спрятавшийся за вроде бы тонким стволом, исчез из поля зрения степного. Тот принялся оглядываться, подошёл к дереву ближе… и Гэн выскочил оттуда, мгновенно перерубив копьё противника ножом с длинным тонким лезвием, а второй ножик, самый обычный и служащий для резки мяса в походе, воткнул человеку в шею.

Похоже, товарищ угаи смекнул, что к чему, потому что он прибежал туда же и нацелил на Гэна копьё. Метатели копья из этого степного народа выходили всегда хорошие, наверное, именно поэтому худой человек с очень смуглой кожей и в повязанной вокруг бёдер грязно-жёлтой ткани не бросился прочь. Он рассчитывал уничтожить такого внимательного паренька и доложить своим, что в стане врага на одного стало меньше. Но копьё, на удивление степного, почему-то остановилось в сотой доле изма от цели, как будто воткнувшись в воздух около лба незнакомца. Уже после угаи разглядел, что парень держит копьё рукой. Но, пока он соображал, как такое возможно, Гэн отправил орудие обратно, и попал точно в цель.

Впрочем, если говорить конкретней, он пробил цель насквозь, и окровавленное копьецо длиной в изм застряло в одном из стволов, высунувшись с обратной его стороны наполовину. Угаи повалился на землю.

— Давайте-давайте, — пробормотал Гэн, глядя в небо. Он высматривал стервятников, которые должны были обглодать скелет уже к завтрашнему вечеру, если не раньше. Здесь, хоть и в пустынной местности, хватало живности. Особенно как раз у подножия гор, где растительности было всё-таки больше. Здесь водились и горные копытные, и, соответственно, хищники, которые ими питались. Например, самые опасные из них — песочные львы. Именно песочные, а не песчаные — из-за цвета шкуры и возможности маскироваться в песке так, что никто не мог заметить зверя раньше, чем наступит на него.

Песочный лев был совсем невысок — примерно до середины бедра мужчине — и чуть удлинённой формы тела. Шерсть у него была короткая, гладкая, темнее возле чуть вытянутой вперёд морды. Зверь сверкал жёлтыми фосфоресцирующими глазами, упираясь лапами в песок в десятке измов от Гэна. Зверь выжидал.

— Ну, или ты, — парень сделал шаг назад, совершил поклон и повёл рукой, предоставляя зверю хороший ужин из двух тел. — Пока не испортились…

Конечно, лев был не против поохотиться сам, но с тех пор, как на его территории поселились люди, съедающие его обычные жертвы и даже осмеливающиеся охотиться на него самого, зверь был голоден. Грех отказываться от двоих только что убитых носителей мяса.

А Гэн был ему не по зубам.

— Долго ты, — Гидель зевнул и потянулся. — Сколько там до рассвета-то?

— Аций восемь, — отозвался Гэн. — Я предлагаю отправиться чуть раньше. Тут рядом лагерь угаи. Я видел следы.

— Свежие? — заинтересовался Гидель. Он был неплохим следопытом.

— Похоже, сюда подходил их разведчик, почти вплотную. Совсем недавно.

— Так чего же ты сразу не сказал? Ребята!!! — зычный голос разнёсся над поляной. — Подъём! Опасность!

Привыкшие к каждодневной опасности мужчины повскакивали со своих мест и, ещё не очень чётко видящие, вертели головами и старались поудобнее перехватить мечи.

— Да порядок, никто не нападает! — успокоил их Гидель. — Но нападёт, если мы не смоемся через ацию.

— Юмадь, — сплюнул Борка. — Чтоб этих угаи Зоорл побрал!

— Я бы попросил не поминать Бога Смерти всуе, — раздался голос Ашкира, жилистого светловолосого мужчины с цепким взглядом. — Он всегда слышит, и будет рядом.

— Вот пусть и забирает всех моих врагов, юмадь, — отозвался Борка и принялся обуваться.

— Так! Не ссориться, — нахмурился Гидель. — Тибеи недалеко. Пройдём первый посёлок, и шанс нарваться на угаи станет меньше. Вперёд!

— Что-то птиц много над нами, — уходя, заметил Лонар и поёжился. — Как будто к трупам…

— Потому и советую поспешить, — поторопил Гидель. — Будем надеяться, это скав загрыз осмелившихся напасть на нас.

Скав был уже не один, разделив трапезу с самкой и парочкой мелких гиен. Пока львица рвала мясо, стараясь притупить в себе раздражение от присутствия гиен, лев разделывался с другим трупом. И спешил покончить с этим делом быстрее — оставлять столько пищи каким-то гиенам и стервятникам совсем не хотелось.

Внезапно зверь задрал голову и стал прислушиваться к чему-то неуловимому. Львица тоже насторожилась. Она была помельче размером, чуть светлее по цвету и с тёмными глазами. Она внимательно следила за главой их негласной семьи — скавы всегда жили парами.

Песочный лев мотнул головой, потом вернулся к трапезе. Он знал, в какую сторону нужно идти. Туда же, куда ушёл человек с уверенным взглядом и в длинном чёрном плаще.

****

— Не понимаю я тебя, Кодиш, — ворчала Тига, затягивая горлышко походного мешка. — И надо тебе в этот Эрдез? Ладно, на север и запад не надо нам, там Царство Ратарское опасное. Так и на восток тоже! На юг нам дорога, в Нод или Сташ, города крупные! Сына повидаем! А Княжества-то и нет уж сколько лет.

— Мы всю жизнь сидим в своём Бирфи! — упорствовал Кодиш. Он уже облачился в походную одежду: серые штаны из плотной ткани, кожаные сапоги, светлая рубашка, подпоясанная чёрным. Он не стал выглядеть молодчиком, но и тридцать пять ему сейчас вряд ли кто-нибудь бы дал. От силы лет двадцать восемь. И осанка стала прямее, и взгляд будто разгорелся. Неудивительно — мужчину уже двое суток не мучили никакого рода боли, характерные людям позднего возраста, и спал он хорошо, и откуда-то взялся дух путешественника, хоть его отродясь не было. — Давай путешествовать! Ишь, Зоорл милосердный, перед тем как забрать нас, молодостью дал последней насладиться. Грех не воспользоваться!

— Лучше бы по яблоням лазил, — покачала головой Тига. Она сегодня тоже не была похожа на дряхлую старушку — скорее просто на бабушку, худенькую, только начавшую склоняться к земле. Она надела привычное серое платье, башмачки и, невзирая на протесты мужа, запихнула в походный мешок платок, в который всегда куталась по вечерам. И свои седые волосы ("Только ради тебя, Кодиш, старик ты с демоном в ребре!&quot она заплела в хвост, как заправская путешественница.

По правде сказать, Тига чувствовала себя прекрасно. Словно сбросила не пять, а все пятнадцать лет. И желание творить что-нибудь грандиозное тоже пришло к ней. Но у неё оно ограничивалось прогулками чуть дальше, чем обычно, и, может быть, визитом в соседние сёла. Но никак не в путешествии в горы, которые-то рядом, но никто в них не ходит, оттого что давно они заколдованы.

— Ты говоришь, в Сташ. Да нашто тебе Сташ тот? Гляди, какие мы молодые да весёлые с тобой стали! Успеется. А Эрдез я давно хотел поискать, да ни разу