– Дело не в Светлане, а в ее серьгах икулоне, – пояснила я, – видели?

– Нет, – призналась ЛарисаСеменовна.

– Тогда присмотритесь, – велела я.

– Сколько можно ждать? – хриплымголосом закричала Люся, обвешанная камнями, которые Маргоша сравнила сконсервными банками. – Светка! Сюда!

Официантка, забыв про меня и свою начальницу,кинулась к капризнице.

– Дорадо холодная, – сталаотчитывать девушку Люся, – пюре комкастое. Такое даже дворовая кошка жратьне станет. А это что? Что это? А? Где взяла? Сюда! Все скорей! Смотрите наее уши и шею!

Присутствующие побросали столовые приборы иуставились на вопящую Люсю и окаменевшую Свету.

– Люсенька, – попытался урезонитьвпавшую в истерику даму муж, – не нервничай. Давай рассуждать здраво.Откуда у простой девушки, бегающей по залу с тарелками, возьмутся эксклюзивныеукрашения? Успокойся, это всего лишь серебро с цирконами!

Люся вывернулась из-под руки обнимавшего ее заплечи супруга, вскочила и заорала еще громче:

– У этой дряни комплект Нины Пронькиной!Я узнала и серьги, и медальон. По телевизору говорили, что Нину ограбили иубили за драгоценности. Украшения пропали, а Пронькина их никогда не снимала!Везде появлялась в этих брюликах, всем сообщала: «Мне муж их подарил нагодовщину брака». И как комплект у прислуги оказался? Витя, немедленноприкажи ей снять серьги и медальон! Какое право она имеет носить ТАКИЕ вещи?

Люся пошатнулась и рухнула назад на стул.

– Милая, тебе плохо? Врача сюда,немедленно! – засуетился муж.

Лариса Семеновна схватилась за мобильныйтелефон, посетители зашумели, задвигали стульями, основная часть народа явнособиралась покинуть ресторан, прервав ужин.

– Господа, господа, – умоляющезачастила Лариса, разведя руки в стороны, – прошу не волноваться. Мы всехорошо знакомы друг с другом и понимаем, что Люсенька порой бывает... э...взволнована. У нее поднимается давление, отсюда и нервозность, сохранимспокойствие. Светлана сейчас снимет украшения, ее накажут за нарушение правил,предписывающих персоналу вести себя скромно, не носить ничего вызывающего.Люсечку мы отведем в номер, она там покушает. Музыка! Прошу, господа, сейчасоткроют шампанское, без повода, просто так, потому что в зале собралисьочаровательные люди.

Продолжая трещать, Лариса Семеновна улучиламинутку и шепнула Светлане:

– Пшла вон в раздевалку, дура.

Официантка кинулась к небольшой дверке искрылась. Я встала и последовала за ней.

В отличие от роскошных интерьеровгостевой части небольшая комнатка для служащих выглядела убого: обшарпанныежелезные шкафчики, вбитые в стены крючки и пара жестких деревянных скамеек. Наодной плакала Света. Услышав шаги, она подняла голову и, увидев меня, сказала:

– Никого я не убивала!

– Стерва! – донеслось из небольшогокоридорчика. – Я устроила тебя сюда из милости, пожалела неудачницу, икакова благодарность? Кто разрешил тебе нервировать гостей? Где ты взяла этодерьмо?

Света залилась слезами, а в раздевалку вошлапотная от злости Лариса Семеновна.

– Сучонка... – завела она и мигомосеклась: – Евлампия Андреевна, вы? Господи, святой человек, вы решилипожалеть Светку! Право, она не стоит ваших стараний.

Я вынула из кармана удостоверение ипомахала им перед метрдотелем.

– Разрешите представиться, начальникоперативно-следственного отдела Романова.

Лариса плюхнулась на лавку около рыдающейСветы.

– Но вы же гость, – растерянновыдавила она из себя.

– А на работе детектив, – уточнилая, – мне надо задать Светлане пару вопросов.

– Час от часу не легче, – прошепталаЛариса Семеновна, – вы казались такой приличной женщиной, поселились влучшем люксе, хорошо одеты! И из милиции!

Я не стала уточнять, что служу в частнойконторе, которая на днях скончалась в муках от отсутствия клиентов, потряслаофициантку за плечи и велела:

– Перестань реветь!

– Я н-никого н-не уб-бивала, –прозаикалась девушка, – м-мне серьги дали!

Лариса ткнула Светлану кулаком в бок:

– Прекрати врать! Кто тебе гарнитур ценойв хорошую квартиру даст? Охранник Володя? Или Сергей-водопроводчик? Лучшесознайся, за откровенность тебе срок скостят, ведь так, Евлампия Андреевна?

– Не т-трогала я н-никого! – рыдалаСвета.

Я села возле официантки.

– Верю, успокойся.

Девушка перестала плакать, а Лариса указала насерьги:

– А это откуда?

– Мне их дали, – прошепталаподчиненная, – поносить.

Теперь метрдотель стукнула кулаком по спинеСветы:

– Совсем завралась!

– Перестаньте распускать руки, –возмутилась я. – Светлана говорит правду. Сами подумайте, какой дурой надобыть, чтобы нацепить на себя украшения жертвы и появиться в них среди людей,которые отлично знали Пронькину.

– Откуда у нее ум! – возмутиласьЛариса. – Она не способна заказ запомнить. Сперла украшение как пить дать.Ладно, я согласна, Светка не убивала Нину Олеговну, девка всего на светебоится, при виде паука визжит, где уж ей с оружием справиться. Значит,Светлана, услышав про смерть постоялицы, забежала к ней в номер и стырилабрюлики!

Я укоризненно взглянула на метрдотеля.

– Вы мешаете мне работать, причем несетеоткровенную чушь. Вспомните, Пронькина комплект не снимала!

– Ее ночью убили, – не сдаласьЛариса, – по телику недавно сообщили: преступник влез в номер, а потомувез бедную женщину на инвалидной коляске, которую прихватил вбальнеологической лечебнице. Ужасный пиар для нашего санатория! Едва местныеновости показали, как через час кое-кто из постояльцев уже потребовал от АллыМихайловны вернуть деньги и укатил в Москву. Видели, ресторан почти пуст? Мыздесь все в ужасе. Если выяснится, что в происшествии замешана наша служащая,«Виллу Белла» можно закрывать.

– Хотите сохранить место работы? –перебила я ее. – Так дайте мне спокойно поговорить со Светой.

– Мне их подарили, – ожилаофициантка.

– Кто? – спросила я. – И зачто?