Кредит на доверие - Ольга Горовая

«Давай мы с тобой сыграем в прятки,

И я тебя искать не буду,

я найду себе намного лучше…

… Ну а как же я влюблюсь, если она — не ты?

Весь этот мир — не ты…»

«Прятки» HammAli&Navai

— Тормози!

Николай глазам не поверил, когда увидел у массивного забора собственного дома невысокий тонкий силуэт девушки. Совсем паршиво то, что он сразу узнал ее, несмотря на темноту пригородного поселка, не особо рассеиваемую фонарями с его двора.

Потому и крикнул Дану, своему охраннику и водителю, чтоб остановился.

— Николай… — отозвался тот, и в его голосе явно слышался призыв к здравомыслию. Тоже узнал. Да и о том, что все до хрена сложно, был в курсе.

Но Коля призыву не внял. Эта женщина с ним нечто невообразимое творила одним своим появлением, мля! Хотя, чего ждать-то было?! Он Гончаренко… У них или так, или вообще никак.

Как проклятие какое-то на всей мужской линии!

— Тут останови, — глухо велел Николай, одним взглядом дав понять, что в советах сейчас меньше всего нуждается.

Авто замерло на три метра не доехав до ворот, уже начавших открываться. Он тут же распахнул дверь и вышел, встав напротив Леси.

Дан тоже вышел, оставшись у машины. Появились со двора и пару других ребят из охраны, точно следивших за ее «прогулкой» под их забором с камер наблюдения. Но и не прогнали же… потому что тоже в ситуации секли.

— И зачем пожаловала? — уточнил чуть саркастично, спрятав руки в карманы брюк.

Черт! Он так устал за последние дни! Уймова туча работы, проблем, эта долбанная предвыборная кампания… Никаких сил не осталось. И около нее это становилось опасным… Не мог гарантировать, что сдержится. Тем более, когда больше всего иного хотелось сграбастать ее в охапку и подмять под себя, утащить в свой дом, как дикарь в пещеру! И не выпускать, послав все остальное на фиг! А этого «остального» было слишком много… на нехилый курган хватило бы… «Каменная могила», под которой все, что только у них могло бы быть, легче похоронить, чем пытаться как-то разгрести… А он уперто все искал пути и варианты.

— Ты говорил как-то, что поможешь, если я попрошу, — не поднимая к нему глаз, отозвалась она глухо.

— А ты просишь вдруг? Почему сейчас спохватилась? Что за пожар внезапно? — усмехнулся с иронией, за которую внутренне ненавидел сам себя.

— Мне нужно сорок тысяч… долларов, — не ответив на его вопросы, тихо выдавила из себя Леся.

Но при этом прозвучало как-то отчаянно, твердо.

Николай присвистнул, только ведь и пристально вглядывался, видя в ней то, что совершенно не нравилось. Раскраивало душу, как камень череп крушит.

Она казалась измученной и измотанной какой-то. Как истерзанной изнутри некой настолько глобальной бедой, что та наружу вылазила через все щели, хоть Леся и старалась поглубже все затолкать.

— Нехило. И что так? — приподнял бровь с наигранным интересом.

— Ты не говорил, что будешь расспрашивать, предлагая помощь, — выдвинув подбородок и сжав руки в кулаки, отрезала девушка, ясно дав понять, что пояснять не собирается.

— О-к-е-й… Но у всего есть цена, тем более за такую помощь, девочка, ты этого не можешь не понимать, — уже иначе, будто раздумывая над ее просьбой, протянул Николай, судорожно стиснув кулаки в карманах до боли.

У него все жилы вдруг натянулись. Потому что сам-то он знал — поможет.

— И какая твоя цена? — напряглась Леся, впервые подняв голову настолько, чтобы они глазами встретились.

А там вихрь эмоций! Страх, сомнения, та самая измочаленность, что и так улавливал… Но и еще кое-что. То, что он видел уже в ее глазах.

И это «что-то» подсказывало Коле, что она о его цене догадывается.

— Сумма немалая… Ты проведешь со мной ночь, — тоже резко и весомо, чуть грубовато, играя на публику. — Всю ночь, Леся. И это, по ходу, будет ночь, которая обойдется мне дороже любой другой в жизни, — хмыкнул в конце, выводя на накал.

И не напоминал ей о другом условии, о котором ранее предупреждал. Не дура, должна была запомнить. А если подумала, что он пошутил, что ж… сама виновата. Он свое из рук не отпустит.

— Но у меня муж… — вскинулась Леся, даже растерянно вроде.

— Так это же твой муж, значит, и твои проблемы, решай, если моя помощь нужна, — передернул Коля плечами так, будто у него камнями не забивало грудь, стоило коснуться этой темы.

Николай врал. Врал нагло и безбожно.

Это было его проблемой — ее гребаный муж! То, что выедало Коле нутро, разгрызая дурными мыслями, не позволяя спать, хотя Коле точно не помешал бы нынче хороший отдых. А еще большей его бедой было то, что он точно знал — поможет ей в любом случае. Он просто не смог бы этой женщине не помочь… И вот этого ей знать пока точно не следовало, оттого и изгалялся, паясничая, как пацан.

Но Олеся этого не поняла. Неудивительно. Что она, в принципе, о нем знала? Или что хотела бы знать, спросим так?

Девушка, младше его в полжизни почти, еще сильнее вскинула голову и гордо, с вызовом, вперила свой взгляд в Николая.

— Хорошо, — заявила она так, будто это Леся кидала ему вызов. — Завтра. У тебя.

Его не должно было окатить такой лавиной жара, что аж затылок взмок, а пах молнией обожгло, заставив сладко сжаться мошонку. Но это все физика, бывает. У Николая в груди ничего теплеть не должно было бы!..

А оно полыхнуло! И злость на нее, все доводы «против» — вглубь задвинуты в секунду! А вместо тех дурная и нелепая гордость за девчонку, что сильная, как ни крути, не боится ни вызовов, ни сложностей… Только на кой черт ей такие деньги, спрашивается? И почему просит? Ведь сама — богатая наследница… Да и муж не бедный, чтоб его кикиморы порвали, блин!

Или не дает ей использовать ни свои, ни его деньги?.. Возможный вариант, учитывая, что женились они не по большой любви, насколько выяснить удалось, а теперь за нее и заступиться некому…

Ладно… но если и так, на что подобная сумма? И почему у него дикий холод идет по спине, когда смотрит в ее отрешенные синие глаза?

— Я буду ждать, — со скупой усмешкой победителя, ответил он ей вместо всех этих вопросов.

на десять дней раньше Пролога

Наверное, впервые на его памяти Николай испытывал настолько выраженное негативное отношение к посещению официального мероприятия. И точно так же, едва не впервые, он не имел никакой реальной возможности отказаться там присутствовать.