уточнил отец.

– Ну, я точно что-то забыла, – призналась дочь, а потом улыбнулась. – В следующий раз мы справимся лучше!

– В следующий раз мы будем пытаться вместе, – сказала я, разбивая яйца в миску, открывая ящик в поисках венчика.

– Да! Я «за»! – воскликнула Поля.

– И я… – поддержал Кувалов.

– Кстати, сегодня нужно к врачу, – попросила Полина.

– Сегодня? Боюсь, ты сегодня набегалась… – начал отец.

– Но завтра суббота, больница не работает. Нужно ехать непременно сегодня.

– Ох, а у меня завтра тренировки… – напомнила я.

– У тебя всегда тренировки… – заметил Кувалов. – Может, стоит сделать тебе выходные?

– У тебя они есть?

– У меня отпуск.

– Это временно. А потом?

– Пожалуй, субботу и воскресенье нужно рассмотреть как законные выходные. Как смотрите?

– Ура! – воскликнула Полина, тут же печально добавляя: – Но у Юли завтра тренировки.

– Но у меня их только две, так что в обед можно будет ехать.

– Правда?! Правда?! – с восторгом спросила Поля.

– Да, если тебе разрешит врач.

– Конечно, разрешит! – уверенно заявила девочка, поднимая ногу, демонстрируя очаровательную стопу.

– Но вы должны все убрать, и поскорее, а мне скоро на работу. Не надейтесь на мою помощь, или будете без блинов.

– Мы успеем, – уверенно заявил Кувалов и направился к двери, ведущей в подсобку, откуда вытащил пылесос-палку. Через минуту он уже жужжал, вымывая муку с паркета.

Полинка же усиленно отмывала плоды своего творения со стульев. Насколько понимала, они все были перепачканы какао-порошком. Покачала головой и принялась за тесто. Вроде все при делах и заботах, но это так радовало.

* * *

«Уважаемая Юлия Валерьевна, к сожалению, должны отказаться от ваших услуг. Компенсацию за внезапное решение уже отправили».

Читала уже второе такое сообщение от родителей и не понимала, что происходит. Началось после того, как вернулась домой с работы. Ситуация такая: вчера звонки с вынужденными отказами, а сегодня сообщения.

Мне объявили бойкот?

Посмотрела на себя в зеркало на стене и тут же отвернулась. Настроение зашкаливало на отметке «хуже некуда», но мне сейчас нужно было вести занятие, поэтому старалась держаться.

Только сделала шаг в сторону гардеробной, как на проходе появился директор.

– Юленька, постойте, – прокричал Сафронов.

– Доброе утро! У меня через десять минут занятие.

– Я в курсе, но вы его проводить не будете. Мы перенесли все занятия по просьбе родителей.

– Да? А почему меня не предупредили?

– Потому что вас это больше не касается.

– Что, простите?

– Я нанял на постоянную работу другого тренера, а вы, так как числились у нас на временной ставке, не можете больше работать.

– Постойте, я же принесла документы, и мы подписали договор на постоянной основе, – не согласилась я.

– Когда? Юленька, вы переутомились, – лучезарно заявил директор.

– Вы ведь сказали, что позже отдадите мой экземпляр.

– Уж я бы точно об этом помнил. К документам всегда отношусь серьезно.

Смотрела на его лицо и не понимала. Это какая-то злая шутка? Хотя слабо сказано… Жестокая шутка. Меня везде вежливо уволили? Так ведь не бывает…

– Хорошо. Пусть так. Но ведь я могу вести…

– Не можете. Я отдал должность тому, кто не собирается бегать туда-сюда и долго думать. Мне нужен тренер на постоянку, а не так, когда удобно ему.

– Понятно, – сказала, начиная думать о том, что мне делать. Как платить за ипотеку сестры? Хотя… получается, ей сейчас не нужно помогать? Или нет? Но как не нужно, если получается, что она у кого-то перезаняла огромную сумму? Сегодня непременно ей позвоню. Но как быть с работой? Мне ведь квартиру все равно нужно снять. Как только связь с Куваловым закончится, придется экстренно искать комнату. А вот совсем не хотелось, чтобы выгоняли. Лучше самой уйти. Но как, если не потяну финансово?

– И он работает в выходные? – не удержалась я от вопроса.

– Нет, только сегодня в виде исключения, а так все будние дни с утра до вечера.

– Понятно.

– Юлия, я не хотел тебя обидеть, но ты должна понимать, что я должен думать о благополучии своего центра.

– Да, конечно, – согласилась, ощущая ком в груди. Но ведь так не бывает! Почему?!

– Кстати, с тренером ты знакома, насколько я понял. Учились вместе.

Что-то во мне екнуло. Учились вместе? А это случайно не…

– И кто же?

– А вот и он! Родион. Думаю, представлять не стоит.

Посмотрела в лицо бывшего парня, после тренировки направившегося к нам. Увидев меня, он кивнул и произнес:

– Привет, Юль. Как дела?

– Ну, раз поговорили, тогда, пожалуй, я пойду, – сказала, не собираясь тут распаляться в реверансах. Неужели Родя и его папаша устроили все?

– Ой, это мне нужно бежать, – закопошился Сафронов. – Юленька, приятно было увидеться и надеюсь, что ты не в обиде. Все деньги я переведу.

– Спасибо, – сказала на автомате и направилась к выходу, когда громкий голос Родиона остановил:

– Не хочешь узнать, благодаря кому ты лишилась работы?

Обернулась и посмотрела на него. Такое довольное лицо. Выдавила понимающую улыбку и сказала:

– Благодаря тебе.

– О нет, ты ошибаешься, любимка.

– Тебе верить – себя не уважать.

Тут он перехватил мою руку и выдал:

– Я сам слышал, как Сафронов говорил о том, что Кувалов заставил его.

– Что? – переспросила, не понимая, что за игру начал Родион.

– Да, это Кувалов настоятельно попросил тебя убрать везде и всюду.

– Убрать и заменить тобой? Очень смешно.

– Сам удивился. Но я слышал разговор Сафронова и его заместителя. Директор приказал своему заму устроить меня без всяких вопросов вместо тебя, а когда тот возмутился, заявил, что Кувалов не оставил ему выбора, так сказать, прижал за горло.

– Нет. Ты лжешь… – проговорила, ощущая ком в груди.

– Но тебе ведь должно льстить подобное поведение мужчины? Так хочет, что убирает со всех работ, чтобы держать рядом. Не желает тебя делить ни с кем. Но надолго ли?

– Я сама разберусь.

– В чем ты разберешься? Я у него работал и могу точно сказать, что это обычное его поведение: создать рай для очередной бабы, приручить, а потом выкинуть. Ты думаешь, одна такая? О нет…

– И откуда столько информации о Кувалове? Он скрывает все о своей жизни.

– Ну, на работе он появляется, да и всего не утаишь. В общем, я тебе все сказал, а ты думай. Кстати, всех твоих детей передали мне. Не переживай, я о них хорошо позабочусь, сделаю из них настоящих спортсменов!

– Ты сперва себя сделай настоящим спортсменом, а потом уже рыпайся на что-то большее, – сказала и, вырвав руку, поспешила на выход.

Остановилась лишь тогда, когда оказалась в незнакомой местности. Детская площадка, где играли ребятишки под чутким присмотром взрослых. Не представляла, куда забрела. Да и неважно, если уж быть откровенной. Мне невыносимо приспичило прогуляться в сторону Иртыша. А там уже можно подумать…

Пока шла, о чем только не думала. Мне так не хотелось верить словам Грудова, что подсознательно искала оправдания Кувалову.

Вот же черт!

Черт! Черт! Черт!

И надо же было так вляпаться?! Ведь я прикипела к Максиму, к этому эгоистичному сухарю. Одна мысль о нем вызывала у меня дрожь во всем теле. А он… чёрт-те что делает, не считаясь ни с кем, и, конечно, со мной. Да и кто я для него? Никто. Так, прихоть на время. Да и куда рыпаться? Изначально все понимала, но разве сердце слушает.

Дура. Других слов не было. Можно и похлеще, но я себя любила, чтобы уж переусердствовать.

Так хотелось думать, что это все придумал Родя со своим отцом. Почему бы им не стать злодеями в этой истории? Так бы замечательно все было.

Нужно спросить. Почему нет?

Звонок Алексея Ковальчука заставил меня вздрогнуть. Ну, как я понимала, очередной отказник.

– Да, – ответила насколько можно спокойно, как мне казалось.

– Юлия, у вас все в порядке?

– Эм… – задумалась, – наверное, нет. Что вы хотели?

– Юлия, мы с дочерью…

– Отказываетесь от моих занятий? – помогла я, не желая тянуть.

– Нет. С чего бы? Просто мы улетаем отдохнуть в Санкт-Петербург на месяц. Там живут мои родители. Конечно, Леночка очень расстроилась. Думаю, как приедем, уговорим вас заниматься с ней чаще.

– Там посмотрим, – проговорила, ощущая себя ужасно. Как неврастеничка себя повела. Но чего еще ждать от этого жуткого дня?

– Вы сегодня не как всегда общаетесь. Вас что-то беспокоит?

– Да так, есть некоторые