поднявшихся на вершину составила 1,4 %. Даже в недавнем 2019 году, когда смерти на Эвересте широко освещались в СМИ и в Интернете, это соотношение остается крайне низким, что особенно важно, если такая прорва народу устремляется на гору. За цифрами статистики – имена не только величайших альпинистов в мире, но и тех, кто, подобно мне, вынужден был учиться на этом пути. И, к сожалению, на гору идут многие из тех, кого тут вообще не должно быть. Мне кажется, что никому не следует пытаться подняться на вершину Эвереста, не побывав выше 7925 м в другом месте и не испытав предварительно экстремальные условия Зоны смерти. Мне трудно говорить об этом, потому что моя попытка дойти с первого раза до второго лагеря Эвереста была не самой лучшей идеей, хотя этот лагерь расположен лишь немногим выше Килиманджаро, а также потому, что это мне приходится при этом исключить некоторых членов команды, с которой я побывала на Эвересте – одной из лучших команд, с которыми я имела удовольствие подниматься. И все же, если бы удачное восхождение на другой восьмитысячник считалось обязательным условием для выдачи разрешения на экспедицию на Эверест, мы избавились бы от заторов у веревок и уменьшили бы воздействие человека на окружающую среду на горе. Если побудить альпинистов совершать восхождения на другие восьмитысячники в Гималаях ради получения сертификата об этом, денежный дождь, проливающийся над Эверестом, распространится и на другие регионы, в которых будут радушно принимать альпинистов с их толстыми кошельками. Увиденное нами в предрассветные часы дня подъема на вершину в 2012 году было лишь первым неприятным признаком сложившейся ситуации.

– Какого черта? – Дэниел резко вдохнул и тут же резко и сухо закашлялся. – Скорее! Все наружу, шевелитесь! Занимайте очередь!

Укладываясь спать, я была практически готова к выходу, поэтому быстренько натянула ботинки и выскочил из палатки. Да, вот и все. Я уходила верх, а Дэниел со мной не шел.

– Дэниел… – я не знала, что сказать, поэтому просто крепко обняла его.

– Я буду на связи по радио, – сказал он. – Я узнаю о вашем восхождении, когда буду во втором лагере.

К тому времени, как мы добрались до очереди и примкнули к ней, мне показалось, она стала в два раза длиннее. Более 250 альпинистов толкались, топтались и медленно ползли вверх, не уступая ни сантиметра. Я чуть не окоченела, пока люди впереди двигались так медленно, что казалось, у них ноги приклеились к горе. Буквально на каждом шагу по камням возникали заторы из-за того, что кто-то впереди идет слишком медленно. Всей группе приходилось останавливаться. Посреди толпы людей, которые не предпринимали никаких попыток быстрее продвинуться вперед, я поняла, что больше просто не вынесу. Жестом я велела Финджо Дорджи использовать короткую веревку, что означало, что мы могли подняться вверх в связке и выйти из очереди, чтобы обойти ее сбоку. Это было опасно, и иногда казалось невозможным, потому что мы пробирались по глубокому снегу, иногда подходя ближе к трещинам вроде тех, через которые и он, и я обычно могли спокойно перебраться, но мысль о том, что придется стоять в очереди и ждать, а артериальное давление у меня тем временем будет падать, и ноги онемеют от холода, казалась куда худшим вариантом. Мы шли в связке дважды, каждый раз примерно по часу. Можно было бы идти вверх вдоль провешенных веревок, но движение там практически замерло. У нас ушло еще 3 часа на то, чтобы добраться до четвертого лагеря, а это означало еще меньше времени на отдых.

Дэниел планировал, что мы попадем в четвертый лагерь задолго до полудня. Оставалось только смеяться. Из-за очередей мы вообще не успевали. Я устала и, зная себя, понимала, что это означает потерю внимания. Направляясь к отрогу Женева, мы, наверное, целую вечность проторчали в очереди, и я, стоя там, совершила досадную ошибку новичка. Я сняла каску и положила ее вниз: место казалось относительно ровным, но, конечно же, это было совсем не так. Только я выпустила из рук каску, положив ее на камень между стоп, как она покатилась вниз по склону, направляясь в синюю даль и унося с собой закрепленную на ней камеру GoPro.

– Черт! Финджо Дорджи, мое видео с Эвереста! Как ты думаешь… Может, кто-нибудь… Серьезно, это же тысяча долларов, если только… Черт! Ладно, проехали.

Финджо Дорджи просто смущенно смотрел на меня, не иначе как ожидая, что я крикну каске вслед: «Счастливого пути, дорогая GoPro!» Мы оба знали правила. Это Эверест. Камеры, снаряжение, тела погибших и все, что теряется по пути, обречено остаться там навсегда. К тому времени, когда мы дошли до четвертого лагеря, я так измучилась, что уже не имела сил огорчаться. Было 3 часа дня, и, учитывая длинные очереди, Сэм настаивал на том, чтобы выйти на вершину в 8 часов вечера, иными словами, у нас осталось не больше пяти часов на то, чтобы восполнить потерю жидкости, отдохнуть и немного подышать кислородом. Вот и пошел насмарку наш тщательно продуманный план прийти в лагерь в полдень и выступить в полночь. И дело было вовсе не в том, что, мол, кто рано встает, тому Бог подает. Важно было не оказаться в ловушке позади медленно ползущих альпинистов в узком месте с односторонним движением.

Я принялась собирать набор для восхождения. Раз нет GoPro, особое значение приобрели фотоаппарат и запас батареек. Нет фотографий – не выдадут и сертификат об удачном восхождении. У меня было с собой четыре флага, хотя условия спонсорской поддержки не предусматривали их подъем, это был просто знак моей благодарности. SuperCarClub моего друга Иэна Маккензи; Первый Республиканский банк от моей подруги Патрисии Макдональд; клуб Бостонского колледжа – спасибо им за лестницы, и флаг моей альма-матер, Нью-Йоркского университета / Школы бизнеса Штерна. Мой первый и пока единственный пуховик для восхождений, на который я потратилась, держался молодцом. Я разложила по особым карманам гели-энергетики, шоколадные батончики и лекарства. Теперь кислород. И вода. И стельки Hotronics. Я положила вещи поверх спальника и еще раз просмотрела.

Какими бы досадными мелочами ни осложнился наш подъем в четвертый лагерь, нам с Финджо Дорджи повезло намного больше, чем остальным. Эмма медленно шла верх с другими членами команды, но, когда она добралась до четвертого лагеря, ее поджидал сюрприз. Распаковав вещи, она обнаружила, то шерпы забыли поднять из третьего лагеря ее комплект для восхождения, а Дэниел уже ушел оттуда во второй лагерь.

– Так, стоп. Успокойся. Давай сообразим, чего тебе не хватает, – сказала я, мгновенно переходя в режим разрешения кризисной