— Срочная телеграмма? — в свою очередьпредположила Майя. — Впрочем, лучше я открою.

Сильвестр слышал, как щелкнул замок, как раздался удивленныйвозглас его помощницы, а затем в коридоре защебетали женские голоса. Можетбыть, подружка? Врядли. Майя никогда никого к нему не звала, хотя вполне моглабы попросить об этом. В конце концов, у нее почти нет свободного времени, дажена свидания она ходит с его разрешения. Что само по себе, конечно, чудовищно.

Между тем это была никакая не подруга. Когда Майя открыладверь, она ужасно удивилась. Потому что на пороге стояла Люся Антипова. У нихбыли приятельские отношения, но никогда в жизни они не общались больше десятиминут кряду.

— Извините, пожалуйста, что я не позвонила, —сказала Люся, снимая шапку и стряхивая с нее снег. Глаза у нее былизаплаканными. — Все получилось так неожиданно… В общем, скажу правдусразу. Один раз я слышала, как моя начальница разговаривала с Сильвестром потелефону. Она была поражена, что он помогает следователям искать убийцуАршанской. Я ничего не путаю?

— Нет, все правильно, — не стала отпираться Майя.Судя по всему, сейчас они узнают что‑то особенное. — Он помогает.

— Так вот, я хотела признаться ему… Я кое‑чтоутаила от милиции. Кое‑какие мелочи, которые могут быть важными… Мнепоказалось, что если я расскажу о том, что слышала и видела, брошу теньподозрения на сотрудников, с которыми работаю. И получится, будто я простонастучала… Понимаете?

— Нет, — честно призналась Майя. — Если бы ячто‑то слышала или видела подозрительное, а потом убили двух женщин вмоей редакции, я бы сразу отправилась в милицию, в тот же день.

Поскольку Люся смотрела на нее во все глаза и молчала, онапоспешила завлечь ее в квартиру.

— Не волнуйтесь, Сильвестр вас обязательно выслушает. Ипоможет, разумеется. Он всегда помогает людям, попавшим в затруднительноеположение.

Как раз в это время Сильвестр появился в коридоре.

— А, это вы! Какими судьбами? — спросил он, по‑настоящемуудивившись.

Люся Антипова. Девушка, которая сидит в приемной. Она можетзнать такое, что не снилось никаким оперативникам.

— Вот, пришла посоветоваться.

— Майя, — обратился Сильвестр к своейпомощнице. — Поставь, пожалуйста, чайник.

Плести интриги Сильвестр не любил, да и не очень умел.Предпочитал во взаимоотношениях ясность, открытость и честность. Однакопонимал, что, ни разу не слукавив, решить сложные проблемы, замешанные нанешуточных человеческих страстях, любви, ненависти и больших деньгах, вряд лиудастся. Многое, конечно, зависело оттого, с кем именно приходилось иметь дело.И, разумеется, от конкретной ситуации. Но даже когда обстоятельстванастоятельно требовали применения таких малопочтенных инструментов, какзаведомая ложь и коварство, Бессонов все‑таки предпочитал использоватьздравый смысл и логику. При этом он не отвергал такие элементы игры, какумолчание, корректные намеки и иные безобидные, но вполне джентльменскиеприемы, позволяющие в нужных случаях временно накидывать на реальную ситуациюфлёр таинственности.

Похожую проблему Сильвестр решал и сейчас, когда емунеобходимо было подробно расспросить Николая Клебовникова — последнего, ктовидел Белоярову перед тем, как ее убили. Ситуация сложилась традиционная — онне был ни официальным представителем власти, ни даже частным детективом,нанятым для расследования. Но и не безвыходная — Сильвестр был убежден, чтовсегда найдется благовидный предлог побеседовать с человеком. Трудность,правда, состояла еще и в том, что он не мог назначать встречи в иных местах,кроме собственной квартиры, но здесь всегда решающую роль играло его искусствоформулировать тему предстоящего разговора.

В данном конкретном случае задачка была не из легких. Во‑первых,Клебовников с Бессоновым были знакомы поверхностно: встречались в редакционныхкоридорах и на планерках, несколько раз что‑то вместе обсуждали вкабинете Белояровой, и все. Так что дружеское приглашение на чашку чаяисключалось. Во‑вторых, Клебовников был активным сторонником того, чтобыприкрыть киношную рубрику, которую вел Сильвестр, заменив ее банальной колонкой«Новинки DVD». Иными словами — обложка плюс краткая аннотация. И никакой таммудреной критики с экскурсами в историю кинематографа. Лишь непреклонностьБелояровой мешала осуществлению этого плана. В‑третьих, Клебовников,насколько Сильвестр понимал, ревниво относился к их с Белояровой теплым, почтиприятельским отношениям. Ревность эта была не мужская — административная,порожденная извечной борьбой за близость к первому лицу. Правда, Бессонов неборолся, инициатива здесь принадлежала Белояровой.

Таким образом, получалось, чтобы заманить Клебовникова ксебе, нужно было изобрести не просто весомую тему для их беседы. Эта темадолжна была впрямую затрагивать интересы заместителя главного редактора. Ичтобы обсуждение ее в стенах редакции казалось невозможным. Иначе точно неприедет.

Несколько часов Сильвестр провел в глубоких раздумьях, покане создал простую и изящную комбинацию, которая, как ему показалось, снимет всевопросы Клебовникова, а ему даст необходимые для дальнейшего расследованияфакты. Он еще раз проанализировал все возможные ходы в этой небольшой, нокрайне важной партии, и решил — вполне прилично. Теперь предстоял телефонныйразговор, который и покажет, насколько прав Сильвестр в своих предположениях.

* * *

Подъехать для приватного разговора Клебовников согласилсядостаточно легко. Вежливо выслушав Бессонова и подтвердив, что «беседа о стольделикатных материях должна проходить вне редакции», он предложил пересечься вресторане в центре города, но Сильвестр сослался на болезнь. Один — ноль в егопользу. Клебовников уточнил адрес, порадовался, что ехать недалеко, и спросил,удобно ли встретиться в ближайшее время, так как вечер у него плотно расписан.Но вот дальнейшие события приняли весьма неожиданный оборот.

…Сильвестр стоял у окна и видел, как во двор въехала машина,из которой вышел Николай Клебовников. Немного поозиравшись, как любой человек внезнакомом месте, он нерешительно направился к нужному подъезду, но вдругпритормозил и достал мобильник. Видимо, услышал звонок. Если бы не это,Сильвестр отправился бы встречать гостя в коридор, а так — остался пока насвоем наблюдательном пункте. И не напрасно. Он обратил внимание, как следом замашиной Клебовникова во двор въехали темного цвета «Жигули», из которых шустровыскочил мужчина в черной куртке и черной спортивной шапочке. Он устремилсябыло вслед за Николаем, но когда тот остановился и стал говорить по телефону,мужчина из «Жигулей» резко свернул в сторону и с увлечением принялсярассматривать какие‑то объявления на ближайшем фонарном столбе. Кактолько Клебовников закончил беседу и снова двинулся к подъезду, человек вчерном потерял всякий интерес к фонарному столбу и отправился следом. Дойдя доподъезда, немного покрутился рядом, но внутрь не пошел, а вернулся к своеймашине. Бессонов, крикнув Майе, чтобы встретила гостя, еще немного постоял уокна. Темные «Жигули» остались стоять на месте с включенным двигателем, словнокого‑то поджидая. Сильвестр готов был поспорить, что знает, кого именно,хотя, возможно, это было банальным стечением обстоятельств. Однако если он неошибался в предположениях, то работа проводилась топорно. Либо это быладемонстрация силы. Интересно, заметил ли что‑нибудь Клебовников?Наблюдать дальше смысла пока не имело — в коридоре уже раздевался и говорилкакие‑то комплименты Майе ожидаемый гость. Пора было приступать кофициальной части.