Не знаю, как заставил себя уйти. До сих пор не понимаю. Я уговаривал себя, что уже вечером она будет моей, что мы будем вместе, и только это помогало держаться.

Я заставил себя уехать от детдома, хотя больше всего хотел остаться там и наблюдать за ней. Я бы усадил ее в машину и увез к себе.

Но я переборол себя. Не во всем, но хотя бы в этом. Приставил к ней охрану и дал поручение Борису собрать на нее досье. Когда я вернулся, документы уже были готовы. Еще ничего я не читал с таким жадным интересом, как те жалкие строчки, которые удалось найти. Она жила в каком-то захолустье. С родителями. Двадцать шесть… Ей было двадцать шесть. Но выглядела моя фарфоровая кукла не старше семнадцати. Двадцать шесть и до сих пор девственница. Я воспринимал ее девственность как подарок, и все равно не мог понять, как так получилось. Почему? Она нравилась мужчинам. Красивая, соблазнительная, так и хотелось проглотить ее целиком. Неужели не нашлось никого, кто смог бы понравиться ей достаточно сильно, чтобы она решилась? Прилипший на празднике Кощей был тому подтверждением.

Я снова и снова перечитывал скупые строки, поражаясь, какой пустой была ее жизнь. Какая-то мутная история со старшей сестрой, и все. Учеба в школе, учеба в колледже, учеба в институте. Работа-работа-работа. Больше ничего. У нее не было ни прав, ни загранпаспорта. Ее даже не было в соцсетях. Пусто. Ничего. Девушка-призрак. Что ж, теперь ее жизнь станет интересней.

Я как раз закончил разговаривать с ювелиром, когда позвонил Радван. Я приставил его следить за Мариной, охранять ее, держась на расстоянии.

— Да?

Меня прошибло дурным предчувствием. Я приказал звонить мне сразу же, как случится что-то необычное, ненормальное.

И это чертово предчувствие оправдалось, когда я услышал:

— Я упустил ее.

Радван был одним из лучших охотников. Он мог чуять добычу на расстоянии десятком километров. И при этом оставался незамеченным.

Так какого хера он упустил воспитательницу?!

— Ка-а-ак? — Собственное рычание звучало звериным ревом. Я понял, что с трудом удерживаюсь в человечьем обличье.

— Я держался на расстоянии, как вы и приказывали. Не упускал ее из виду. Но…

За этим проклятым «но» крылась какая-то херня, от которой мне хотелось крушить все вокруг.

— Не знаю, как объяснить…

— Да уж как-нибудь объясни!

— Она вошла в полосу тумана, и я ее потерял.

Все это звучало идиотской шуткой. Берсеркера не мог сбить какой-то гребаный туман. Не мог!

— Как ты умудрился ее потерять?! — Я уже рычал, едва разбирая собственный голос.

— Ее запах исчез… — По голосу я слышал, что Радван в недоумении. — Я не чуял ее. Запах просто оборвался.

— Ты же понимаешь, что такого не может быть?! А шаги? Ты должен был идти за ней! Как угодно!

— Когда она вошла в туман, я перестал ее слышать… Не знаю, как такое могло произойти, но… она как будто перестала существовать. Я обшарил все кругом. Ни следа.

Это было очень плохо. Так не должно происходить. Какой, к черту, туман? Нам никогда это не мешало. Я почуял аромат Марины на другом человеке. Происходило что-то до ужаса херовое.

— Где ты сейчас? — Я посмотрел на часы. До нашей встречи еще оставалось время. Не будет ничего страшного, если я приеду раньше.

— Обследую окрестности. Пытаюсь выйти на след.

Ее адрес навсегда отпечатался в мозгу. Мне даже не нужно было смотреть в бумаги — скупые строчки ее биографии казались выжженным клеймом в голове. Я мог рассказать их наизусть.

Я продиктовал ее адрес Радвану:

— Быстро туда. Просто наблюдай. Я скоро подъеду.

— Будет сделано.

Я сбросил разговор и быстро переоделся. Не знаю почему, но меня сводило с ума дурное предчувствие. Ну что такого могло произойти? Ничего. Она обычная девушка. Воспитательница со скучной предсказуемой жизнью. Но меня все равно потряхивало от ощущения копошащихся под кожей червей. Они точили изнутри, изгрызая нутро страхом, что я могу потерять ее, едва обретя.

Мне хотелось подготовить для нее идеальный вечер. Чтобы все было красиво, необычно, так, как она того заслуживала. Я хотел дать ей время привыкнуть ко мне. Хотел создать иллюзию своей нормальности, хотел привязать ее к себе. И потом, возможно, она полюбит меня. Хоть это и было последнее чувство, в которое я верил. Я бы стал для нее необходимым. Она бы привыкла к моему постоянному присутствию рядом настолько, что однажды просто не смогла бы без меня. Как я УЖЕ не могу без нее.

Но это было легко исполнить только в мыслях. Я понимал, что не смогу отпустить ее от себя. У меня достаточно врагов, которые захотят использовать мою женщину против меня. Я ненавидел себя за то, что отпустил ее. Нужно было сразу же забрать.

Еще ни разу в жизни я не гнал с такой скоростью. Картины, одна хуже другой, проносились перед глазами. Как я мог так облажаться?! Оставил без защиты свою женщину.

Думать так о незнакомке, которую сегодня увидел впервые, казалось до странного естественным. Я не знал о ней ни черта, кроме той жалкой пары строк, которые удалось нарыть службе безопасности, но уже считал ее идеальной. Самой лучшей. В ней все было совершенным. Я не понимал, как мог обходиться без нее. Без ее аромата сладкой карамели и цветов. Без ее вкуса, разливающегося по языку смесью всех известных человечеству наркотиков. Она была самой красивой девушкой, какую я только встречал. Я не мог найти в ней ни одного недостатка. Да и не искал. Она была совершенной. И это… пугало. За несколько секунд я оказался зависим от другого человека. От женщины. Слабой женщины-человека. Зависим целиком и полностью. Она не должна об этом узнать. Никогда. И никто не должен.

Подъезжая к убогой разваливающейся трехэтажке, я уже знал, как поступлю.

Это было единственно верное и возможное решение. Ее нужно спрятать ото всех. Она будет только моей. Никто не узнает о том, что я владею самой совершенной женщиной.

Я выбрался из машины, втягивая носом прохладный воздух. Аромат Марины сшиб с ног ударной волной. Совсем недавно она была на улице. И не одна. Рядом с ее запахом ощущалась вонь другого мужика. Я снова вдохнул. Бля-я-ядь… Этот уебок, Кощей, был с ней! Рядом!

Я бросился к Радвану, который встал с лавки при моем приближении.

— Господин Дагмар. — Кивок почтения. — Она не появлялась.

Я едва сдерживал ярость. Аромат Марины тянулся от дома, но я должен был убедиться. Куда она отправилась с этим ублюдком? Я же сказал, что приеду! Сказал, чтобы ждала меня. А она ушла с ним.

— Будь здесь. Если увидишь ее, сразу же звони мне.

Радван кивнул, а я вбежал в холодный подъезд. Здесь было сыро даже сейчас. Воняло дешевыми сигаретами и мусором. Я должен забрать ее отсюда. Моя женщина не будет жить здесь!