с тобой разговариваю. – Борис громко скрипнул зубами, после чего одним энергичным движением расправил мешок. Раздался неприятный скрип, когда он натянул резиновые перчатки. Быстро окинув взглядом траву вокруг, он рванул вперед. Мона наблюдала, как нечеткий силуэт на вампирской скорости носится по парку, а у него на пути пропадает мусор, словно убранный чьей-то невидимой рукой. Бен взялся за работу с меньшим энтузиазмом, похоже, его отвлекала мысль о наггетсах и колбасках, но и он наклонился за упаковкой мармеладных мишек и запихнул их в свой мусорный пакет.

Довольная Мона потирала руки. Без их помощи уборка отняла бы у нее всю оставшуюся ночь, а теперь она могла заняться пентаграммой. Судя по всему, кто-то призвал демонов на вечеринку или, во всяком случае, попробовал. Она медленно приблизилась к выжженной траве и первым делом изучила надписи. «Venite ad convivium et gaudium – Приходите пировать и веселиться». Причем слово gaudium несколько раз написали неправильно.

– Значит, все-таки не призыв… – пробормотала она. Кто-то просто отправил приглашение, а если речь заходила о вечеринках и оргиях, демоны никогда не отказывались. Тот, кто проводил целый день в аду, очищая души, которые плохо себя вели, после работы остро нуждался в отдыхе. Для этого не нужна ведьма, достаточно парочки пьяных подростков, способных правильно нарисовать символы на траве, и весть о чревоугодии и сексе в парке достигнет в аду тех, кого надо. Возможно, кому-то из демонов не захотелось развлекаться в одиночку. Хотя плотность потустороннего мира здесь особенно высока, всего в паре метров отсюда расположен Франкфуртский университет имени Гете с его четырьмя тысячами студентов-юристов. И доля чертей среди них соответствующая. Мона прекрасно понимала желание развлечься, но обязательно ударяться в крайности? Нельзя просто оставаться у себя в аду?

С отвращением Мона опустила в мешок для мусора остатки одного особенного бурного развлечения. Хотелось верить, что люди в этом не участвовали, потому что в остатке бурного развлечения обнаружилась дыра. Прокомментировав это звуком «Фуууу», она закинула последний презерватив в пакет и выпрямилась. Почему эти черти не ведут себя осторожнее? А потом все удивляются, отчего незапланированный ребенок так странно пахнет и одержим пылающей страстью к справедливости.

Мона выудила из сумки небольшой баллончик и решительно перечеркнула пентаграмму. Для этого не требовалось ни ритуалов, ни библейских изречений. Она ведьма, у нее магические руки, все, до чего она дотрагивалась, автоматически получало определенный эффект. В ее руках освященная аэрозольная краска превращалась практически в смертельное оружие против адских паразитов. Одним элегантным движением она нарисовала рядом сердечко, и негативная энергия развеялась.

По сути, ах какие ужасные демоны являлись лишь отражением ах каких ужасных людей. Ее аура выявила скрытые смертные грехи, и лужайка ярко засветилась от адских флюидов. С ними лучше было не взаимодействовать. Наверное, Моне стоило проинструктировать обоих коллег. Хотя вампиры и оборотни выработали определенный иммунитет против рая и ада – прошлое с Церковью сделало их по-настоящему невосприимчивыми. Похожую десенсибилизацию Мона прошла в Ватикане, иначе, скорее всего, растаяла бы в руках Бальтазара. При этой мысли она протяжно вздохнула. Один или два визита к священнику Мона тогда прогуляла, и в конце концов это ее сгубило. Потому что она чувствовала какое-то покалывание в животе, когда архидемон ей улыбался, а связанные с этим мысли описывались двумя смертными грехами.

Она накрыла ладонями вспыхнувшие щеки – наверняка только из-за напряжения во время уборки мусора. Его ведь даже тут не было, а это все равно выбивало Мону из колеи.

– Ай! – Она подпрыгнула, когда мимо пронесся порыв ветра и откуда ни возьмись появился Борис. Он гордо сунул ей под нос два полных мешка с мусором, и Мона улыбнулась ему одним уголком рта. – Спасибо… Мы уже почти закончили.

Потом она вытащила из сумки маленькую коробочку и насыпала в мешки порошка. Когда Борис с любопытством наклонился, Мона подняла руку.

– Осторожно, это святая вода моментального действия! – Он тут же отшатнулся на три шага. – Вот так, должно хватить. Теперь можешь просто отнести это в контейнер на входе в парк.

И Борис мгновенно умчался. Невероятно удобно иметь такого сверхъестественного приятеля. После этой мысли Мона тут же оглянулась: она потеряла из виду оборотня. Некоторые фонари снова включились, возможно, потому, что пентаграмма была деактивирована.

Бен сидел на корточках под деревом, полностью погруженный в себя, и жевал велосипедную покрышку. С разочарованным стоном Мона направилась к нему.

– Отдай мне это.

– Нет, – прозвучал неразборчивый ответ.

– Бен, немедленно отпусти. Это фу! – Она с силой потянула на себя черную резину, однако оборотень лишь зарычал.

– Не получишь никаких колбасок, если сейчас же не отдашь! – Послышался скулеж, его челюсти разжались, и Мона чуть не упала, потому что продолжала дергать шину.

– Извини… – И снова эти огромные глаза, поднятые брови, подрагивающая нижняя губа, но на этот раз она проявила стойкость и бросила на него недовольный взгляд. Бен уныло поплелся за ней, волоча по земле мешок с мусором и время от времени поскуливая. К ним метнулся Борис.

– Ты отобрала у него леденец? – ухмыльнулся он, затем забрал пакеты Бена и Моны и унесся обратно к контейнерам. У них правда получилось вместе очистить весь парк от мусора, и Мона открыла приложение, чтобы написать обновление о своих действиях.

– Тут все еще странно пахнет, – заметил Бен и принюхался.

– Что ты имеешь в виду? – задумчиво пробормотала Мона и начала заполнять отчет о задании.

– Ну, все так же сладко, хотя Бориса рядом нет.

Она удивленно вскинула брови, но продолжила сочинять небольшой текст для ведомства.

– Я устал, – объявил Бен.

Вздохнув, Мона подняла глаза и улыбнулась оборотню.

– Давай, иди к Борису, купите наггетсов по дороге, а потом домой. Мы же тут закончили, да? Я еще сделаю парочку фотографий, допишу отчет, и все будет о’кей.

– Уверена? – уточнил он и потянулся, широко зевнув. – Я могу подождать.

– Мне еще кое-что нужно сделать. Езжайте. Это всего лишь парк ночью, а я ведьма с опасными огненными ручками. – Она помахала левой рукой у него перед носом, и Бен рассмеялся.

– Эх, хорошо. – Вокруг нее обвились две сильные руки и ненадолго сжали. – До завтра, Мони!

– Спокойной ночи! А Борису сладкой смерти!

– Я ему передам.

Здоровяк устало пошел вперед, а Мона дождалась, пока он не скроется в темноте. Света по-прежнему было недостаточно, но для простого панорамного снимка должно хватить. Парк вновь превратился в обычную зеленую зону, а с фонарями исчезла зловещая аура. Тем не менее для демонической вечеринки Мона могла бы назвать места и получше. Почему здесь, а не на