Разговор снаружи продолжался. Мазур так и сидел накорточках, с автоматом в одной руке, с гранатой в другой и не мог отделаться отощущения, что волосы у него на голове встали дыбом, пошевеливаются себе, какводоросли под легоньким течением воды, колыхаясь и седея. Рядом, совсем близко,слышался звук, чрезвычайно похожий на тихое постукивание зубов, – можно ина Анку грешить, но он не удивился бы и, прямо скажем, не устыдился бы,окажись, что это лязгают его собственные зубы. Это даже для супермена –чересчур, это из тех позабытых времен, когда далекие предки, цепенея от ужаса,таились в кустах от таких вот гадов: на заре истории, которой еще несуществовало как таковой. Настолько д р е в н и е чувства и ощущенияпросыпались, что описать их внятными словами не было возможности.

В голове крутилась одна-единственная мысль: а что бы раньшепоинтересоваться, откуда у здешнего отшельника такое прозвище. Вот это –король, а это, соответственно, – его персональный дракон, как полагается,обитающий в пещере. Прекрасной принцессы, естественно, рядом не наблюдается(Анка не в счет), из чего ясно следует, что вокруг – не романтическая сказка, асуровая реальность. Что бы раньше поинтересоваться, а что это изменило бы?Интересно, если обкакаться от ужаса, это чем-то поможет? Весьма сомнительно...

– Беглецы! – послышался снаружи бодрый голосхозяина. – Можно выходить!

Ах, как они чесанули к выходу! Искры, казалось, летелииз-под ног...

Шум вертолета затухал где-то в отдалении. Хозяин стоял,размеренно затягиваясь, с непроницаемым лицом, ясно было, что все обошлось, ноМазуру все равно хотелось вмазать от души по зубам старому шутнику – мог бы ипредупредить...

– Вы мне не врали, – сообщил отшельникбесстрастно. – Дракон вас не тронул, значит, не врали... Они ушли. Междупрочим, они вас довольно точно описали – пожилой мужчина («По зубам бытебе», – мечтательно подумал Мазур) и красивая девушка, с автоматами ирюкзаками...

– Они вернутся? – спросил Мазур.

– Не думаю. Я им сказал, что вы проходили вчера на рассвете,указал совершенно другое направление. Они поверили. Мне как-то принято верить.А вот сомневаться в моих словах и уж тем более лезть в пещеру не положено.

– А это там откуда? – в совершеннейшей растерянности задалМазур дурацкий вопрос.

– От начала времен, – сообщил отшельник. – Такговорят. Прадед дракона, дед дракона... А мои предки давненько присматривали запещерой – прадед, дед, прадед прадеда... Так уж повелось. Мы присматриваем заним, он присматривает за округой, оттого в этих местах и спокойно, люди этоценят... По-моему, вас больше в э т и х местах искать не будут, они кинулись вдругую сторону. Я так вижу.

– А еще что вы видите? – спросил Мазур неожиданно длясебя.

Старикан пыхнул трубочкой, посмотрел на Мазура большимивыразительными глазами библейского патриарха и сказал совершенно буднично:

– Я ведь не бог и не дух, я всего-навсего смотритель задраконом, мне тоже надо чем-то жить...

Быстренько расстегнув карман рюкзака, Мазур извлек несколькобанок и свертков, подумав, прибавил парочку сигаретных пачек и сунул все это вруки старику. Тот принял протянутое с небрежным величием вынужденногоснисходить до вульгарных житейских дел небожителя, положил на землю. В разныхчастях света Мазур уже сталкивался с разнообразнейшими колдунами и потому сознанием дела ждал, когда появится нечто вроде порошка из сожженных летучихмышей, волшебных камешков и прочих атрибутов уважающего себя прорицателя.

Однако Драконий Король реквизитом не пользовался. Так иоставшись стоять, он подпер подбородок правым кулаком и долго смотрел на Мазурасузившимися глазами. Трубочка все это время попыхивала словно бы сама по себе.

– Многого от меня не жди, – предупредилотшельник. – Я не волшебник, не бог и не дух...

– Что можешь, – сказал Мазур.

Старик хихикнул:

– Странное дело: ты человек немаленький, но твой сын,несмотря на молодость, так высоко, как тебе в жизни не подняться...

– У меня нет сына, – тихо сказал Мазур.

– Это ты так думаешь.

Совсем уж тихо Мазур попросил:

– Г д е?

– Откуда я знаю? – пожал плечами старик. – В ы с ок о. Это я вижу. А чтобы сказать тебе где, нужно быть уже не видящим, а знатьвсевозможные науки... я даже не знаю, как они называются, откуда же мне что-тоиз них знать? Где-то. Уж точно не здесь. Там тепло... я вижу. И все. Кстати, утебя на плечах сидит смерть.

– Честно говоря, это не новость, – сказал Мазур чутьпогромче. – Она эту позицию занимает добрых четверть века...

– Есть «всегда», а есть «сейчас». Я так вижу. Смерть сидит утебя на плечах и улыбается.

Мазур ждал продолжения, но его не последовало. Тогда онспросил сам:

– Можешь объяснить подробнее?

– Не могу, – сказал отшельник. – Не умею... Ну,что еще? Твои желания имеют скверную привычку сбываться. Я так вижу. И это все.

Мазур подумал, что этого, пожалуй, маловато за почти всеостатки провизии и сигарет, но тут же вспомнил, что старикан их спас, а за этовсе отдать не жалко...

– Вам тоже что-нибудь увидеть? – повернулся ДраконийКороль к Анке.

– Нет уж! – громко сказала она, почтивскрикнула. – Обойдусь...

– Как хотите, не буду задерживать, вам ведь наверняканеинтересно чесать со мной язык... Всего доброго!

Он преспокойно отвернулся и, отдернув зашуршавший полог,скрылся в своей кособокой хижине. Мазур посмотрел на черное отверстие пещеры.Оттуда не слышалось ни звука, стариканов дракон подремывал себе, не интересуясьвнешним миром.

– Пошли, – сказал он Анке. – Стоп, минутку... Уменя, часом, седых волос не прибавилось? Я серьезно.

– Ерунда, – отмахнулась Анка, бросив на него беглыйвзгляд. – Ни единого. Подумаешь, змея…

– А кто зубами стучал?

– Ты, – преспокойно сказала Анка. – Ну, может, и ятоже... самую чуточку. Ничего удивительного.

Они стали спускаться вниз по узкой тропинке, столь же старательноизбавленной человеческими руками от выступающих веток и колдобин – но на сейраз уже не опасались волчьих ям, отравленных стрел и прочих ловушек.Первобытный страх медленно отступал в глубины сознания, и все только чтопережитое уже казалось сном.

В самом деле, по сравнению с дикими чащобами то, чтопредстало их пытливому взору, было форменным оплотом цивилизации – не временныйлагерь бродяг, не армейские палатки, а самая настоящая деревня. Десятка дваглинобитных круглых домов с высокими конусообразными крышами, крытыми ворохамибамбуковых листьев (между прочим, еще и практично, банановые листья горятзначительно хуже соломы), два прямоугольных барака из рифленого железа, возлеодного из них – тронутый ржавчиной бак на подставке из железных труб, похоже,импровизированная водонапорная башня. Чем не цивилизация?