У меня так никогда не было. Я всегда пугалась мужчин намного старше, намного богаче, успешнее или талантливее, и теперь понимаю, что это было инстинктивно правильное поведение. Мышки не создают пары с леопардами. Обычно они друг друга даже не замечают.

Сергей Андреевич ждал меня, сидя за своим столом и сложив руки домиком.

– Садись. – Он указал на стул. – Хотя я буду краток. По твоей просьбе я решил поднять тебе зарплату и рассмотрел возможность повышения. Как ты понимаешь, технически твой начальник только я, а я никуда уходить не собираюсь, поэтому естественным путем повышение невозможно…

Он улыбнулся холодно и официально. Я только сжала руки и начала про себя считать от сотни до одного, чтобы не сойти с ума от тревоги.

– У тебя психологическое образование, я не ошибаюсь?

– Нет, – я покачала головой. – То есть да, психологическое, но я не могу…

– Как ты смотришь на должность специалиста по кадрам? Бухгалтерия не справляется. Возьмешь на себя первичный отбор сотрудников и оформление. А в остальное время – работу с психологическим климатом в коллективе и организацию ивентов. Закупки отдам секретарше и ресепшену, все прочие обязанности старые. Надо будет только подучить документооборот.

– Это… правда? – потрясенно спросила я. – Сергей Андреевич, вы…

– Зарплата выше на двадцать процентов сейчас и на тридцать, когда полностью освоишься.

– Я… – внутри меня все бурлило от радости и удивления.

Левый эскалатор! Я знала!

– Но ты понимаешь, что это серьезный шаг, правда? Ты должна быть очень ответственной, Ева, и понимать, что это очень, очень большое одолжение, потому что твоя должность не предполагает таких переходов…

Сергей Андреевич смотрел на меня очень внимательно, а я не могла понять: на что он намекает? Что за странный тон?

Будто предупреждающий.

– Я не совсем…

– Просто надеюсь, что ты чувствуешь себя хотя бы немного благодарной. Вот и все.

– И все?

Он кивнул.

Что бы это значило?

Радость от повышения немного поутихла, сменилась недоумением и задумчивостью. Я кивнула и вышла.

До вечера так и ходила по офису, время от времени поглядывая на Сергея Андреевича, и встречала такой же внимательный его взгляд на меня.

Когда я вернулась домой, «Лендровера» у подъезда все еще не было. Или опять не было.

Я не стала оглядываться – наверное, в суеверной надежде, что раньше, когда я пряталась от Яра, все равно сталкивалась с ним. Может быть, сработает бытовая магия и теперь он, наоборот, появится?

Но дверь хлопнула за спиной вовремя, лифт приехал и услужливо раздвинул створки, и никто не догнал меня, чтобы нагло издеваться всю дорогу до десятого или даже одиннадцатого этажа.

Чтобы отвлечься, я решила приготовить ужин. Достала из морозилки мясо, положила в раковину, сходила вымыла руки, вымыла ножи, выудила из корзинки луковицу, вымыла руки, почистила ее, вымыла руки, порезала на тонкие кольца, вымыла руки, высыпала на сковородку, достала мясо, вымыла руки, порезала на ломтики в полсантиметра толщиной, вымыла руки, положила на сковородку к луку, вымыла руки.

Посмотрела на покрасневшие от горячей воды и мыла пальцы.

Мясо шкварчало на сковородке, а я понимала, что не сделала ни одного лишнего жеста, но тем не менее если вечер продолжится в том же духе, то скоро с ладоней начнет сползать кожа.

Надо было что-то делать, и я выбрала единственное, что мне сейчас хотелось, – набралась наглости и написала Яру сообщение: «Хочешь поужинать? У меня вкусное мясо».

Ответ пришел мгновенно: «Прости, ужинаю с важным человеком. Хотел бы быть с тобой – уверен, ты готовишь лучше».

«Ага, ага. Будто я не знаю, как дешево стоят слова».

Я выключила огонь под сковородкой и зачем-то сходила еще раз вымыла руки. Есть расхотелось.

Весь оставшийся вечер я слонялась по квартире, не зная, чем себя занять. Было зябко и грустно. Даже прислушиваться к звукам наверху – мое любимое развлечение в последние недели – и то было бесполезно. Пальцы дрожали, тело требовало куда-нибудь бежать, сделать хоть что-то, но я маялась тоской, тревогой и полной своей бесполезностью.

Еле дотерпев до десяти, я пошла в душ, и там все выворачивала и выворачивала кран с горячей водой. Кожа уже покраснела, но озноб не проходил.

Я влезла в теплую пижаму, жалея, что не прихватила у Яра футболку. В ней наверняка было бы теплее! Свернулась калачиком под одеялом, зажала ладони между бедер и закрыла глаза…

Звонок в дверь телепортировал меня в прихожую за долю секунды. Я даже не уверена, что успела откинуть одеяло! Распахнула дверь, не посмотрев в глазок, рискуя, что там окажется Олег с продолжением поползновений, но было страшно тратить лишние мгновения и испытывать еще один приступ разочарования.

Ярослав поймал меня горячими руками, сразу укрыв своей силой, обаянием, теплом, укутал лучше любого одеяла, успокоил мгновенно, быстрее укола снотворного. Поцеловал, сжимая в объятиях, и промурлыкал своим шелковым голосом:

– Надеюсь, ты не собиралась сегодня ночью спать? Потому что у меня совсем другие планы.

Ярослав был в том самом свитере песочного цвета, что так запомнился мне при нашей первой встрече в тот теплый октябрьский день. Но теперь я могла потрогать его, погладить, почувствовать, какой он уютный и теплый… Мягкий, как сам Яр.

А Яр самозабвенно меня целовал, пока я миловалась с его свитером. Его так много… Его энергией накрывало, как волной, тревогу и печаль уносило без следа. Для сомнений не оставалось ни краешка сердца, им просто негде было угнездиться.

Яр похож на огромное небесное тело, которое неожиданно притянуло мою планетку со спутниками, и все начало вращаться только вокруг него.

– Ты что-то говорила про ужин? – Он одновременно целует меня, забирается пальцами под пижаму, закрывает за собой дверь, стаскивает ботинки, оглядывает коридор и снова целует. – Хотя забудь. Я хочу съесть кое-что другое.

Мое уютное гнездо из одеял тут же оказывается разорено, меня сгружают туда и начинают нагло стаскивать по одной вещи, не забывая зацеловывать освобожденные от них территории. Так же самозабвенно, как погружался в работу, Яр занят моим соблазнением. Он не разрешает мне отвлекаться ни на что, кроме, так уж и быть, его свитера – я стаскиваю его, прижимаю теплую шерсть к щеке и тут же получаю полный ревности рык. Даже его собственный свитер не имеет сейчас прав на мое внимание!

Наш второй раз совсем другой, не похожий на безумно-изумленный и полный открытий первый – нет, он нежнее и тоньше. Мы никуда не торопимся, мы уже все успели. Медленно изучаем друг друга, со вкусом целуемся, потихоньку начинаем понимать, что нам нравится больше всего, о чем еще можно попросить, что предложить и чем удивить другого.