– Моя гипотеза, – важно заявил Стонер, – что этот Робинсон – потомок пирата. Но он это скрывает по-видимому, – сказал капитан.

– Скрывает, – повторил библиотекарь. – Карта досталась ему, но он не имел понятия о ее ценности, пока не прочитал книги своего друга. Потом понял, к чему была карта и как ее использовать. Болен он, вероятно, только временно и поэтому наклеил карту в книгу, чтобы, когда выздоровеет, отправиться на поиски клада. Это, конечно, только гипотеза, – скромно прибавил Стонер, – но, по-моему, она вполне соответствует фактам.

– Положим, не совсем! – заметил капитан.

3

Все трое поужинали в единственном трактире Доббс-Ферри. Они просидели там долго. Им упорно не хотелось расходиться – черта, отличающая холостяков от всех других видов человеческой породы. Кроме того, они мало знали друг друга, и им инстинктивно хотелось познакомиться.

Майклу нравились оба и капитан и Стонер. Подходя к поместью Эллермана, он задавал себе вопрос: стоит ли в знак дружбы обезвздорить их – разубедить в успехе этой экспедиции за кладом? Нет, он решил их не разубеждать. Вздор, их увлекающий, – бальзам в их жизни. Их точит скука, как червь точит яблоко. Чем плохо, если они уедут в южные моря, будут копать там песок, ловить черепах, бренчать на укулеле, надевать цветочные гирлянды и строгой рукой отстранять ласки прекрасных темнокожих женщин?

Подумав, что они уедут без него, он на минуту почувствовал себя несчастным.

Глава семнадцатая

Записка, надушенная жасмином

1

По бокам массивного фасада дома в «Тенистом Лугу» поднимались две восьмиугольные башни. Нижняя комната в одной из них (восьмиугольник тридцати футов в диаметре) была курительной для мужчин. Такая же комната в другой башне была отведена для дам. Проходя мимо двери, Майкл услышал в курительной мужские голоса и решил присоединиться к обществу.

Перед камином сидело пятеро: троих он знал – Франка Ллойда, Томаса Хэнтера и Перси Риддля. Двое были ему неизвестны. В комнате было темно, только в камине горел огонь. И в этом свете лица казались странными и необычными. Темные тени рисовали на стене гигантские раздутые силуэты. Это был час воспоминаний. Уютная обстановка располагала умы к образу прошлого.

– Да, – говорил Ллойд, – многие из нас начинают с малого. Взять хоть Гамильтона… Вы знаете автомобиль Гамильтона? Ужасно тут жарко. – И он отодвинул кресло от огня. – В больших каминах то плохо, что всегда разводят огня больше, чем надо.

Все также отодвинули кресла и образовали более широкий полукруг около оратора.

– Да, так вот – Гамильтон. Был он простым коммивояжером и зарабатывал деньги комиссионной продажей скобяного товара. А потом перешел на автомобили.

Незнакомый человек, сидящий рядом с Майклом, проявил желание заговорить. Ему было лет сорок пять, он отличался совершенно лысой головой и длинной черной вандейковской бородой. И борода и лысина были настолько своеобразны, что всякий мог бы его узнать в случае, если бы он потерялся… Очевидно, он был молчалив или косноязычен: он не говорил, а цедил слова, точно капал ими из засорившегося крана.

– Альберт Гамильтон начал делать автомобили в одно время с Эллерманом, – процедил он и перестал капать.

– Верно, Джордж, – продолжал Ллойд, они начали в одно время. В те дни автомобили были новостью. Я еще помню, как около автомобиля на улицах всегда собиралась толпа. Альберт Гамильтон – умный человек и хорошо знает дело. Конечно, он не Ричард Эллерман, но в своем роде – у него отличная марка.

Хэнтер был удивлен. В чикагской штаб-квартире они считали Гамильтона слабым конкурентом.

– Что вы! – воскликнул он. – На каждую их машину мы продаем целый десяток.

– Да, точно так, – согласился м-р Ллойд. – И тем не менее, принимая все во внимание, Гамильтон достиг большого успеха. Сколько он стоит, как по-твоему, Джордж?

Он повернулся к лысому человеку. Джорд долго собирался отвечать.

– Д-да, наконец, процедил он, – н-не знаю. Думаю что по самой низкой – понимаете, самой низкой расценке я считал бы Гамильтона, скажем, в пяти миллионах долларов!

– Я тоже так думаю, Франк, – сказал Ллойд – около пяти миллионов. Он ловкий делец. Он покачал головой.

– Положим, он знает дело и заслуживает доверия, но ему не хватает сметки Дика Эллермана.

Оба – лысый и Ллойд – молчаливо наклонили головы в знак подтверждения сказанного.

– B Дике Эллермане это и замечательно, – горячо сказал Перси Риддль. – Он провидец! Возьмите такого, как я – настоящая дубина в финансовых операциях. А он – нет. Уж этого за ним нельзя не признать.

2

– Как начал м-р Эллерман свое автомобильное дело? – спросил Майкл. – Вы не знаете, м-р Ллойд?

– Конечно, знаю, – ответил Ллойд доверчиво и самодовольно. В то время я еще не состоял его юрисконсультом, но вскоре был им приглашен. Очень интересная история! Настоящий деловой роман! Началось все с того, что первая жена Ричарда Эллермана была дочь старого Горация Клеттербэка. Ричард участвовал с ним в деле, а потом – примерно тогда же когда женился, сильно поссорился с ним. Не знаю, как и из-за чего, но только дело кончилось тем, что к Ричарду перешла часть недвижимого имущества на южном берегу. Между прочим, была там старая машинная мастерская, за которую арендатор не платил денег… Старая, развалившаяся мастерская для производства автомобилей или экипажей без лошадей, как их называли в те дни… Это было в 1897 году. В это время уж многие пробовали заниматься автомобилями, и почти все на них разорялись. Так вот, джентльмены, Ричард Эллерман спекулировал недвижимостью, а об автомобильных заводах помышлял не больше, чем о том, чтобы стать дантистом. Поэтому он поместил объявление о продаже мастерской. Однако охотников купить мастерскую не находилось, пока не пришел к нему некий Аддисон. Человек он был без большого образования, но первоклассный механик. Думаю, что о моторах он тогда знал больше, чем кто-либо. Он работал над локомобилями у Джона Брисбен Уолкера на заводе в Ирвингтоне. Совсем недалеко отсюда.

– В Ирвингтоне? – заметил Перси Риддль. – Это не более двух миль от Доббс-Ферри.

Аддисон работал там, – продолжал Ллойд, а потом перешел в Кокомо, в Индиане, к Хэйнсу отцу газолинового автомобиля в Америке… Аддисон был фанатик. Он ел, пил, спал и говорил, думая только об автомобилях. Он утверждал, что придет время, когда в Соединенных Штатах будет сто тысяч автомобилей, или безлошадных экипажей, как он их тогда называл.

В комнате раздался приглушенный смех.

– Сейчас их десять миллионов, – вставил слово Хэнтер

– Да, я знаю. Теперь нам кажется это странным, – продолжал Ллойд. Но тогда это казалось безумным в обратном смысле. Итак, Аддисон желал купить старую мастерскую и делать автомобили. У него был готов план новой, усовершенствованной машины. Не хватало только денег. Однако он рассчитывал достать и деньги, если ему дадут время. Ричард ждал месяца два, но в конце концов Аддисон пришел и заявил, что не смог ничего добиться. Он был очень расстроен этим обстоятельством. За это время Ричард изучал Аддисона. Мастерская оставалась у него на руках, и надо было что-нибудь с ней предпринять. Ричарду Аддисон нравился. Он всегда любил энтузиастов, которые не боятся работы… Я обращаю ваше внимание на это, потому что потом рассказывали совсем другое об его отношении к этому человеку. Я могу засвидетельствовать, что он до самого конца относился к Аддисону хорошо. Когда Аддисону не удалось достать денег, Ричард предложил ему все-таки взять себе мастерскую и работать с ним на равных началах. Между собой они состряпали контракт домашним способом. Аддисон должен был получать шестьдесят долларов в неделю и половину чистой прибыли. Ричард обязался оборудовать мастерскую и дать рабочий капитал не свыше тридцати тысяч долларов. Контракт действителен был на три года.

Тогда я не был юрисконсультом Ричарда Эллермана, фактически я не был ничьим юрисконсультом, и это обстоятельство меня крайне заботило. Представительство Эллермана я