По спине прокатилась дрожь. Устранить? Меня? Как сорняк или колорадского жука? Но ведь я человек: живу, дышу, строю планы, надеюсь, ошибаюсь, учусь, иду вперед. Нельзя же так!

Стефан, наконец, отпустил меня, уложил обратно.

— Ты прости, пожалуйста, что обездвижил. Сейчас отпущу, — он торопливо принялся водить надо мной руками, снимая заклятие слой за слоем и продолжая сыпать фактами и пояснениями. — Наверное, надо было найти возможность рассказать тебе раньше, но я не мог. Утечка информации такого уровня секретности — серьезный риск, поэтому в силу вступает ментальное ограничение, увы, мне обойти его не под силу. Исключение существует только для тех, кто имеет тот же уровень доступа или является пострадавшим, как ты сейчас. Так вот, все, кто работает в храме, дают две клятвы. Первая — медицинская, вторая — связанная с безопасностью. По-хорошему, даже факт существования второй клятвы не подлежит разглашению, так что считай мой рассказ компенсацией за…  — он запнулся, — … неудобства. В общем, суть сводится к тому, что сотрудники храма, как первый рубеж соприкосновения с иномирными существами, обязаны следить за тем, чтобы в наш мир не проникли поглотители магии. К сожалению, не всегда диагностика подобных случаев так уж однозначна. И по внешним признакам определить сложно, требуется глубокое изучение: структур, крови, поведенческих реакций.

Я почувствовала, что рукам возвращается подвижность. Повела плечами, приподнялась. Какое же удовольствие снова контролировать свое тело!

— Болотная нежить — так, мелкие букашки в сравнении с монстрами, гуляющими между мирами, — Стеф продолжил рассказ, а я почувствовала, как оживают мышцы пресса. — Их нигде не любят. Есть даже специальные охотники за этой гадостью. Но эволюция неумолима: поглотители научились виртуозно мимикрировать под вполне безобидных обитателей других миров. Даже структуру энергетическую меняют, не то, что внешность, или входят в режим глубокого ожидания и долгое время подавляют хищные инстинкты.

Я села, терпеливо дожидаясь, когда послушными станут и ноги тоже.

— Так вот, текст клятвы предписывает незамедлительно устранять опасность, если в перемещенном объекте будет распознан поглотитель. Это крайне редко происходит на самом деле, но прецеденты были. Поэтому на храме такие слои защиты стоят, что под куполом, наверное, крушение мира можно переждать относительно безопасно. И тут появляешься ты. Со своей напрочь стертой структурой, отсутствующими привязками, разобранным эмоциональным фоном. Пустая. Высушенная, как водоросль, выброшенная на берег разбушевавшимся морем… или поглотитель, маскирующий свою природу в соответствии с окружением. Тебе настолько не хватало энергии, что определить достоверно истинную суть мы не смогли при всем желании.

В тот первый вечер мы испробовали все: вливания, реконструкцию силовых каналов, стимуляцию твоего собственного поля, в рамках разумного, конечно. Надеялись хоть остаточный след зафиксировать. Но — по нулям. Ты оказалась настолько закрытой, что донорская магия отторгалась. Наверное, мы должны были тебя изолировать и передать службе безопасности. Однако согласно всем научным теориям, если бы ты была поглотителем, то отторжения не произошло бы.

Магистра этот факт насторожил. Неро вообще крайне щепетилен во всем, что касается науки и непосредственной работы в храме. Он никогда не рассказывал, но подозреваю, что в его практике бывали разные случаи, и, возможно, медицинские ошибки тоже. Отдать на ликвидацию существо, которое виновно только в том, что не вписывается в наши представления нормы — это же свинство. Истинный ученый не должен страшиться неизведанного. Страх — удел глупцов, а вера в жизнь — то, что превращает обыкновенное существо в настоящего целителя. 

Ты была такая растерянная, грустная, подавленная, что смотреть без слез не получалось. К тому же ни один известный вид хищной нежити не обладал такими показателями эмпатии, как были у тебя, да и с целеобразующими векторами дело выглядело неплохо. По всему выходило, что ты все же человек, только очень выжатый. Но ни я, ни Неро дать гарантию не могли.

— И та встреча с вашими коллегами, — прервала я монолог вампира, — была нужна, чтобы подтвердить, что я безопасна.

— Или доказать обратное, верно. Эмоциональные всплески должны были раскачать тебя, вывести на чистую воду, заставив либо жить полной жизнью, либо начать поглощать энергию. Однако ни один наш коллега не смог поручиться в абсолютной правильности того или иного вывода. Надо было ждать, пока ты восстановишься настолько, чтобы провести повторное исследование.

— И вы просто отпустили меня бродить по городу, зная, что я могу в любую минуту превратиться в зубастое чудовище, убивающее без разбору? — изумилась я.

— Ну, — Стеф смутился. — Мы были почти уверены, что этого не произойдет. Но все равно приглядывали. Незаметно.

— Слежка, значит. Почему не оставили в каком-то магическом изоляторе для надежности?

— Потому что превентивно сажать человека в клетку незаконно, — фыркнул вампир. — И малоэффективно. Если ты затаившийся монстр, то спокойно просидела бы под замком и день, и два, и месяц, и год. А если нормальный человек, то как бы твоя структура восстановилась? Ты бы зачахла совершенно и распрощалась уже со вторым миром подряд, — он сел на край алтаря, сцепил ладони, сжал их коленями и продолжил, глядя в одну точку: — Я не хотел этого, и Неро тоже. Мы просто ждали и наблюдали. Группу адаптации специально задержали на три дня. Потом в рамках курса ты показала неплохую динамику. Но, если интересно, я с самого начала верил, что ты не опасна. Хочешь — смейся, но сердцем чувствовал, что спасать надо не от тебя, а тебя саму.

— Оно и видно, — удержаться от сарказма не удалось. — Так чувствуешь, что влез в мою голову, подчинил, связал, похитил, напугал до полусмерти.

— А что мне было делать? Ты с болотной нежитью телепатически общалась. Чтоб ты понимала, никто не может водить компанию с паразитами не будучи паразитом сам. Кроме тебя, как выяснилось. И теперь это официально задокументировано и подтверждено. Печать храма под этим исследованием — твой пропуск в нормальную жизнь, ту, которую ты решишь построить сама.

Он затих, бросая на меня косые взгляды. А я лихорадочно думала. Если все так и есть, если это не очередная порция вранья и недоговорок, то, выходит, можно всерьез праздновать второй день рождения. Попади я при перемещении к менее вдумчивой бригаде — меня бы на атомы расщепили. Для верности и исключительно в целях всеобщей безопасности. И, возможно, даже не узнали бы о своей ошибке никогда в жизни, а то и медаль на грудь повесили “за спасение королевства”.

— Стефан, — от обилия вывернутых на голову новостей мозг кипел. — Я клялась, что упокою тебя, и не уверена, что не сделаю этого однажды в будущем, но сейчас, похоже, должна сказать “спасибо”, — я кое-как подтянула онемевшие ноги к себе, наклонилась, аккуратно коснулась плеча вампира. — Спасибо, что вы с Неро поверили в меня.

— Не за что, Лена, — вампир вздрогнул от моего прикосновения.

— Забавно. Вы с Неро единственные, кто зовете меня именно Леной, а не Хелен.