Никогда не думала, что полюблю позицию сверху. Но восхищенный взгляд Яра снизу вверх так заводит, зажигает огонь в моей крови, его пальцы так умело и ловко находят все нужные местечки и делают все настолько идеально, пока он смотрит мне в глаза, что я даже испытываю некоторое разочарование, когда приходится сменить ее на что-то более классическое.

Но становится еще лучше – взгляд глаза в глаза взрывает флэшбек того раза с Олегом, и я проваливаюсь внутрь иной реальности. Запах Диор, идеальные длинные пальцы гладят меня по бедрам, прижимают к себе, я выгибаюсь навстречу, боюсь открывать глаза… но нет. Это лучше в тысячу раз! Фантазия не была даже близко к реальности. Это как попросить у Деда Мороза на Новый год деревянную лошадку и получить настоящего пони.

Где-то далеко за полночь мы лежали, глядя друг на друга и восстанавливая дыхание. Кажется, нам не нужны никакие ночники, наши сияющие глаза и так освещают все вокруг.

Мы разговаривали тихим полушепотом, хотя нас некому услышать. Просто делились какими-то глупостями… Я жаловалась на неприготовленный ужин, он на пробки, я на пакетики чая, он пересказывал, как добивался разблокировки счета.

– Как вообще у тебя дела со студией? – спросила я.

– Знаешь, это была такая очевидная и одновременно гениальная идея, что странно, почему я ее не использовал раньше. – Красивые длинные пальцы путешествовали по моему лицу, то проводя по губам, то смахивая прядь волос, то смешно щекоча кончик носа, то потянув за подбородок, чтобы поцеловать… – Это не требует вообще практически никаких сверхусилий, все лежало на поверхности. А я столько времени просто… ленился, что ли? Что-то вроде самосаботажа: «Нет, Ярослав, не надо начинать, все сложно, не нужно, долго и вообще ерунда какая-то». А теперь мозаика складывается сама собой, я едва успеваю следить за ней глазами и вовремя подставлять нужные кусочки.

– Я правда очень рада, – шепнула я ему в губы

– Говорил же – нет у меня никакой депрессии!

– Ничего не знаю, я не настоящий доктор, я только маску надела, – отшутилась я.

– У меня такое ощущение, что кто-то отвязал от ноги гирю, настолько легко все получается. В этом бизнесе никогда в жизни не бывало так складно. Настоящее чудо.

Яр обнял меня, закрыв собой от всех бед, я прижалась спиной к его груди, мы сплелись руками и ногами и постепенно уплыли в сон, все еще пытаясь о чем-то разговаривать. Кажется, я бормотала какую-то ерунду про повышение, а он перечислял смешные названия групп с прослушивания, одновременно касаясь сухими губами моего плеча, и на половине слова и половине поцелуя мы заснули.

Будильник в моем телефоне безжалостно расколол наш маленький уютный рай противным треньканьем в чертовы шесть утра. Я смогла только мучительно застонать, а Яр – длинно витиевато выругаться.

– Хочешь – останься и доспи, – предложила я. – Дверь захлопнешь.

– Не-не-не, мне тоже надо ехать, ты молодец, что будильник поставила, я забыл…

Он потянулся и затащил меня на себя сверху, придерживая ладонями в районе задницы и целуя.

– Не представляю, как ты каждый день так встаешь, – признался он. – Ты совсем не высыпаешься, что ли?

– Да нет, я обычно как-то пораньше ложусь, – рассмеялась я. – По полночи с красивыми мужчинами не кувыркаюсь.

– Но погоди, этот твой не муж, он вроде ничего был парень? – нахмурился Ярослав.

– Ну… – Я была не уверена, что мы должны обсуждать периодичность моей сексуальной жизни. – Дело не во внешности.

– Так вы не… оу… – Ярослав, кажется, смутился. – Мне сложно представить, как можно выпустить тебя из постели, если уж заполучил.

Я предпочла не комментировать эти слова.

Он со вздохом обнял меня в последний раз, откинул одеяло, сел… и тут же упал обратно, кутаясь поплотнее и подтаскивая меня поближе.

– Не могу, там ужасно холодно, – пожаловался Яр. – А ты такая теплая.

Я потянулась к батарее под окном и, стащив оттуда песочный свитер, подсунула ему вместо себя, как грелку котенку вместо кошки-мамы, которой надо идти охотиться на мышей.

– Как ты умудряешься успевать обо всем подумать и позаботиться? – удивился он, натягивая свитер на себя. От тепла запах нагретой шерсти и парфюма разлил по комнате, и Яр снова превратился из теплого котика среди одеял в элегантного инопланетянина, которого я немного сторонюсь, несмотря на все, что между нами было.

Мы разошлись в коридоре – я на кухню, варить кофе, он в ванную, умываться. Когда он вернулся, я поставила перед ним чашку кофе с молоком без сахара и удостоилась за это такого долгого и глубокого поцелуя, что кофе чуть не остыл.

Самые простые вещи, которые я делала миллион раз, приобрели особенную теплоту. Я резала бутерброды – но не только для себя, а для своего мужчины. Для моего Яра. Вроде все то же самое, что обычно, но он не принимал мою заботу как должное, а благодарил, снова и снова целуя меня. Мы словно продолжали заниматься любовью – только вот в такой странной форме. Бутербродами.

Я начала потихоньку привыкать к бешеной энергетике Яра, к постоянно работающей под боком атомной станции. Он заряжен на миллион гигаватт и готов направить всю эту мощь в любое дело, что может для него найтись. И когда он направляет ее на меня – ничего на свете больше не существует. Только сияющее рядом со мной солнце.

Я забыла, что там положено делать в лифте по пути вниз, потому что все тридцать с хвостиком секунд мы самозабвенно целовались…

А когда выходили из дома, зазвонил телефон. Яр посмотрел на экран и вздохнул:

– Прости, я хотел подкинуть тебя до работы, но увы…

– О, господи, что за ерунда! Не надо. – Я поцеловала его еще раз, самый-самый последний, развернулась, чтобы уйти, но, не выдержав, поймала за рукав и снова поцеловала.

Он отпер машину, пока я шла к остановке, но через пять секунд догнал меня и поцеловал в самый-самый распоследний раз.

Я шла, улыбаясь, и совершенно забыла посмотреть, куда там сворачивает автобус.

По пути на работу я купила стопку шоколадок и коробку конфет для дорогой бухгалтерии, чтобы не шипели за то, что я их ограбила. А новой девочке отдельно «рафаэлки», чтобы извиниться за вчерашнее.

За это меня усадили за свободный компьютер в тихом углу, выдали стопку инструкций и руководств с наказом спрашивать, что непонятно. И целый день я усиленно училась, проходила тесты, мучила всех вокруг вопросами, пила чай примерно двадцать раз – а моей работой в это время занимался кто-то другой.

Мне понравилось.

Вечером я едва успела отпереть дверь квартиры, как материализовался Ярослав и ультимативным тоном потребовал подняться на этаж выше.

«С вещами».

Пришлось захватить свою зубную щетку и шампунь. И одежду на завтра. Хотела еще пижамку, но подумала, что не пригодится, и как в воду глядела!