Внизу раздались шаги. Я поднялась выше и черезперила увидела, как на площадке возле Зининой квартиры появился мужик весьмаспецифического вида. Фигурой он напоминал старинный гардероб, одетый в короткуюдубленую куртку. Мощный череп покрывала чахлая растительность. В руках, похожихна окорока, мужик держал штук шесть пакетов с фруктами, овощами и гастрономией.Открыть дверь ключом он не мог, поэтому принялся колошматить ногой по косяку иорать:

– Зинка, бля, открой!

В соседней квартире истошно завопил младенец.

Зинка открыла. Мужик втиснулся внутрь, я опятьподскочила к двери.

– Профессор! – обрадовалсявошедший. – Ну, молодец, заглянул, уважил. Как дела?

– Неприятности у меня, Жорик, –сказал Радов, – помоги.

– Что могу, все сделаю, – заверилГеоргий и заорал как ненормальный: – Зинка, чайник ставь!

В соседней квартире опять завопил младенец.Злой женский голос перекрыл детский вопль:

– Ну не соседи, скоты! Только укачаларебенка.

Да, здесь просто живут на глазах друг у друга,любой шорох слышно. Несмотря на то, что Радов с хозяевами прошел в комнату,разговор вполне можно разобрать.

– Знаешь ведь, сколько горя мне Изабеллапричинила, – жаловался профессор, – так и после ее смертинеприятности сыплются. Сегодня пришел ко мне барыга и заявил, что Белла должнаему около восьми тысяч долларов. Якобы взяла наркотики, как всегда, а потомзастрелилась. Требует либо товар, либо деньги, дает неделю, потом счетчиквключает. И что делать?

– Барыга кто? – серьезно спросилЖора.

– Анатолием Ивановичем назвался.

– Тощий такой, нос длинный, волосыкучерявые?

– Похоже.

– Лялин это, на серьезного хозяинаработает. Так просто не отпустят. Ищи дома товар, если Белка взяла.

– А вдруг она его отдала? Ведь всегда такделала. Оставит сколько надо, а остальное тут же перепродает.

– Покупателей знаешь?

– Откуда? Думал, ты поможешь.

Дальше я уже ничего не могла разобрать,очевидно, закрыли дверь в комнату. Я села на подоконник и закурила. Примерночерез час Серж вышел, почти тотчас же остановил машину и укатил. Мне же на этотраз не повезло. Я никак не могла поймать ни такси, ни частника. Ноги озябли, ия стала притопывать. Вдруг что-то звякнуло, и я увидела в снегу связку ключей сизящной биркой. Из пластикового кармашка виднелась карточка «СергейВладимирович Радов. Нашедшего просят позвонить и вернуть за вознаграждение».

Заказанная девица прибыла точно в срок.Роскошная блондинка в плотно облегающем оранжевом платье-стрейч. Бросив взглядна ее ноги, втиснутые в ботиночки с 20-сантиметровыми шпильками, я от душипожалела несчастную. Сама весь день носилась на каблуках и поняла, что этоневыносимо.

Блондинка вплыла в холл, распространяяудушливый аромат. Я схватила ее за руку и потащила к себе в спальню, надеясь,что домашние увлеклись «Горцем» и не заметят гостью.

Стриптизерка огляделась, потом с улыбкойпропела:

– Здесь работать? А что хочешь? Танец сперьями или со змеей?

Только змеи не хватало!

– Ничего не надо, просто ответь навопросы.

Девица рухнула в кресло, закурила, огляделасьи капризно спросила:

– Выпить дашь?

Я вытащила специально припасенную бутылкуджина и тоник. Игнорируя содовую, девица до краев наполнила стакан и тут жеопорожнила.

– Потом напьешься, – обозлиласья, – давай делом займемся.

– Давай, – ухмыльнулась девица ибыстро стянула платье, оставшись в каком-то немыслимом белье. Лифчик, покрытыйблестками, сверкал, словно рыбья чешуя. Трусики держались на тоненькихленточках.

– Ты не так поняла, – сказала я ипротянула стриптизерке халат, – просто поговорить хочу.

– Ладушки, – согласиласьдевица, – давай, начинай.

– Раю Лисицыну знаешь?

Гостья поперхнулась.

– А я чем не подхожу, не хороша, что ли?

– Да всем хороша, Раю знаешь?

– Ты не «розовая»? – протянулагостья.

– И даже не фиолетовая.

– Так какого черта я время теряю! –взвыла девка.

– Не ори, я оплатила в фирме двухчасовойстриптиз, так что ты на это время моя. Будешь хулиганить – позвоню в «Бабочку»,с работы попрут. А поговоришь по-человечески, получишь хорошие чаевые.

– Чего надо? – присмиреластриптизерка.

– Самую малость. Расскажи, что знаешь проРаю Лисицыну и Милу Котову. Кстати, как тебя звать?

– Рафаэлла.

– Кара, – хмыкнула я.

– Кто?

Девица слишком молода, чтобы помнитьвторосортную певицу не первой молодости, сходившую в неизбалованном СССР заэстрадную звезду. Псевдоним, наверное, выбрала, насмотревшись рекламы конфет«Сладкое совершенство».

– Милка Котова померла. Она в «Бабочку»вместе со мной пришла. Зарабатывала отлично, хозяин ее просто обожал. Все самыевыгодные заказы – Котовой. До смешного доходило. Зовут меня, по фото выбрали,едет Милка. А я, между прочим, лучше со змеей работаю.

– Сумку-то получше закрой, не ровен часзмея выползет, всех до смерти перепугает.

Рафаэлла обрадованно заулыбалась:

– Скажешь тоже, гляди.

Девчонка засунула руку в ридикюль и вытащилаогромного удава. Отвратительная змеища, похожая на толстый шланг, принялась судорожноизвиваться. Я испугалась, вдруг укусит. Идиоты в «Бабочке», что ли, хозяева?Разве можно подобное страхолюдство просто так в авоське таскать. Увидав моюперекошенную морду, стриптизерка захихикала:

– Не дрожи, думаешь, правда живая?

Приглядевшись повнимательней, я поняла, что«удав» резиновый, но сделан здорово, в первый момент впечатляет.