снимков с другого ракурса и с другим светом – включенным бра.

– Нет. И телефон у него отключен.

– Ясно.

– Что вы еще узнали? – не выдержала Виктория. – От полиции, похоже, помощи никакой. Надежда на вас.

– К сожалению, пока ничем не могу вас порадовать, – честно ответил Макс. – Но, думаю, скоро ситуация прояснится.

Виктория задержала на нем взгляд, ожидая, что Макс что-то добавит, но он с вежливой улыбкой сказал:

– На сегодня мы закончили.

– Погодите, Максим! Я еще кое-что вспомнила! – воскликнула женщина, явно желавшая их задержать. – В шкафчике с бытовой химией я нашла пузырек с какой-то жидкостью. Может, это растворитель, которым Саша стер с картины фигуру? Погодите, я принесу его!

Она вышла из комнаты, а Люсинда с Максом переглянулись. Что им делать с этим открытием? Но все же по очереди осмотрели флакон, который принесла хозяйка, осторожно понюхали содержимое. И Макс заверил Викторию, что примут новость к сведению.

Во дворе они задержались у мотоцикла, чтобы немного переговорить. Люсинда рассказала о ссоре супругов и причине.

– Думаешь, конфликт мог стать причиной ухода мужчины? – спросил Макс.

– Не так буквально. Ссора – это какая-то деталь, часть пазла.

– Хорошо, обдумаем. Хочешь где-нибудь перекусить?

– Домой хочу, – смягчила улыбкой отказ она. – Если подкинешь до метро, буду благодарна.

Люсинда вышла на своей станции и, закрывая лицо от летевшего снега, добежала до дома. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, она думала не о расследовании, а о том, что Марину выписали. С одной стороны, Люсинда чувствовала облегчение: избежит, если что, ненужной встречи с родителем в больничных коридорах. Она так и не смогла навестить его лично, узнала о его состоянии у персонала. С другой, сердце защемило от тоски – не по отцу, а по тому, что больше никогда не вернется.

И, может, потому что ее захлестнуло, как никогда, ностальгией, она решилась распечатать коробку от дяди Паши. Открыв шкаф и сдвинув в сторону полотенца, которыми завалила от самой себя подарок, Люсинда взяла коробочку так осторожно, будто та грозила взорваться. А затем сорвала крышку.

Внутри лежали карандаши и ластики – что не удивило. Но под ними обнаружилась фотография, сделанная два года назад за пару месяцев до случившегося.

Со снимка смотрела она сама – смеющаяся, растрепанная от танца. Слава хитро щурился в объектив и целовал Люсинду в щеку. В те летние дни в поселке дяди Паши проходила ярмарка, на которую съехались жители из окрестных городков. Было весело, ярко, многолюдно. На той ярмарке можно было купить все что угодно – от утвари до украшений, от чаев до вкусных блюд. Жителей развлекали народной музыкой и танцами. Люсинда со Славой наплясалась от души. Их так и сфотографировал какой-то прохожий на их камеру – растрепанных, перепачканных мороженым, невероятно счастливых – на фоне палаток, ансамбля в народных костюмах и мужчины, случайно попавшего в кадр…

Той ночью Люсинда засыпала, пряча под подушкой фотографию и тихонько поглаживая снимок пальцами. Но, как она ни молила, Слава так и не приснился.

Глава 14

Обычно Макс вызывал коллег на собрание лично: никак не мог привыкнуть к тому, что они теперь – его подчиненные. Но сегодня, держа в голове сразу несколько вопросов, снял трубку внутреннего телефона и отдал распоряжение Арсению всех обзвонить. Затем загрузил в ноутбук фотографии, проверил, четко ли их видно на специальной доске, сверился с заметками. Впервые собрание такого уровня предстояло вести ему.

Коллеги вошли группой, быстро расселись по местам. Шаман выложил перед собой пухлый блокнот, зажал в пальцах ручку, приготовившись записывать. Люсинда, подняв взгляд, слегка кивнула, будто давая разрешение, и Макс вновь подумал об утреннем разговоре.

…Люси успела перед работой перехватить его с кружкой кофе на кухне и скороговоркой произнести: «Это расследование имеет отношение к моему прошлому. Совпадение?» Но не успел Макс ответить, что тоже это заподозрил, как на кухне появился улыбающийся Арсений. Люсинда бросила на шамана недовольный взгляд и бочком протиснулась к выходу. Макс не сдержал улыбки, заметив, как огорченно вытянулось лицо коллеги. Но задерживаться на кухне не стал, вернулся к себе и позвонил Виктории. К сожалению, ее ответ на вопрос лишь подтвердил догадки…

– Сегодняшнее собрание очень важно, – начал Макс. – Мы продвинулись в расследовании, пора собрать все пазлы. Медлить больше нельзя. Решать будем быстро и как саперы, без права на ошибку.

Он отошел к окну и сунул одну руку в карман черных джинсов.

– Напомню то, что нам известно. Молодой мужчина, Александр, пропал ночью из своей квартиры. Консьержка не видела, как он выходил из подъезда. Наружная камера находящегося напротив магазина не зафиксировала никого похожего. Полиция опросила жителей, но никто не видел Александра ни в ту ночь, ни позже. У родных и знакомых его нет, машина стоит на месте, телефон и вещи – дома. Правда, пропала связка запасных ключей.

Макс сделал паузу, давая Арсению время закончить запись. Шаман будто стенографировал речь. Интересно, зачем?

– Спустя несколько дней Виктория получила несколько писем с просьбой о помощи якобы от мужа. Гера установил, что ящик не взламывали, но вычислить место отправки сообщений не смог, потому что такой провайдер нигде не зафиксирован.

Шаман заинтересованно подпер ладонью щеку. Люсинда так и осталась сидеть с непроницаемым лицом. Лида притулилась к Гере и нежно погладила того по плечу. Похоже, после нескольких дней стычек в паре наконец-то возникли совет да любовь.

– В этой истории неожиданно появилось новое лицо – бывшая сокурсница Александра, которая послужила причиной недавней ссоры супругов. Но у этой женщины, Светланы, пропавшего тоже нет. На этом версию появления соперницы можно было бы и закрыть, тем более что сама заказчица такой вариант отрицает, но нашей Люсинде это обстоятельство показалось важным. Тем более что…

С этими словами Макс подошел к ноутбуку, вывел на экран коллаж из двух фотографий и обратился к внимательно слушавшим его коллегам:

– Это снимки стен: из квартиры Виктории, где висела картина, и из мастерской художника. Если приглядеться, то можно увидеть затемнения в виде прямоугольников. Игра света? Не выгоревшие на солнце участки? Сомнительно. Картина у заказчицы провисела от силы две недели.

Макс снова сделал паузу, а затем продолжил:

– Люсинда почувствовала исходящий от этих мест холод.

– Это будто след от заклятия, – добавила напарница. – Похожий на тот, с каким мы столкнулись в первом расследовании. Помните?

– Е-е-е, – протянул Гера, скребя затылок. – Еще бы не помнить! Тогда нафеячил Темный, а сейчас…

– Я к этому еще вернусь, Гера. Но мыслишь ты в верном