– Слушаю, – ответил мелодичныйженский голос.

– Позовите господина Дубовского.

– Минуточку.

В мембране зазвучала бодрая музыка, мотивповторялся бесконечно и мог довести человека с моим музыкальным слухом дополного паралича. Наконец раздался сочный бас:

– Алло.

– Господин Дубовский?

– Он самый.

– Извините за беспокойство, –заблеяла я, – но мне сказали, что вы коллекционируете бабочек…

Леня молчал, в трубке слышалось егонапряженное дыхание.

– Простите, – снова завела я, –я преподаю в школе биологию и тоже интересуюсь бабочками, имею некоторые оченьнедурные экземпляры, но жалованье у меня маленькое, сами понимаете, бюджетница,нам мало платят, а бабочки замечательные.

– Что вы хотите? – прервал меняЛеня.

– Показать вам коллекцию, может, захотитекупить…

– В субботу приходите в клуб папионистов,знаете адрес?

– Да.

– К полудню, найдете меня во второйкомнате. Кстати, кто дал вам мой телефон?

– В нашей школе учится девочка Ирина, унее отчим художник, вот она и рассказала о вас и телефон сообщила.

– Ясно, – бросил Леня и, непопрощавшись, отсоединился.

Не слишком любезный господин. Да, вышел облом,придется разгримировываться. Потратив полчаса на то, чтобы принять нормальныйвид, я вновь взялась за телефон. Если визит к Лене откладывается на завтра,попробуем поболтать с Зюкой. И снова приветливое сопрано пропело:

– Слушаю.

– Будьте любезны госпожу Иванову.

– Вам Зинаиду Ивановну или Зою Петровну?

«Зюку», – хотела сказать я, но вовремяосеклась и ответила:

– Главного редактора «Века искусства».

– Зинаиду Ивановну, – уточнила дамаи добавила: – Секундочку подождите.

Снова в ухо полилась мелодия, раздражающая иназойливая, казалось, музыкальной пьесе не будет конца. Потом что-то щелкнуло,и секретарша сказала:

– Извините, но Зинаида Ивановна толькочто уехала на открытие выставки, звоните в понедельник.

Я швырнула трубку на диван. Нет, сегодняопределенно не мой день, все срывается. Внезапно раздался стук входной двери, ивлетела Ирина.

– Так рано? – удивилась я.

– Русалка заболела, а у англичанки флюсразнесло, – радостно сообщила она, – здорово повезло! Сейчаспоем – и на диванчик, буду телик глядеть, класс!

– А ключи от маминой квартиры у тебяесть?

– Конечно.

– Дашь их мне?

– Бери на здоровье, только зачем?

– Надо кой-чего посмотреть.

Ириша протянула брелок, на котором болталисьключики и две пластмассовые палочки, открываюшие домофон. Я обрадованносхватила связку и тут же пригорюнилась. Ну а как узнать о планах БорисаЛьвовича? Мне надо побывать в доме в отсутствие хозяина. Он ни за что неразрешит мне войти в квартиру.

– Чего ты расстроилась? –поинтересовалась Ирина.

– Да вот думаю, как узнать, когда БорисЛьвович надолго уйдет из дому.

– Борька-козел, – закипелаИра, – постоянно в квартире торчит, урод, ну ничего, мы от него избавимся!

– Как?

– Элементарно, Ватсон, – хихикнулаона, – ты, главное, молчи!

Она взяла телефон, набрала номер и визгливым,совершенно не своим голосом затрещала:

– Господин Лямин, простите забеспокойство. Мне ваш телефон дал Марк Михайлович, знаете такого? Очень мило!Он сказал, будто у вас есть картина как раз для моего загородного дома: лес,луна и пруд, такой заросший, романтичный…

Мембрана заверещала, очевидно, Борис Львовичмоментально заглотил наживку и начал расхваливать достоинства пейзажа. Иришасморщилась и время от времени повторяла:

– Да, да, да!

Потом она вздохнула и снова затараторила:

– К сожалению, дела бизнеса не позволяютмне свободно передвигаться по Москве, время – деньги, знаете ли. Поэтомусегодня, в два часа дня, я жду вас у метро «Каховская», там, слева от выхода,будет стоять черный «Мерседес», номерной знак восемьсот сорок семь, садитесь, ишофер привезет вас ко мне. Да, плачу наличными сразу. Как вы желаете – врублях или долларах?

Трубка вновь зашлась в писке. Иринасморщилась, пару раз пробормотала: «Хорошо, хорошо», – и отключилась.

– Ну вот, – радостно потирая руки,заявила она. – Если мы поторопимся, то увидим, как этот идиот бежит кклиентке.

– Да тебе надо в театральныйпоступать, – изумленно сказала я.

Ириша рассмеялась:

– Нет, просто я прожила рядом с уродомнесколько лет и знаю все его больные места. Козел за рубль удавится, а МаркМихайлович, старый педик, иногда ему и впрямь заказчиков подсылает. Он работаетв антикварном магазине, там такие чудики иногда встречаются. Прикиньте, онрассказывал, один раз явился мужчина и закупил сразу весь зал, целиком весьассортимент взял. Так вот Марк Михайлович богатеньким Буратино телефончикБорьки и подсовывает!

Она натянула куртку.

– Ты куда?

– С вами пойду, хочу плед забрать.

Без пяти час мы с Иришей вошли в булочную,расположенную напротив ворот Аниного дома, и подошли к большому окну.

– Во, бежит кретин! Намылился! А ужразоделся!

Борис Львович действительно выгляделимпозантно. Элегантное пальто из легкой темно-синей шерсти, начищенные ботинкии кожаная кепка. Мы подождали, пока художник исчезнет за поворотом, и смелопошли в дом.

В прихожей стоял крепкий запах дорогогоодеколона. Ириша чихнула и с чувством сказала:

– Надушился, придурок, понравитьсябогатой бабе захотел, урод! Пусть поищет «Мерседес». Эх, жаль, не увижу, какБорька у метро скакать будет!