— Поэтому я его не люблю, — согласился Рай. — Наша столица гораздо лучше. Правда, есть и у неё странности…

Рай с Эником стали обсуждать столицу Эльтана. Рай рассказывал, Эник восхищался, а потом сказал, что он там станет служить главным начальником. Рай сообщил, что это значит Единый командир гвардии, и Эник сказал, что именно так. Грапиша слушала эту милую беседу и ждала, когда же Мастер наконец заведёт разговор по делу. Может быть, он не хочет говорить при ребёнке… но ведь ничего особенно секретного в этом нет. То есть, конечно, есть, но Эник не шпион, а обычный мальчик. А может, Мастер Рай просто не придумал ещё, как бы поделикатней её расспросить.

Но наконец настало время.

— Грапиша… вы позволите вопрос?

Девушка сдержала улыбку. Так всегда бывает, когда точно знаешь, что будет, и это вдруг происходит.

— Пожалуйста.

— Как давно у вас дар?

— С рождения, — ответила она честно. Грапиша не привыкла лгать. Даже когда это, по мнению некоторых людей, было нужно. Просто девушка мало чего боялась в этой жизни.

— Хм, — сказал Рай и задумался. Дар проявлялся у людей не раньше, чем в три года. Это уже считалось ранним. Его собственный дар обнаружился, когда мальчишке было четыре, причём очень резко. Это всегда бывает неожиданностью. — Вы знаете, что история не помнит таких случаев?

— Помнит, — возразила Грапиша. — Как насчёт тех людей, что живут на Пляжах? Вы ведь знаете, что среди них встречаются просто удивительные Маги.

— До Пляжей добираются так редко, что о них и сказать-то нечего, — заметил Рай. — Вы были там?

— Да… один раз, — она опять не стала лгать. — Просто я жила там, когда мне не было ещё года. А потом что-то случилось, и… — она замолчала.

— Я не прошу вас это рассказывать, — сказал Рай. — Это ваше личное дело.

— Вам интересно?

— Безумно, — признался он. На самом деле история про Пляжи казалась ему слишком невероятной. Но… чем не шутит Щель? Ведь кто-то возвращался оттуда, с гор. Правда, о том, что на Пляжах кто-то живёт, Рай никогда не слышал, да и о том, что они вообще есть, рассказывали не очевидцы, а те, кто слышал от тех, кто слышал… и так далее. Может быть, и были за горами какие-то пригодные для жизни песчаные местности, но наверняка никто сказать не мог. Крайний Хребет был слишком высоким и не имел перевалов, чтобы его можно было легко одолеть.

— Мне говорила тётя, — продолжила Грапиша. Она переживала не настолько сильно, как думал Рай. Девушка не помнила родителей совсем, она просто старалась поведать ту же историю, что когда-то рассказала ей тётя. — Моя мама вышла замуж за человека, который жил на Пляжах. Во всяком случае, он приехал откуда-то из-за гор, и туда же увёз жену. Он говорил, что там живут целые семейства, и там посёлки, как здесь. Все считали, что мама больше никогда не вернётся… но она вернулась. Правда, при плохих обстоятельствах.

Эник, прижавшись к девушке спиной, встревоженно слушал рассказ.

— Мама сказала, что у них разразилась какая-то болезнь. И все стали умирать. Наверное, когда она пришла в Данки, на Пляжах почти никого не осталось… мама перебралась через горы в одиночку, неся меня на руках. Все гадали, как ей это удалось, но никто так и не понял. А потом, через несколько дней, мама умерла, а я осталась с тётей и шестерыми её детьми.

— И как она справилась с вами, если у вас уже был дар? — поинтересовался Рай.

— Мама успела ей всё рассказать, и про то, что от меня можно ожидать. Но это не помогло. В селе считали, что я не просто имею дар — они думали, у меня дар тёмный, потому что я заражена той болезнью. И сторонились. А когда я подросла, я старалась уходить подальше и надолго, чтобы не мозолить им глаза. Но не решалась уехать. Меня как будто тянуло на север… я сначала очень хотела помогать тёте, но то, что я делала при помощи магии, считалось испорченным, и… нет, тётя улыбалась мне, была очень доброй, но… люди в селе старались не прикасаться ко мне и называли тёмной колдуньей. Потом стали сторониться тёти. И тогда я ушла.

— Но почему именно в… в Орзию?

— Не в Орзию. Я ушла в лес, и стала жить там как заправский отшельник. Это было давно, мне едва исполнилось семь лет.

— И вы жили в одиночестве… шесть лет? — Рай был поражён. Девушка же сохраняла почти будничный тон.

— Да. Пару раз я пыталась перейти горы, но каждый раз возвращалась. Наверное, боялась отойти дальше и заблудиться. И умереть от голода и жажды.

— Но в Орзию-то вы не побоялись поехать, — заметил Рай.

— Мастер Райанстер, я еду не в Орзию, — Грапиша посмотрела на мужчину своими глазами цвета утреннего озера. — Я еду в Ратарское Царство. Если хотите знать больше — я еду туда для того, чтобы отыскать Слугу царя Гароша.

— Слугу?! — Рай онемел. — Грапиша, вы… вы, должно быть, не знаете, но он — не человек. Я, конечно, не могу знать точно, но склонен верить, что Слуга — демонической породы. Может быть, из тех, что раньше никогда не выходили на поверхность…

— Я знаю, — она горько усмехнулась. — Я знаю о нём больше, чем любой из людей в мире.

— Тогда… — Рай постарался затолкать вопросы типа "И кто же он? Он демон? Тёмный Колдун? Почему он служит Гарошу? Как его настоящее имя?" куда подальше. — Мне просто интересно… хм, если вы серьёзно… зачем он вам нужен?

— Я буду наблюдать за ним. Следить. Буду рядом. И может быть, когда-нибудь… — она сделала паузу, спрашивая себя саму, потом вздохнула. — Может быть, всё-таки хоть что-то смогу…

Рай замолчал. Он понимал, что девушка не расскажет ему больше, но и этого хватало с лихвой. Это было похоже на бред безумца. Слуга, которого Мастер не видел ни разу, но видели другие знакомые Мастера возле левого плеча царя Гароша Первого, считался сильнейшим существом мира. Такого ещё не видывали ни Эльтан, ни Кромедон, ни самые удалённые уголки мира. Откуда он взялся, никто не знал. Кто-то думал, что он — король всех демонов, вышел из Щели при помощи царя, потому и служит ему. Кто-то считал, что он — человек, Маг, получивший невиданную мощь. Или же что Слуга — единственный демон, вырвавшийся самостоятельно, и долгое время он жил в Зловещем Замке на севере Кромедона, запугивая окрестных жителей. Но тогда