Да и все, что он услышал, стоя под дверью и не позволяя управляющему фабрикой зайти в отдел, выдав их присутствие, стоило обдумать. Не зря притормозил, заслышав насыщенный явно личными эмоциями и доводами голос Олеси. И хоть тогда в голове бахнуло похлеще грома, пусть в груди разрывало ребра от желания ее в охапку тут же сгрести, Коля умел думать и делать выводы. А все то, что Леся говорила про работу, точно же ее личные и выстраданные мечты, желания, мысли.

Она хочет работать…

Чем-то ему это отозвалось, напомнив Мирославу, жену Стаса. Невестка и с токсикозом бежала на работу, даже не представляя, что можно дома отлежаться. Не по принуждению, а по собственной потребности. Видно, и его ежик из таких, только шанса ей не давали… Что ж, Коля сумеет этим воспользоваться. Только вот точно не тут.

Рядом с ним, у него под боком работать будет! После этой гребанной недели он шикарно Стаса понимал, разместившего кабинет жены буквально в своем офисе.

И Коля для Леси точно найдет что-то у них в центральном управлении, чтоб шаг — и она у него в руках! Выяснит, что ей интересно… Все позволит… Кроме этих долбанных игр в прятки! Хватит…

Но и об этом стоит подумать позже. Сейчас есть куда более насущные вопросы.

Посмотрел еще раз на любимую — Леся определенно нервничала, боялась и сильно. Осталось выяснить, чего именно.

Они все еще находились в помещении финансового отдела. Коля деликатно, но так, чтоб и мысли не было оспорить, велел всем уйти, выставив даже директора предприятия. И хоть было видно, что и управляющего, и женщин, с которыми, судя по всему, и работала Леся эту неделю, тут же начало разъедать любопытство, никто спорить не посмел. Хотя пожилая начальница Леси пару раз оглянулась так, словно колебалась, оставлять ли девушку с ним.

Коля надеялся, что никому также и в голову не придет, будто бы он Лесю обидеть может. Даже при том, что нечто во взгляде Олеси просто умоляло его не раскрывать все карты, и пришлось эти несколько минут держаться предельно отстраненно.

Окей, он сейчас точно не стремился настраивать ее против себя хоть как-то.

— Леся… — начал было, и оборвал сам себя. — Как тебя называть, моя девочка? Не хочу подставить, — подойдя так, что между ними всего шаг остался, тихо уточнил, пожирая ее взглядом.

Леся пожала плечами, будто не уверенная, а стоит ли, вообще, говорить. За те пять минут, что прошли с момента его появления и освобождения пространства от лишних свидетелей, ни слова еще не произнесла.

Ему не нравилось это ее настроение. Но и не понять — не мог. Надо пробиваться! Протянул руку, коснувшись непривычной стрижки… Куда короче, чем помнилось.

Но ему все равно нравилось. Вот абсолютно все! Как так может быть, что, не видя неделю, еще больше впечатался в эту девчонку? Одурел от нее еще сильнее, кажется… Правда, вот к этим теням под глазами и запавшим щекам имелись у Коли серьезные претензии…

Леся как задохнулась, когда его пальцы коснулись ее, дернулась… непонятно, к нему или от него. Но и не отклонила голову, не забрала свои волосы из его пригоршни. Как-то нервно оглянулась на двери.

— Не переживай, ежик, там мои люди на охране. Все перепроверенные, те, что тебя знают. Не подпустят никого сюда. Никто не услышит ничего, — верно поняв этот взгляд, заверил Коля.

Да и дождь шумит так, что все перекроет, но это не сказал. Легко скользнул пальцами по ее шее вниз, провел по цепочке с кулоном, который Леся не снимала, видимо.

— Я думала, ты станешь злиться, — едва слышно и тоже хрипло выдохнула она, закусив губу. Взгляд исподлобья, полный теней и сомнений.

— Злиться? — с какой-то ироничной насмешкой, до наготы выдающей его перед ней зависимость, Коля подался к Лесе, глубоко вдохнув запах ее волос.

И отчетливо понял, что тут идти нужно только с главных козырей, без оглядки, постепенности и здравого смысла!

— Двенадцать часов, ежик!.. Двенадцать часов, когда все вокруг смотрели на меня так, будто просто вслух боялись намекнуть, что тебя пора ехать хоронить! А я отчаянно, вопреки всякому здравому смыслу, заставлял себя верить на основании одного единственного телефонного разговора! — просто от воспоминания об этом его разрывали эмоции, по камешку разрушая попытки контроля держаться. — Злиться… — хмыкнул. — У меня осталось слишком мало времени, малышка, всего лишь отпущенная нам жизнь, чтобы тебя любить! Мне некогда злиться, Леся…

Она как задохнулась, сжалась вся в его руках, все еще не решаясь на него взгляд перевести, похоже.

— Я хотела позвонить, Коля… И тогда не смогла не взять, и вчера… собиралась уже. Мне вчера тут девочки про историю вашей семьи рассказали и… Я до ужаса испугалась, что ты… Что с тобой… Спать не могла!.. — как-то скривилась, повернула к нему мобильный, лежавший на ее столе, где под прозрачным силиконовым чехлом на задней стороне была видна всунутая запасная симка. Осторожный, неуверенный, всполошенный взгляд. — Только до жути боялась, что тогда ты… — она вновь на пол уставилась.

Ему, как ножом по сердцу этот тон и взгляд. И страх ее тоже.

Но сам смысл!.. Мог прикинуть, что именно за слухи и сплетни ей передали. Поневоле расплылся в широкой усмешке, оно само на лицо лезло, в обход контроля. Какой же кайф! Раз Леся о нем волновалась после местной легенды (и да, он знал, что не врут эти сплетни, но она-то такой уверенности не имела!)… Значит, ей небезразлично!

Телепает уже конкретно. Послал на хрен все! Сгреб ее в охапку, дернул вверх, к себе прижимая. Зарылся в ее макушку лицом, задыхаясь от того, как на самом деле нуждался в ощущении любимой женщины, в запахе Леси, в том, чтоб ее возле себя держать. На веки вечные!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не бойся, Леся! Никогда меня не бойся! — голос охрип от бури эмоций, что в груди бушевала. Куда той грозе за окном! Сипит, будто сорвал голосовые связки. — Разговаривай со мной, девочка любимая моя! Обо всем. Всегда… Блин, я не все понимаю, правда! Для меня это тоже внове. Но, и несмотря на это, я всегда буду на твоей стороне! Доверься мне, умолять готов! Знаю, что с твоим опытом, — сложно… Но я докажу, что мне ты можешь верить. Слово даю! — вроде и понимает, что сейчас ему не убедить ее, но как же страшно из рук выпустить… И так много в один миг донести, рассказать, убедить хочется!