Неожиданности надо встречать во всеоружии. И потому сейчас, когда группа расслабилась, Игорь, хотя запас времени и создался уже достаточный, решил расслабленность выгнать быстрым маршем. И сам пошел ведущим, задавая темп. Получилось. И улыбки с лиц стали сходить одновременно с появившейся усталостью. Почти парадокс – чем больше человек устает, тем он становится собраннее, жестче, тем больше готов к любым неожиданностям. Организм во время мобилизации всех сил начинает походить на свернутые в комок гитарные струны – острые концы торчат, а чуть их расплетешь, струны вообще выпрямятся, разогнутся со звоном. Высвободится энергия. А высвобождение энергии в их службе происходит в бою.

Спецназ ГРУ – это совершенно отличное от других подразделение. Если в других частях, хоть в армейских, хоть в милицейских, боец сначала примеряется к ситуации, выясняет обстановку, в спецназе ГРУ все иначе. Здесь будешь долго думать и соображать – списывай себя заблаговременно в покойники. Никто тебе такого не простит. Каждая ситуация должна быть пройдена на тренировках, каждая случайность должна быть предусмотрена, и предельно точно, с детальной конкретикой отработаны твои действия. В экстремальной ситуации работает уже не разум, а внутренний автомат – ты знаешь, куда сделать шаг, ты знаешь, когда и куда надо выстрелить или ударить. И все делаешь не задумываясь. Уставная команда часового – «Стой! Стрелять буду!» и предупредительный выстрел в воздух – в спецназе отменены. Спецназ стреляет только первым и без предупреждения.

* * *

Грозный стал фронтовым городом. Странно было чувствовать себя среди настоящих развалин. Сохно с развалинами хорошо знаком, и их контуры на черном от дымов небе никогда его не смущали. Но это было в чужих воюющих странах, в экзотических, с пальмами, ананасами, с людьми иной веры, иного цвета кожи и иной непонятной психологией. В своей же стране это было в диковинку. И уж тем более в диковинку были условия, в которых приходилось работать. Условия, когда каждый день можешь ждать удара в спину. И получить его можешь от человека, с которым тесно сотрудничаешь, которому помогаешь и оберегаешь его от каких-то неприятностей.

Прямо на улице, средь бела дня были расстреляны в упор три сотрудника ФСБ, с которыми отдельная группа ГРУ тесно сотрудничала, пользовалась их данными и предоставляла для оперативных действий свои. Рядом с местом происшествия случайно оказались десантники. Проезжали мимо на машине. И среагировали парни быстро. «Нива», за руль которой успел уже сесть террорист, за считаные секунды превратилась от пуль в дуршлаг, но с места все же тронулась. И тогда водитель грузовика, с кузова которого десантники вели огонь, просто протаранил ее, придавив к старому платану на газоне. Террориста задержали. Для начала устроили маленькое мордобитие. А тут как раз и местные менты подоспели – патруль. Эти тоже кулаками и ногами поработать любят. Завершили начатое десантниками. Террориста в почти бессознательном состоянии привезли в прокуратуру. Началось следствие. Оказалось, что он сексот местного отделения ФСБ, убитых хорошо знал и постоянно снабжал их важнейшей информацией. Но подача информации, как всегда делается в целях конспирации, была незадокументирована. И невозможно было уже выяснить, была ли она достоверной или умело составленной «дезой». Возможно, что и группа Кордебалета пользовалась той же информацией.

В условиях военного времени такие откровенные дела решаются предельно быстро. Ожидали, что и в этот раз все будет так же. И вдруг через три дня преступника… просто отпускают под подписку о невыезде. И это в военном-то городе… Со следователем, сделавшим такое, разбирались соответствующие люди. А парни из Конторы, которые собственного отряда ликвидаторов не имели, обратились к коллегам «грушникам». По тяжелым тогдашним временам и по вниманию к ФСБ со стороны идиотизированной демократической прессы они просто боялись иметь такой отряд. Не приведи бог, сболтнет кто-то, шуму будет…

Но и Кордебалет частным порядком действовать не захотел, хотя Сохно и уговаривал его обойтись без волокиты – не надеялся на оперативность «верхов» в решении такого вопроса. Одно дело, когда заместитель министра… В отношении к нему просматривалась заинтересованность многих солидных кругов, интересы которых он продавал, а доказать эту продажность возможности не было. А тут всего-то три офицера… Да сколько их ежедневно гибнет… Но начальство резко поддержало инициативу «снизу» – надо было поднимать боевой дух у войск и у сотрудников спецподразделений. Приказ был получен довольно быстро. И, как всегда в таких случаях, устный.

Началась кропотливая и нудная работа. Хорошо еще, что за те три дня, пока убийца любовался на пасмурное небо через крупную клетку в окне следственного изолятора, на него собрали достаточно подробное досье. Кто такой и откуда, место жительства и в каком отряде воевал, какие имеет связи в городе и в районах.

И заработала, закрутилась машина поиска. Такая деятельность вообще-то не свойственна спецназу ГРУ, но и та небольшая агентурная сеть, которой они обзавелись, была включена в операцию полностью. А уж про заинтересованную сторону, про Контору и говорить не приходилось. Вычислялись и проверялись места возможного появления объекта. Отслеживались все предполагаемые прошлые и настоящие связи с ним – от подружки из неработающей сейчас «Пельменной» около площади Минутка до постоянного поставщика «травки». Кордебалет завел по объекту отдельную карту, где отмечал каждое место его возможного появления. Но тот из города, очевидно, ушел быстро, чувствуя над собой опеку, и поиски результата не дали.

И только уже на вторую неделю пришло сообщение, что объект постоянно находится в группе боевиков, которая передвигается по прилегающему к горам району на двух автомобилях «УАЗ». На карте появились новые крестики и кружочки – Кордебалет пунктуально отмечал места случайного и неоднократного пребывания группы. Так определился район предполагаемой деятельности спецназовцев. Но как там вообще можно работать, не подставив себя?…

Все предгорье – при общей анархии и неразберихе с властями – контролировалось боевиками. Но это еще ладно, это не самое страшное – в тылу противника группа работала много и работать умела. Однако местность там заселена настолько плотно, что от одного населенного пункта до другого по пятьсот метров. Негде ни развернуться, ни организовать засаду. А сами населенные пункты ставятся по горской традиции на возвышенностях. Не только все просматривается в округе, но все и простреливается насквозь даже из автоматов. В случае потери скрытности и возникновения боя есть риск попасть под кинжальный огонь со всех сторон. Да и засаду увидеть здесь просто. Случайный взгляд отдыхающего на веранде человека сразу отметит движение рядом с дорогой. Отметит остановившуюся машину, людей, зачем-то выходящих в придорожные кусты.

Но и это не самая большая беда. Отсутствовал так необходимый график передвижения группы боевиков, никак не вычислялась периодичность этого передвижения. Как угадать, по какой из дорог они поедут сегодня? И, может, вообще они спят в то время, когда спецназовцы сидят в засаде.

Кордебалет по много раз проверял и перепроверял маршруты передвижения двух машин, анализировал частоту рейдов, вынужденные и случайные направления. Искал периодичность, которая вообще-то быть должна. И в конце концов план операции вырабатывали сообща. И пошел майор с этим планом к командованию. Доклад, как всегда, тоже был устным. И утверждение плана – тоже. Называлось это почти буднично – разрешением на проведение поисково-засадных действий.