу и подсунула под нос классной.

– Читайте.

– «Причиной срыва урока явился раскрытыйв сторону учителя хохотальник Кристины», – озвучила Варвара Карловна.

– И кто это написал? – наседала я.

– Я, – гордо ответила ВарвараКарловна, – ваша дочь разинула на сочинении рот и принялась хохотать!

– А этот перл тоже ваш?

– Какой?

– Вот внизу: «Явилась на урок физкультурыв брюках с чужого плеча».

– И чего? – посинела ВарвараКарловна. – Абсолютно правильное замечание! Вы бы видели, в каком видедевица вошла на занятия. Мне пожаловался преподаватель.

Я тяжело вздохнула, у некоторых людей нетмузыкального слуха, встречаются не способные к математике, а еще есть особы безчувства языка. Вчера я включила радио и услышала вдруг: «Икалось поехала…» Яочень удивилась и решила, что ведущая оговорилась, но потом услышала еще раз:«Икалось села». Лишь через пару минут до меня дошло: передача посвящена МарииКаллас, великой оперной певице, и журналистка хотела, видимо, сказать: «ИКаллас поехала», а потом: «И Каллас села», и что же вышло? Но на радионепрофессиональный человек не страшен, ну, улыбнутся слушатели, ну напишутгневное письмо, и все. А в школе? Там, где Варваре Карловне дана безраздельнаявласть над детьми?

– Похоже, мы с вами недоговоримся, – прошипела классная, – ваша отвратительная девочка –просто исчадие ада…