Ник мог бы подумать, что отец Эдгара знает, каково это, когда тебе отказывают в любви, и не хотел бы причинить то же своему сыну.

Но это не так. Судя по обрывкам разговоров, которые Ник подслушал, в основном в «Курице и утке», отец Эдгара считал, что если он пережил разлуку с любимой женщиной, то и Эдгар переживет. Но он не учел ни упрямства Эдгара, ни его решимости жениться на Джулии. «Молодец, Эдгар», – думал Ник, пожимая ему руку.

Он не заметил Уильяма, пока не услышал резкий вздох Тиа и не повернулся, чтобы увидеть, как он выпрямляется после поцелуя. Его сестра не выглядела довольной этим. Ее плечи были сгорблены, а в уголке глаза играл маленький тик – верный признак того, что она нервничает.

«Почему Уильям заставил Тиа нервничать?» – задался вопросом Ник.

– Привет, Ник, ты слышал хорошие новости? Миранда помолвлена. – Уильям улыбнулся, но Нику показалось, что он выглядит немного напряженным.

– Да, мы столкнулись с ней на улице, – сказала Тиа. Ник подумал, что ее голос тоже звучит немного странно.

– Тиа, расскажи мне, как ты, дорогая? – щебетала Джулия. – Надеюсь, хорошо? Должна сказать, что ты выглядишь немного поникшей, не так ли, Эдгар?

– Что? – спросил Эдгар.

– Тиа, она выглядит немного поникшей. Ты ведь ничем не заболела? Давай я принесу тебе банку меда, чтобы ты забрала ее домой. Эдгар хвалит его, не так ли, Эдгар?

– Хм? – Эдгар был слишком занят, пожимая руку Нику.

– Он не слышит ни слова из того, что я говорю, – продолжала Джулия, ведя Ника и Тиа в «маленькую» столовую, которая на самом деле была достаточно просторной, чтобы вместить двадцать человек, а при желании и больше. – Его мысли где-то в другом месте, так что вам придется извинить его.

– Именно об этом я и хотел поговорить с тобой, Ник, – начал Эдгар, но Джулия прервала мужа, заявив, что после ужина будет достаточно времени для обсуждения дел, и Нику пришлось высидеть три довольно длинные подачи блюд, прежде чем он смог узнать причину, по которой Эдгар Феррис на самом деле пригласил его на ужин. На этот раз, конечно же, не для того, чтобы подбить счета или составить компанию Миранде.

Эдгар спросил Тиа:

– Ты не возражаешь, если я на полчаса одолжу у тебя твоего брата? – И хотя Ник видел, что ей тоже очень хочется узнать, что происходит (и ее раздражало, что «женщины» должны оставаться на задворках, пока мужчины говорят о делах. Ник знал, что позже он заплатит за это, хотя это происходило не по его вине), его сестра кивнула и налила себе еще один бокал вина. Большой. Она уже выпила два, что было на нее не похоже. Что-то явно беспокоило ее, и Ник поклялся, что к концу вечера выведает, что именно.

– В «Поместье» дела идут не слишком хорошо, знаешь ли, – начал Эдгар, закрывая за ними дверь своего кабинета. Ник почти ожидал, что тот нальет им обоим бренди и предложит сигару, но Эдгар просто опустился в одно из кресел с подлокотниками и откинул голову на спинку.

– Нет, я не знал, – ответил Ник. Ему было жаль это слышать, потому что Эдгар и Джулия искренне ему нравились.

– Мы не можем продолжать в том же духе. Что-то должно измениться. Мы нежизнеспособны в финансовом плане.

Ник кивнул, хотя он не был уверен, что понимает, потому что понятия не имел, какое отношение все это имеет к нему.

– Мы открываем это место для проведения свадеб и тому подобного, – признался Эдгар. – Конечно, это не моя идея. – Я терпеть не могу такие вещи.

Ник попытался представить себе Эдгара, организующего свадьбу, и не смог. Но Джулия? Она, конечно, могла бы это сделать; в конце концов, она уже много лет руководила охотой и ежегодными летними балами. Она была бы идеальным организатором свадеб, а «Поместье» – идеальным местом. Но Ник все еще не мог понять, какое отношение все это имеет к нему.

– У меня есть небольшое предложение, – продолжал Эдгар. – Вообще-то это идея Уильяма, но нам нужна твоя помощь. Боюсь, свадьбы будет недостаточно, чтобы удержать волков у дверей. Мы, конечно, откроем дом и территорию для публики, но при цене входного билета в шесть фунтов за штуку, чтобы заработать приличные деньги, нам придется привлекать людей целыми кораблями. Итак, Уильям придумал план. Ты знаешь, что он очень увлекается охраной природы?

Ник поднял брови. Он не знал. У этого человека была репутация того, кто всю ночь не спит и потом весь день лежит в постели, и не обязательно в своей. Только на прошлой неделе Мэдс упоминал, что видел Уильяма, возвращающегося домой в семь утра. Он выглядел так, словно провел ночь в живой изгороди. Неудивительно, что Ник не хотел видеть этого человека рядом с Тиа.

– Да. – Эдгар кивнул. – Он работает с Национальным трестом над возвращением бобров в этот район, и это была его идея – выделить для этого землю. Я никогда раньше не видел бобровую плотину, – добавил Эдгар. – Чертовски чудесная штука. Тебе стоит взглянуть на нее самому.

Брови Ника поднялись еще выше. Он даже не знал, что в Уэльсе водятся бобры, не говоря уже о том, что буквально у него на пороге.

– Бедняга трудился над ней почти всю ночь, – говорил Эдгар. – Видимо, эти проклятые твари наиболее активны в сумерках и на рассвете. Проект идет хорошо, и они уже повлияли на других диких животных. Все это ужасно интересно.

Ник был поражен. Так вот почему Уильям гулял ночью и почему Мэдс сказал, что он выглядел так, будто спал в живой изгороди, – скорее всего, так оно и было! Похоже, Ник совершенно неправильно оценил Уильяма.

– Конечно, это так, но чем я могу помочь? – спросил он.

– Вы, молодые люди, такие нетерпеливые – я как раз хотел сказать об этом. У нас есть несколько свободных спален в доме, но Уильям хочет переоборудовать некоторые из старых пристроек в коттеджи и проводить курсы по месту жительства, сельские, деревенские занятия, такие как плетение корзин и обработка дерева, а также кое-что поинтереснее: стрельба из лука и стендовая стрельба. Вот здесь-то ты и пригодился бы.

Ник давно потерял логику.

– Я не умею стрелять, – запротестовал он, – ни из лука, ни из ружья, и уж точно не умею плести корзины.

– Я буду руководить стрельбой, – сказал Эдгар. – А ты будешь заниматься ездой.

– Я буду? Какой ездой? – К этому времени Ник был в полном замешательстве. Все это звучало замечательно, и ему было приятно видеть Эдгара таким