На кухне у него появилась новенькая кофеварка, «чтобы сберечь время утром», и сбереженное время мы тратили очень разнообразно и не по-детски.

Я все равно хронически не высыпалась, но даже не думала на это жаловаться.

Мы ночевали то у него, то у меня.

Первый раз, когда ему все-таки удалось подвезти меня до работы на машине, страшно меня удивил.

Ярослав тщательно меня пристегнул, не забыв попутно облапать во всех местах, и включил музыку.

Заиграла… Адель.

– Ты же любишь металл? – удивилась я.

– Ну да, – пожал он плечами. – И я успею его послушать, когда буду продираться в центре через пробки.

– Так ты запомнил, что мне нравится? – наконец дошло до меня. – И ради меня нашел и поставил?

– Ты так говоришь, как будто не ты варишь мне кофе каждое утро… – нежно и мягко сказал он, проводя губами по моему уху и снова возвращаясь к наблюдению за дорогой.

– Да ладно, что там варю, теперь одну кнопку нажимаю, – смутилась я.

– Дело не в кнопке… – тихо ответил он и сменил тему.

Новая студия Яра набирала обороты, и он сам светился все ярче и ярче. С восхищением рассказывал о каких-то потрясающих ребятах, которые перезаписали у него несколько старых альбомов и теперь работали над новым материалом, который обещает быть еще круче. Жалел, что растерял старые связи и некому снять для них парочку клипов, но тут же воодушевленно рассказывал, что они уже сами что-то сняли на мобильник и набрали полмиллиона просмотров на Ютубе. Делился новыми идеями по развитию бизнеса в Интернете – теперь-то он понял, от чего отказывался!

По его энтузиазму и набирающему обороты атомному генератору в сердце было ясно, что друзья рано его похоронили и еще пожалеют, что лишились такого партнера.

Нашим отношениям его работа не только не мешала, а, наоборот, скорее помогала. Бывало, он приползал полудохлый, даже не находя сил, чтобы взобраться на свой одиннадцатый этаж, и оставался у меня, но десятиминутный массаж быстро перезаряжал его батарейки, и на недостаток внимания я не жаловалась. Иногда хотелось даже слегка умерить его пыл, чтобы выспаться! Но его безумная энергия зажигала и меня, и я быстро забывала о всяких глупостях вроде сна.

Но рано или поздно должны были случиться и тяжелые разговоры.

Однажды мы поднимались в лифте, и я, расслабившись, по привычке скользила пальцем вдоль кнопок.

– Зачем ты это делаешь? – удивился Ярослав. Кажется, он впервые застал меня за моим ритуалом. А может, раньше просто не обращал внимания.

Я смутилась и буркнула, спрятав руки за спину:

– Это такая моя глупость, не обращай внимания!

Лифт как раз приехал, и можно было закрыть тему. Но, как назло, у меня появился новый ритуал – три раза дотронуться до кармана с ключами, как бы убеждаясь, что я их не потеряла, и только потом вынимать. Я машинально проделывала это пару раз в день, но теперь, под взглядом Яра, стало неудобно.

– Да, – вздохнула я. – Давно надо было признаться. Сейчас.

Я пошла помыть руки. На всякий случай – три раза. Не потому, что меня взял в плен невроз, а просто очень не хотелось выходить из ванной и признаваться.

– Ева, ты там топишься, что ли, под струйкой из крана? – позвал наконец Яр. – Давай научу как надо, у меня неплохо получилось. Заодно и с девушкой хорошей познакомился поближе.

Пришлось выходить и сдаваться. Его сильные руки обхватили меня, я уткнулась ему в шею и, неловко бормоча, принялась пересказывать все свои придури, начиная от кнопок лифта и заканчивая злосчастным десертом нелегкой судьбы.

– Может быть, это совпадение? – предположил Ярослав, которого больше всего заинтересовал десерт. – Надо перепроверить!

– Нет, спасибо! С меня хватило.

– Ладно, как скажешь. И это вся страшная тайна, из-за которой ты пряталась в ванной?

– Довольно неприятная… – Я снова уткнулась в него.

– Да брось. У всех есть недостатки, – ухмыльнулся Ярослав. – Даже у меня!

– Не может быть! – ужаснулась я. – Какие же?

– Я пью слишком много кофе… – Он принялся загибать пальцы, но почему-то на моей руке. Я, как обычно, млела от его прикосновений и нисколько не возражала. – Часто смотрюсь в зеркало…

– Да ладно! Никогда не замечала!

– А жена утверждала, что, как ни сунется к нему, – все время занято, – пожаловался Яр, и меня неприятно кольнуло на «жена» без приставки «бывшая». Впрочем, ведь еще не бывшая.

– Зато ты прекрасно выглядишь. Я, может, только из-за этого в тебя… с тобой… – быстро поправилась в надежде, что он не заметил оговорки.

– Только из-за этого? – огорчился Яр. – А я уж думал, из-за моих волшебных способностей в других областях…

Его пальцы скользнули мне между ног.

– М-м-м-м… Я попробую пересмотреть свое мнение, если ты меня как следует убедишь, – предложила я.

– Я очень постараюсь, – выдохнул он низким голосом прямо мне в ухо. По телу пробежали мурашки, и все волоски на коже встали дыбом. – А ты пока расскажешь, что тебе во мне не нравится.

– Зачем?

– Всегда был отличником. Очень любил все красное и золотое.

– Какой правильный мальчик Ярослав! Чувствую себя плохой девочкой, которая сбивает тебя с пути истинного со своей тройкой в аттестате.

– Ты мне зубы не заговаривай, – мягко прошелестел он мне на ухо, а его пальцы прошлись сверху вниз и раздвинули складочки между ног, и меня тряхнуло от предвкушения. – Что тебя смущает?

– Кое-что… – с трудом выговорила я, потому что он не переставал дразнить меня пальцами, и мне пришлось укусить его за плечо, чтобы не вскрикнуть.

– Что? – Мягкий шелковистый голос опасно проник под кожу, вытряхивая меня из нее и подставляя обнаженные нервы под тягучие ласки.

– Ты…

– Что я? – Яр навис надо мной всем телом, глядя прямо в глаза, и опустился вниз. Его острый язык дотронулся там, где только что все тщательно подготовили пальцы. – Еваааа… Говори.

– Ты женат.

Сказала – и сама испугалась, потому что пальцы и язык – все замерло. И даже, кажется, дыхание остановилось.

Мне показалось, что я разбила волшебные песочные часы, и время, которое замирало, когда мы были вместе, вдруг принялось наверстывать минуты и дни. Шелест песчинок становился все громче и громче, они сыпались потоком, рекой, водопадом сквозь острозубые осколки стекла.

– Что за ерунда, – еле расслышала я сквозь громовой шелест песчинок. – Всего лишь месяц до суда, и все будет хорошо. Ну ты что, Ева?

Он потормошил меня.

– А кольцо?.. – пискнула я.

Признаться, в наши жаркие ночи меня не раз обдавало холодом, когда острый край золотого ободка прикасался к коже. Яр не замечал, как я вздрагивала, а я старалась поскорее выкинуть эти моменты из головы. Но они были…