– Чушь. Моя мать про вас знает. Мэнди знает. Другие,следовательно, тоже знают или скоро выяснят. Вам не проконтролировать ситуацию.И вы не с огнем играете. Вы играете с атомной бомбой. По крайней мере еслиучесть, как это скажется на мне.

– И вы ожидаете, что мы прекратим встречаться? –Рафаэлла посмотрела на нее устало и раздраженно. До чего же Кэ назойлива иэгоистична. Аманда права, эта женщина думает только о себе.

– Вот именно. И если у него на это мало сил, тосовершите это вы. Но надо положить этому конец. Не только ради меня, но и радивас. Нельзя же, чтоб все открылось, а если придется, я расскажу обо всем вашемумужу.

Рафаэлла неприязненно посмотрела на нее.

– Вы с ума сошли? Он парализован, прикован к постели,при нем всегда сиделка, а вы ему такое скажете? Вы убьете его! – Онаразгневалась, что Кэ решилась на такую угрозу и что, судя по всему, способнаэту угрозу осуществить.

– Значит, вам следует призадуматься. Коли это убьет его,то он погибнет фактически от вашей руки. В вашей власти пресечь отношениясейчас, пока они никому не известны. Кроме того, подумайте, что вы устраиваетемоему брату. Он хочет детей, ищет жену, он одинок. Что вы ему предлагаете?Часок-другой по временам? Кота в мешке? Ни черта, мадам, ваш муж может прожитьеще добрых десять – пятнадцать лет. И это вы предлагаете Алексу? Нелегальнуюсвязь в течение десятилетия? И уверяете, что любите его? Если бы любили, топозволили уйти. Нет у вас права портить ему жизнь.

Сказанное глубоко пронзило Рафаэллу. Ей в голову не пришло,что в этот момент заботится Кэ Вилард не об Алексе, а о собственных интересах.

– Не знаю, что и сказать в ответ, миссис Вилард. Но вмои намерения никогда не входило причинить урон вашему брату.

– Вот и не надо. – Рафаэлла тупо кивнула, а Кэвзяла со столика чек, подписалась и, указав свой номер, поднялась. –Думается, нашу с вами проблему мы разрешили. Не так ли?

Рафаэлла еще раз кивнула и, не прибавив ни слова, удалилась,пробежала мимо швейцара, и слезы текли у нее из глаз.

В то же утро Кэ пошла навестить Мэнди. Алекс уже возвратилсяиз конторы и мирно сидел вместе с племянницей в своем кабинете, когда явиласьКэ. Не похоже было, что та собиралась увезти дочь с собой. Интерес к Мэнди унее пропал. Она решила, что нужно возвращаться в Вашингтон. Лишь напомнила, чтодочке надлежит не забывать о близящемся марте, сквозь зубы простилась сАлексом, а матери сказала, что зайдет к ней в Нью-Йорке. Шарлотта должна былауехать назавтра.

Очевидное чувство облегчения охватило всех в доме, когдаотъехал автомобиль, взятый Кэ напрокат. И лишь после того как Алекс сообразил,что за весь день Рафаэлла не позвонила, он стал нервничать. Затем он вдругпонял, что приключилось, и сам позвонил ей домой.

– Я… прости… была занята… Не могла позвонить… я…

По ее тону он утвердился в своих догадках.

– Мне нужно немедленно с тобой увидеться.

– Боюсь, что я… – Слезы струились по щекам, когдаона порывалась говорить нормальным голосом.

– Извини, Рафаэлла, необходимо увидеться… это Мэнди…

– О Господи… что стряслось?

– Не смогу объяснить, пока не увидимся.

Она появилась в их доме через двадцать минут, и Алекс честноизвинился за обман. Ему необходимо было увидеть Рафаэллу. Алекс боялся, что онавновь исчезнет из его жизни. Он откровенно рассказал ей, что у них было ссестрой, и заставил воспроизвести подробности встречи Рафаэллы с Кэ в баре«Фэрмона».

– И ты ей поверила? Ты что, вправду считаешь, чтообездолила меня? Разрази меня гром, дорогая, я не бывал так счастлив снезапамятных времен, да, по правде, никогда в жизни.

– Но, по-твоему, способна она пойти на это? – Еепо-прежнему тревожило то, что грозит Джону Генри.

– По-моему, нет. Она гадюка. Но не совсем жепсихопатка. Да и нет у нее пути добраться до него.

– Найдет, сам знаешь. Я, например, не контролирую егопочту. Секретари приносят ее на дом и вручают прямо ему.

– Она и не станет излагать такое в письме, Бог с тобой.Ей своя шея дорога.

– Пожалуй, верно. – Рафаэлла протяжно вздохнула иоттаяла в его объятиях. – Господи, что она за женщина, просто невероятно.

– Нет уж, – ласково сказал Алекс, –невероятная женщина – это ты. – И внимательно посмотрел ей в глаза: – Такзабудем, что случилось, забудем, что мы пережили в последние два дня?

– Хотелось бы, Алекс. Но надо ли? Стоит ли считатьпустыми все ее угрозы?

– Стоит, ибо лишь одно заботит мою сестру – ее карьера.В конечном счете, лишь это имеет для Кэ значение, а едва доберется она до нас,сразу подставит себя, значит, на такое не пойдет. Поверь мне, милая моя.Уверен, не пойдет.

Однако у Рафаэллы не было столь твердой уверенности. Она,Алекс и Аманда продолжали жить своей жизнью, но слова Кэ Вилард эхом отзывалисьв ушах Рафаэллы не один месяц. Одна была у нее надежда, что Алекс прав в своемубеждении, что Кэ не выполнит свои угрозы.

– Аманда?

Голос Рафаэллы гулко отозвался в пустом доме.

Было четыре часа, но она знала, что Аманда уже должна былавернуться из школы. С тех пор как Аманда поселилась у Алекса, Рафаэлла сталаприезжать в середине дня, иногда еще до прихода Мэнди из школы, чтобыприбраться в доме, приготовить ей поесть и тихо погреться на солнышке в саду,ожидая прихода юной особы. Иногда они довольно долго болтали о пустяках, Мэндирассказывала забавные истории про Алекса, а потом Рафаэлла показывала новыеотрывки из книги для детей, над которой начала работать после Рождества. С техпор прошло уже пять месяцев, и Рафаэлла намеревалась в скором времени закончитьчерновой вариант, чтобы в июле отправиться в Испанию.

Но сегодня она захватила с собой не рукопись, а номер«Тайм». С обложки смотрело лицо Кэ Вилард, а над ним – заголовок «Белый дом в1992… 96… 2000?». Рафаэлла внимательно прочитала статью и решила взять ее ссобой, когда отправлялась проведать Мэнди. Ее дневные визиты на Вальехопостепенно вошли в привычку, и теперь Мэнди ждала ее каждый день. ОбычноРафаэлла приезжала в часы дневного сна Джона Генри. А в последнее время он сталспать все дольше и дольше, так что теперь его будили перед самым ужином, вшесть.

– Аманда?

Рафаэлла с минуту постояла молча. Ее темные волосы былиподобраны под изящную соломенную шляпку, а кремовый льняной костюм украшалимодные разрезы.

Мэнди! – Ей почудилось, что она услышала какой-тошорох.

Рафаэлла отыскала ее на третьем этаже, в спальне, где тасидела в плетеном кресле, обхватив руками колени и уставившись в пространство.