– Мама, Пэм, вернитесь, я прошу Вас! – еле слышно говорил Алекс.

Вдруг его глаза открылись, но Ларри он не видел, взгляд был устремлён куда-то вдаль.

– Я ненавижу вас! – вдруг закричал он и с силой ударил кулаком по постели.

Температура поднималась вверх с бешеной скоростью.

– Алекс, тебе нужно попить.

Придерживая его голову, Грэхэм поднёс стакан с водой к губам певца. Тот сделал глоток и тут же закашлялся.

– Тебе нужна помощь врача, сам ты не справишься.

Алекс слабо махнул рукой. Было уже раннее утро. Ларри очень устал, но ещё больше изматывало беспокойство за друга. Вызвав доктора Ника и дождавшись, пока Алекс забылся сном, Ларри перешёл в другую комнату и прилёг на диван. Спустя несколько минут в номер вошёл доктор и прошёл в спальню к Алексу. Геллер облегчённо вздохнул и закрыл глаза, но заснуть ему не дали, из дремоты его вывел стук в дверь.

– Кто это ещё может быть? – пробормотал он и открыл.

Перед ним стоял Полковник.

– Мистер Дженсон, Вы как здесь?

– Где он? – не ответив, спросил менеджер.

– В спальне, ему очень плохо. Я скажу, что Вы пришли.

– Нет! – отрезал тот – Я сам пройду.

За те несколько минут, пока была открыта дверь спальни, Ларри увидел, как врач пытается привести Алекса в чувство, окуная его затылок в ёмкость с водой. Певец еле слышно стонал, пытаясь сопротивляться, но сил было явно недостаточно. Дверь захлопнулась. Из спальни не слышалось ни звука. Спустя пять минут Полковник выбежал из спальни. Подошёл к Ларри.

– Слушай меня внимательно. Единственное, что имеет значение, это, чтобы этот человек сегодня вышел на сцену. И мне неважно, как вы это сделаете.

После ухода Полковника Ларри, шокированный его словами, просто стоял в ступоре.

Господи! Что же они делают с ним? Это же бесчеловечно!

– Ларсон! – послышался голос Алекса – ты здесь? Зачем ты позволил этому ублюдку войти?

Алекс лежал на подушках, он был белее простыни. Доктор Ник собирал инструменты.

– Он проскочил мимо меня, я не успел его остановить, – начал оправдываться Ларри, но Король уже не слышал его. Из него потоком лились ругательства.

– Клянусь всем, что у меня есть, я избавлюсь от этой жирной задницы! Сколько он ещё будет меня использовать?

Грэхэм поражался силе воли этого человека, ведь ещё несколько часов назад, он был в полубессознательном состоянии, но сейчас его глаза горели лихорадочным блеском, а его злой энергией можно было осветить весь Луисвилль.

Поражённый он наблюдал за Алексом на сцене вечером того же дня. Создавалось впечатление, что надев концертный костюм, Король влез в шкуру другого человека. Болезнь отступила… А голос… О, как он звучал в тот вечер, не было и следа тех мучающих его спазмов, ни одного слова из песни не было забыто. Публика неистовствовала, и Алекс практически каждому сектору зала успел уделить внимание. Но после шоу он мешком упал на кровать и не вставал с неё сутки.

– Алекс, почему ты не отменил концерт? Ведь ты серьёзно болен?

– Мне стало немного легче. Ледяная вода делает чудеса. И я понял, что смогу отработать программу. Ты знаешь, сколько людей отложили дела, потратили деньги, чтобы увидеть меня, я не мог подвести их. К тому же, мне сказали, что в зале много инвалидов, и я понял, что придётся хорошенько потрудиться.

Ларри умолчал о встрече с поклонником Алекса. Тот подошёл к нему сразу после концерта и протянул какой-то свёрток.

– Мистер Грэхэм, я работаю в издательстве. Тут выдержки из рукописи, которую собираются напечатать в кратчайшие сроки.

– Что за рукопись?

– Книги бывших телохранителей Алекса.

Ларри покрылся холодным потом.

– И передайте Алексу, что мы все очень любим его, несмотря на этот грязный пасквиль. Настоящий поклонник не поверит ни слову из этой поганой книжонки. Прощайте!

Грэхэм просмотрел несколько страниц.

Боже правый! Они пытаются добить его.

Дальше турне проходило более менее сносно. Алекс взял себя в руки, двигался, шутил, голос звучал мощно и чисто. Публика сходила с ума, хотя пресса распекала Короля на все лады. Но к концу гастролей певец опять почувствовал себя плохо. Опять был жар, ужасно болело горло. Он метался в постели. Казалось, что голова готова расколоться, как спелый арбуз, ноги не слушались.

Алекс выпил лекарство и накрылся одеялом, пытаясь согреться. Его знобило.

– Эл, постарайся заснуть. Может, тебе станет легче. Я пойду, посплю немного, но, если что, я рядом.

Через два часа Ларри разбудил телефонный звонок.

– Ларсон, возвращайся сюда, пожайлуста.

Когда Грэхэм вошёл в спальню, доктор Ник уже был там. Ларри ужаснулся виду друга. Врач наложил на руку Алекса жгут, сделал укол.

– Сейчас Вам должно стать легче. Температура спадёт.

Он вышел.

– Ларри, я отменяю гастроли. Ты знаешь, как я ненавижу это делать, но не вижу другого выхода. Я просто не смогу выйти на сцену.

Вбежал радостный Чарли.

– Алекс, всё готово. Звук прекрасный и…

– Заткнись, Чарли! Концерта не будет.

– Ты ужасно выглядишь.

– Я знаю. Нужно связаться с Полковником. Позовите Джо.

Вместе с Джо пришёл и Дик.

– Джо, позвони Дженсону. Я вынужден отменить турне.

И тут Ларри решился.

– Алекс, тут вот какое дело…

– Ну что там ещё?

– Книга… Она вот-вот выйдет…

Алекс побледнел.

– Ты же понимаешь, что если отменишь гастроли, пресса разорвёт тебя, и ты должен отдавать себе отчёт в том, что собираешься делать.

Певец в отчаянии обхватил голову руками.

– Что же мне делать? Я не могу двинуться с места, не то, что управлять многотысячной толпой.

– Послушай, Эл! – вмешался Дик – Мы отвезём тебя в больницу для подстраховки, а потом вернёмся сюда. Но ты должен закончить это турне, в ином случае, отмена концертов будет крахом всего.

Полковник урегулировал эту проблему, и у Алекса была пара дней, чтобы встать на ноги. И он вышел на сцену, полный тяжёлых предчувствий.

Они не обманули. Статьи в прессе день ото дня становились всё ожесточённее, репортёры уже не сдерживали себя, расписывая в ярких красках патологическое обжорство и тягу Короля к молоденьким девочкам. Алекс был раздавлен откровениями людей из его ближайшего окружения, пожелавшими остаться неизвестными. К тому же вышли отрывки из книги его бывших друзей.

«Что же теперь будет?» с ужасом думал певец.