– О чем задумалась, Русалочка? Коляопознал Соню.

Потребовалась толика времени, чтобы мой мозгпереключился в рабочий режим.

– Коля-алкоголик узнал Софью? Ты показалее ему? Как тебе это удалось? Дочери Пронькиной еще не вернулись из Москвы, онизанимаются устройством похорон.

Максим почесал переносицу.

– Велика роль гламурных журналов в жизнисовременного неандертальца. Я затащил нашего друга Николя? в местную лавкус прессой, полистал всякие там ежемесячники, нашел фотосессию сблаготворительного вечера, и пьянчужка мигом ткнул грязным пальцем в чистый ликСофьи Пронькиной. Интересное вытанцовывается па-де-де!

Я привалилась к стене около Максима ирассказала ему о странном предложении, которое Лида сделала Светлане.

Максим присвистнул:

– Значит, действие разворачивается так:Нина Олеговна рассказывает тебе об опасениях за свою жизнь. В тот жевечер, совсем поздно, крепко спящую даму увозят на лужайку, убивают выстрелом влицо, снимают драгоценности и оставляют труп на земле.

Я кивнула.

– Зачем останки бросили на видномместе? – не успокаивался Макс.

Я попыталась найти логичный ответ:

– Наверное, чтобы их побыстрей нашли,больше ничего не приходит мне в голову.

Максим начал загибать пальцы:

– Коля видит, как от трупа вдовы убегаетСоня, и ситуация становится еще более странной. Почему дочь оставляет теломатери, не плачет, не зовет на помощь? Насколько я понял, сестер связываютблизкие отношения, неужели Софья не поделилась страшным известием с Лидией?И откуда у той появился гарнитур Нины Олеговны? Это трудно объяснить, ненаходишь?

Я кивнула, потом сказала:

– Я очень устала, хочу лечь спать.

– Спокойной ночи, – пожелал мнеМаксим, – давай доведу тебя до номера.

Без всяких происшествий мы дошли до двери моейкомнаты, Максим схватился за ручку.

– Послушай, у меня заболелаголова, – сказала я чистую правду, – так что не приставай, ничего утебя не получится.

Макс ухмыльнулся:

– Мой любимый анекдот повествует о том,как кот и кошечка очутились вместе в спальне. Кисонька состроила котику глазкии кокетливо промурлыкала: «Милый, предлагаю тебе поиграть в прятки. Еслинайдешь меня – буду твоей, а если не сумеешь – имей в виду, я сижу в шкафу».

– И к чему эта притча? – возмутиласья.

– Я и в мыслях не имел, как тывыразилась, «приставать» к тебе, спасибо за предложение, высказанное взавуалированной форме, но сегодня – нет. Извини, у меня скорбная дата.Двадцать лет назад, именно этим августовским вечером я разбил свой любимый«Запорожец». Теперь в знак траура держу на протяжении суток полнейший пост. Вотзавтра, если ты опять сделаешь мне сексуальный намек, я весь твой. Бай-бай, майлав! Хочешь вкусную конфетку? На!

Только глубочайшим возмущением можно объяснитьсовершенную мною глупость. Вместо того чтобы быстро войти в номер и болееникогда не общаться с хамом, который обвинил меня в сексуальном домогательстве,я покорно засунула в рот небольшую, размером с таблетку анальгина, шоколадку истала жевать.

Максим почесал макушку.

– Ну как? Вкусно?

Ко мне вернулся дар речи, и я хотела высказатьнаглецу в лицо свое мнение о его мерзкой сущности, но не смогла разжать зубы.

– Спой, киса, не стыдись, – попросилМакс.

Мне удалось лишь промычать в ответ нечтомаловразумительное: неведомая сила не позволила моим челюстям разжаться.

Максим нежно обнял меня.

– Бедняжечка! Не волнуйся, эффект длитсясчитанные мгновения. Извини, это мера вынужденная, я не хотел, чтобы тыперебудила весь корпус. Женщина, которую отвергли, обычно орет благим матом.Прошу.

Склонившись в поклоне, нахал распахнул дверь ивтолкнул меня в номер. Я ринулась в ванную, схватила зубную щетку, но клейотпустил челюсти только через пять минут. За это время мое возмущение улеглось,а потом и вовсе вернулось хорошее настроение. Завтра я узнаю у Макса, где онраздобыл шоколадку, съезжу в тот магазин и приобрету целый ящик. Мои домашниепорой слишком нервно реагируют на простые ситуации. Если угостить их этимлакомством, можно купировать любой разгорающийся скандал.

Внезапно мне захотелось есть так сильно, что явышла в коридор и побежала в ресторан.

В зале никого не было, кроме Светланы.

– Что случилось? – попятилась она,увидев на пороге нежданную посетительницу.

– Пока ничего, – успокоила ядевушку, – сегодня я не обедала и не ужинала, заснуть на голодный желудокне получается.

– Повара ушли, – растеряннообъяснила Света, – уже поздно.

– Найди хоть что-нибудь, –взмолилась я.

Официантка испарилась и спустя минутувернулась с тарелкой.

– Могу предложить баранью котлетку ипюре. Но еда холодная, вы не станете это кушать, неразогретая баранина идавленая картошка дико не-вкусные.

– В номере есть СВЧ-печка, –обрадовалась я и поспешила в свой люкс.

Когда в Москве появились в продаже агрегаты, всчитанные секунды способные превратить кусок замороженной рыбы в горячий ужин,я сочла, что проблема приготовления пищи решена навсегда, и приобрела новинку.Понадобилось некоторое время, чтобы понять: при помощи то ли токов, то ли волн,простите, я техническая кретинка, ничего путного не получится. Может, я так ине научилась правильно пользоваться СВЧ-печью или не знаю нужных рецептов, но судивительным постоянством я ставила на поворачивающуюся подставку вкуснуюзаготовку и получала на выходе нечто кашеобразное, с металлическим привкусом.В конце концов я стала использовать СВЧ-печку лишь для разогрева блюд, аготовлю по-прежнему на газу.

В номере не было кухни, печкувмонтировали в стену в самом неприметном углу, между шкафом и окном, еезакрывала роскошная портьера. Согласитесь, немного странное место.Я совершенно случайно наткнулась на это благо цивилизации. Помнится,увидев затонированное стекло, кнопки, круглую ручку и две клавиши с надписями«Ok» и «On-Off», я удивилась, зато теперь можно разогреть ужин.