Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доченька-доченька… не нравится мне, что он задумал, да только что я сделаю? И тревожно мне, что ты в первого встречного влюбилась, и жаль мне, что ты любовь свою потеряешь. И рвётся сердце материнское, ведь не знаю, как тебе лучше будет. Но только одно знаю: Кощей устроит состязание, и если победит твой Никита, отец не станет судьбе противиться и даст своё благословение. А я помолюсь, чтобы обернулось всё ко благу и счастью твоему, родная. Поспи, завтра тяжёлый день.
* * *
В полдень перед Кощеевыми палатами встали семь добрых молодцев, получивших накануне приглашение от ворона. Все явились поучаствовать в состязании за руку и сердце Настасьи Кощеевны Прекрасной, единственной наследницы царя-колдуна.
Угрюмый, крепко сбитый, чернявый — княжич Всеслав Николаевич, Варварин жених. Гибкий, с лукавой усмешкой — царевич Еремей Васильевич, нанявшийся к Яге волшебный табун пасти. Высокий, статный, с тёплыми карими глазами — Никита Владимирович, любовь Настасьина. И четверо царевичей, выбранных Кощеем: беловолосый красавец Глеб, сын Ярославич, могучий богатырь Олег, сын Борисович, рыжий, в неприличных царевичу конопушках Алексей, сын Всеволодович, и простодушный кудрявый Иван, сын Иванович. «Нет, больше никаких Иван-царевичей», — пробормотала под нос Василиса.
Гостей приветили, накормили, расселили. Дали отдохнуть, а на закате позвали на испытание.
Первую загадку загадал Кощей, нетерпеливо разминая ушибленную накануне руку:
— Что такое: плавает, а не рыба, в пузыре, а не чернила, мёртвое, но живому не уступит?
Перевернул песочные часы. Только первые крупинки упали на стеклянное дно, как угрюмый Всеслав буркнул:
— Чудище заспиртованное в саду у Яги.
Кощей так и засиял, словно двухдневный фонарь под глазом: именно эту тварь он и загадывал. Вот тебе и половина признания, в запале подумал он.
— В пузыре — это духи заморские, как у маменьки. Сколько у неё этих пузырей! — выдал Иванушка.
— Ягода целебная в настойке аптекарской, — авторитетно заявил Олег.
— Травы в лекарственном отваре, — поддакнул рыжий Алексей.
— Лягушонок дохлый в крынке с простоквашей. У меня в детстве так было, — поделился красавец Глеб. — Правда, живым он мне больше нравился.
Еремей взмахнул рукой, наколдовал большой круглый пузырь с водой, а в нём веревку. Веревка извивалась, кружилась и тыкалась в стенки, как живая. «Вот и ещё подтверждение», — сказал себе хозяин. Никита думал до последней песчинки. Настасья, за него болеючи, сжала пальцы так, что костяшки побелели. А потом княжич сказал:
— Это кораблик в бутылке. Он деревянный, поэтому может плыть. Мёртвый — то есть ненастоящий, но живому — большому — ни в чём не уступит. Тонкая работа, все мачточки, все крепления, все верёвочки до последней — всё как у взаправдашнего корабля. У папы есть такой один. Бешеных денег ему когда-то стоил. Когда деньги были ещё.
Кощей покачал головой, но вынужден был признать: ответ достойный.
— Итак, первую загадку быстрее всех отгадал Всеслав, да ещё и ответил именно то, что я задумал. За ним наравне идут Олег и Еремей. Олег дал хорошую отгадку, которая подходит подо все условия, Еремей схитрил, но изобретательно. Следующим идёт Никита, он думал дольше всех, зато и отгадка была в масть. Хуже всех ответили Иван, Алексей и Глеб. Алексей почти повторил ответ Олега, а отгадки других двоих не всем условиям удовлетворяли. Следующей загадает моя жена, Василиса Премудрая.
Василиса поднялась и проговорила:
— Принимают прилюдно и готовно, хранят укромно, а если кто отберёт, то позорно.
— Крест, — предположил Еремей.
— Обручальное кольцо, — одновременно сказали беловолосый Глеб и Олег.
— Платок замужней, — догадался Алексей.
Всеслав промолчал. Иван ответил неожиданно складно:
— Воинское знамя.
А Никита подумал и уверенно сказал:
— Власть.
Здесь Кощей признал первенство за Алексеем, Иваном и Никитой. Второе место отдал Еремею, а остальные ответы счёл менее удачными. Встала Настасья.
— Мой вопрос прост: что всего горше?
— Ясное дело, перец, — с ходу ответил Иванушка.
— Поражение, — заявил богатырь Олег.
— Слёзы матери, — тихо сказал конопатый Алексей.
— Водка, — ухмыльнулся Еремей.
— Смерть близкого человека, — твёрдо ответил Глеб.
— Когда нельзя быть рядом с любимой, — отчеканил Никита, глядя прямо в глаза Настасье.
— Поддерживаю, — поднял руку Всеслав.
Кощей почесал в затылке.
— Слишком уж простой вопрос ты, дочка, задала. Все ответили впопад.
— Я знала, что отгадок здесь много. Мне важно было, какую кто сочтёт верной, — отрезала девушка, не отрывая взгляда от Никиты.
Бессмертный кашлянул, что-то пробормотал под нос и подвёл итоги:
— Вы, я вижу, большие умельцы загадки отгадывать. С третьей справились все, но лучшими, на мой взгляд, были ответы Олега, Алексея, Глеба… — он посмотрел на бледную дочь, — да, и Никиты, пожалуй. Таким образом, в первом испытании победителями оказались Олег, Никита и Алексей. На втором месте Еремей и Глеб, и позади Всеслав и Иван. Всё на сегодня. Отдыхайте, гости дорогие, завтра вам предстоит новое испытание.
Княжичи и царевичи разошлись по своим покоям: кто воодушевлённый, кто раздосадованный. Всеслав оставался всё так же мрачен, Никита всё так же собран и решителен. Мощный Олег и красавец Глеб были неколебимо уверены в скорой победе, Иванушка просто с нетерпением ждал завтрашнего дня и нового приключения. Алексей, который поехал без особой охоты, но по велению родителей, осматривался, с покорностью принимая всё, что ему уготовано. А Еремей — Еремей как всегда был себе на уме: его вовек не разберёшь.
Кощей по степени довольства напоминал сытого кота, развалившегося на солнышке: часть его догадок подтвердилась сполна. Выдал Настасье десять блюдец и наказал наколдовать из них ябловизоры к утру (вещь в хозяйстве нужная, а ещё и тем полезная, что чаруется долго и занимает у девиц всё свободное время, не оставляя ни мгновения на всякие глупости). Сам же подхватил книги, какие-то зелья и порошочки, какие-то мелки и свечки, всё запихнул в мешок, натянул скороходы и отправился к невысоким горушкам на востоке. Нужно было подготовить второе испытание. На Василису он взглянуть боялся, а та была подобна властительнице вьюг: суха, холодна и в кои-то веки действительно Прекрасна. Только к красоте этой страшно было подступиться, легче сбежать, не пытаясь даже растопить лёд. «Трус несчастный», — громко подумала Премудрая мужу вслед. Её мысль гулко ударила Кощею в затылок, но Бессмертный только пригнулся и быстрее погнал сапоги.
* * *
Вернулся глава семейства среди ночи, вымотанный вусмерть, и сразу же завалился спать. Наутро, после завтрака соискатели выстроились перед хозяевами, прикидывая, что же предстоит сделать на сей раз.
— Ну что же, княжичи-царевичи, — начал Кощей, — хочу я вам
