– Мы с тобой пойдем! – решительно поднялся на ноги старшина.

– Не пойдете. Ваша задача сейчас боярыню стеречь. А парней в строю у тебя вдвое меньше осталось. И сдается мне, что это дорога в один конец. А гридням твоим еще жить да жить. Не, один пойду.

– А если он мальчонку уже утащил к себе – ну, где он там живет? В Навь? Как доставать станешь?

– Вряд ли утащил. Где-то неподалеку он тут. Три дня Аспид не сможет забрать живого в свой мир.

– Знаешь уже, что делать будешь, сынок? – Нянька посмотрела на Арсентия с надеждой.

– Есть одна мыслишка. Может, что и получится.

* * *

Арсентий ехал по дороге, внимательно высматривая приметный камень, на котором его давеча поджидал лешак. Казалось, что валун был недалеко, но, видимо, вчера послушник очень спешил, а сегодня, чтобы не пропустить, двигался, наоборот, неторопливо. А когда услышал позади себя частый топот копыт, вообще остановился, повернулся и стал ждать преследователя с обнаженным мечом в руке. Впрочем, когда всадник выехал из-за поворота, тут же убрал клинок обратно.

– А ты чего тут забыл? – спросил послушник у старшины, когда тот остановил жеребца рядом с ним.

– Ты как хочешь, но я с тобой пойду, – ответил тот тоном, не подразумевающим обсуждений. – Не смогу сидеть на месте. Да и ты, если честно, все еще не вызываешь у меня большого доверия!

– Ну как знаешь. А Есиславу кто стеречь будет?

– Я гонца послал к боярину, чтобы еще людей прислал.

– Неужто настолько жизнь не мила, что готов к Аспиду в логово лезть?

– Тебе до этого нет никакого дела! – Старшина строго смотрел на послушника. – Но если она после этого жить не сможет, то и мне незачем.

– Ого! – удивился Арсентий. – А она знает?

– Нет. И не узнает никогда. И тебя, если хоть кому-нибудь скажешь, голыми руками придушу.

– Ну раз так, то я точно тебя не удержу. Едем. – Он указал пальцем вперед. – Кажись, вон за тем поворотом камень.

Послушник не ошибся. Действительно, как только дорога загнулась влево, он увидел заветный валун. Спешился, показал знаком старшине, что и тому стоит сделать так же, повязал поверх кольчуги пояс, перебросил через плечо саадак с луком и стрелами. Потом вынул из подсумка плотницкий топор, широким шагом двинулся в лес. Через полверсты вышел на небольшую поляну, огляделся, втянул носом лесной дух и удовлетворенно кивнул.

– Пойдет. Деревья валить умеешь?

– Да вроде невелика наука.

– Тогда держи. – Арсентий кинул топор старшине. – Сруби две небольшие березы и сюда тащи.

Старшина поплевал на ладони и сноровисто затюкал по ближайшему деревцу. Послушник же принялся убирать с поляны лишние ветки и мусор, откидывая их в стороны. А вскоре на очищенной траве лежали крест-накрест два березовых ствола.

– Сейчас не вмешивайся и молчи. – Послушник встал над перекрестием, поднял руки и принялся распевно произносить: – Лесной дед, приди, есть к тебе дело! Лесной дед, приди, поговорить надо!

Какое-то время не происходило ровным счетом ничего. Лес вокруг мирно шумел, мелодично щебетали птицы, где-то неподалеку дятел настойчиво долбил древесную кору. Но Арсентий не переставал повторять заветные слова.

– Чего хочешь-то, мастер по нечисти? – Леший вышел на поляну, держа дубину на плече. – Вижу, знаешь, как меня призвать. А это кто?

– Это свой. – Арсентий приветливо поднял руку. – Что же ты, лесной хозяин? Меня предостерег не ходить на постоялый двор, а то, что мне придется там с Аспидом столкнуться, забыл сказать? Нехорошо получилось!

– А ты хотел, чтобы я тебе все выложил? Так просто не бывает. – Леший присел на поваленное дерево. – Я тебя предостерег, но, смотрю, ты не послушал. Так чего теперь хочешь?

– Ты знаешь, куда Аспид ребенка унес?

– Понятия не имею! Нет, честно – понятия не имею. Я не того полета птица, чтобы Чернобожич мне сообщал, что делает.

– А узнать можешь?

– Ну если подумать, то можно постараться, – поджал губы леший. – Только мне-то это зачем? Я тебе, конечно, за брата благодарен, но не настолько, чтобы из-за тебя с Аспидом ссориться.

– Что взамен попросишь?

– А что с тебя возьмешь, если все твое имущество на коне в сумах помещается? – хмыкнул лешак. – Тоже мне, богатей нашелся. И договариваться о том, чтобы ты в случае чего на меня охотиться не стал, тоже бессмысленно – ты все одно на своей правде стоишь. Верно говорю, а?

– Верно, не поспоришь. Но договориться все равно надо. Очень надо.

– Вот что, охотник, ты мне слово дашь.

– Какое слово?

– Пообещаешь, что когда я тебя об одолжении попрошу – когда бы это ни произошло, – не откажешь.

– Можно, – согласился Арсентий, обдумав предложение лешака, – но только если это одолжение меня не заставит отступиться от моей правды и не приведет к смерти меня или кого-либо из моих ближних.

– Ты что, послушник, вот с этим собираешься договор держать? – выступил вперед молчавший до этого старшина. – Это же не человек!

– Не человек, да. Но такие, как он, к обещаниям очень серьезно относятся, в отличие от многих людей. – Арсентий повернулся к лесному хозяину. – Ну так как, идешь на мои условия?

– А иду! – Леший плюнул на ладонь, протянул, дождался, пока послушник повторит за ним, пожал руку Арсентия, а потом повернулся к лесу. – Ждите здесь.

– Долго?

– Сколько придется. Дело не простое, сам понимаешь.

В ожидании лешака Арсентий развел на поляне небольшой костер, присел около него на пенек. Вынул из дорожного мешка сухую рыбку, сунул в рот и принялся посасывать, задумчиво глядя в огонь.

– Что думаешь, послушник? – спросил старшина, усаживаясь напротив. – Есть у нас надежда этого Аспида победить?

– А у нас есть надежда победить гору или лес?

– Тогда зачем мы его ищем?

– Так правильно. Такой ответ тебя устроит?

– Не устроит.

– Иного у меня нет. – Арсентий подбросил в костер еще несколько сухих сучьев. – А если тебя интересует, что я буду делать, когда мы встретимся с Чернобожичем, то повторю – я не знаю. Будем на месте смекать.

* * *

Леший появился вскоре после полудня. Молча вышел из-под деревьев, уселся на бревно возле костра. Вынул из сумки краюху хлеба, разломил на три части, протянул послушнику и старшине. Пожевал с отрешенным видом.

– Нашел.

– Далеко? – с тревогой посмотрел на уставшего лесного дядьку Арсентий.

– Да как выяснилось, не очень. Если сейчас выйдем, к ночи будем. Ребенок там, я проверил.

– А как ты успел туда и обратно обернуться? – удивился старшина.