Осенний семестр в Дачезне всегда разворачивался всоответствии с устойчивой традицией; никогда не нарушался план действий,составленный сотню лет назад, — или так должно было казаться ученикам, знакомымс успокаивающим, предсказуемым ритмом приятной жизни частной школы. Начиналосьэто с последней недели августа, вводной для первого класса, когда мучители,ученики выпускного класса, затюкивали новоприбывших состязаниями по метаниютортов во внутреннем дворике, сбрасыванием водяных бомб с балконов и эпическойигрой «Убийца». В последний день недели происходило торжественное вручениешкольных колец и исполнение гимна школы. А кульминационным моментом былавечеринка, проводящаяся по завершении учебного дня на крыше дома старосты.Именно там с мая по декабрь расцветали романы, обычно между «старушками» (так вшколе называли учениц выпускного класса) и «новичками» (парнями изсвежепришедших), а вовсе не наоборот, как могли бы подумать некоторые.

Блисс поднялась по лестнице в главное здание, кивнув подороге нескольким замеченным знакомым. Все еще были загорелыми после лета,проведенного в Хэмптонсе или Нантакете. Девушки еще не готовы были расстаться ссарафанами и сандалиями ради шерсти и шотландки, а парни сдвигали галстукинабок и расстегивали поплиновые рубашки, а пиджаки носили в руках илиперекидывали с ухарским видом через плечо.

Блисс слыхала, что близнецы Форс тоже вернулись в школу.Надо постараться как можно скорее связаться с ними. Мими с Джеком должны ейпомочь.

Когда Блисс вошла в гардеробную и скользнула взглядом поименам, выгравированным на металлических табличках, она обнаружила, что именаШайлер и Оливера исчезли. Итак, их действительно здесь нет. Блисс расстроилась.Она в конце концов выяснила, что произошло с друзьями. Совет отчего-тоусомнился в том, что Шайлер достоверно описала события, сопровождавшие гибельЛоуренса, и двое подростков предпочли бежать от венаторов, вместо того чтобыпредстать перед судом.

Но отчего-то девушка никак не могла поверить в ихотсутствие. Ей весь день мерещилось, что Оливер сейчас сидит на дополнительномкурсе истории Европы, на своем обычном месте, у батареи, а Шайлер лепит горшкина занятиях по художественным ремеслам. Перед обеденным перерывом Блисс отправиласьна третий за сегодняшний день урок, из курса «Древние цивилизации и заряЗапада». Первая неделя занятий была периодом завлекалочек: ученики переходили сзанятия на занятие и решали, какие курсы выбрать. Название данного курсазвучало интригующе — этакая смесь истории с философией, изучение греков, римляни египтян. Блисс уселась в среднем ряду, рядом с Картером Такерманом. От неговсегда пахло яичным сэндвичем, который Картер ел на завтрак.

Учительница была новая и совершенно не того типа, чтоосновной преподавательский состав Дачезне. Большинство преподавателей пребывалив школе вечно — и выглядели соответственно. Мадам Фроли преподавалафранцузский, и ученики верили, что она его преподает еще с восьмидесятых годовдевятнадцатого века. (Это вполне могло соответствовать истине, поскольку мадампринадлежала к Голубой крови.)

Второй разновидностью преподавателей были недавниевыпускники вузов, отвертевшиеся каким-то образом от работы в проекте «НаучимАмерику» и вместо трудных детей из нуждающихся семей связавшиеся с ученикамичастных школ, отпрысками богачей. Эта же преподавательница отличалась от всех.Мисс Джейн Мюррей была крепкой женщиной средних лет с ярко-рыжими волосами ирумяными щеками ирландки. Она носила клетчатую юбку, желтую рубашку и жилет с вывязаннымиромбами. Еще у нее была стрижка «паж» и голубые глаза, в которых при разговорезажигались огоньки.

Мисс Мюррей (она написала свое имя на доске, и там четкостояло «мисс», а не неопределенное «миз»; мисс Мюррей училась в школе МиссПортер[11], а, по ее представлениям, к леди не обращаютсяпосредством какого-то жужжания) не походила на современницу динозавров, равнокак и на потерянную и испуганную недавнюю выпускницу.

— Это факультативная дисциплина, рассчитанная на учениковразных классов, и она предполагает большое количество семинаров, а значит, яжду от своих учеников, что они будут участвовать в дискуссиях, а не простодремать за партой или посылать друг другу эсэмэски. Я не обещаю, что не нагонюна вас скуку, но вы вполне можете нагнать ее сами на себя, если не будетевкладывать в процесс собственные мозги и идеи, — бодро произнесла мисс Мюррей ивесело улыбнулась окружающим.

Когда по рядам пошел лист для записи желающих, Блисс решиладобавить свое имя к списку, заметив, что почти все присутствующие именно это исделали. Блисс ясно видела реакцию собравшихся. Мисс Мюррей обещала статьочаровательным дополнением к жизни Дачезне.

Прозвенел звонок, и пока Блисс собирала вещи, она случайноуслышала оживленный разговор двух девушек на пути к двери.

— Ну вот, наш выпускной год пойдет коту под хвост! — СказалаАва Бретон.

— Да вообще! — Взвизгнула Хэйли Уолш. — Не то слово!

«Выпускной год пойдет коту под хвост. Что за странное мнение,— подумала Блисс, двинувшись следом за ними к выходу. — Это были лучшие годы ихжизни».

Боже милостивый, хоть бы последнее не оказалось правдой!

Пока что юность Блисс была отвратительна. Она переехала вдругой город, обнаружила, что она вампир, обрела и потеряла любовь — и все заодин безумный год. И вот теперь ей предстояло провести последний год учебы,будучи одержимой демоном, каковой заодно являлся ее отцом, хотя она понятия неимела, как такое могло быть.

Посетитель удалился на большую часть недели. А после тогокак Блисс заглянула в ту адскую бездну, что была его разумом, она оченьрадовалась его отсутствию. Его взгляд на мир довел ее до ночных кошмаров.Засыпая, она никак не могла выбросить из головы мысли о том, что ей довелосьувидеть. Хуже того — после рокового дня Дилан не возвращался. Блисс продолжаланадеяться, что он внезапно проявится где-нибудь либо снова перенесет ее вКлойстерс, но увы. Она словно снова осталась одна в собственной голове, нознала, что это не тот случай.

В три часа дня школьные занятия окончились, и Блисс наконецпошла домой. Она вошла в квартиру и обнаружила Форсайта на кухне. Он сидел застолом, ссутулившись. Его окружали пустые бутылки из-под спиртного, а надиване, привалившись к спинке, сидела в полубессознательном состоянии какая-тоженщина. Обычно Форсайт вел себя сдержаннее со своими фамильярами. Блисс отвелаглаза.

Когда Блисс вошла, Форсайт вскочил из-за стола и побелел какмел. Он со страхом взглянул на девушку.

— В чем дело? — Спросила Блисс. — Что случилось?

Услышав ее голос, Форсайт с облегчением перевел дух.

— А, это просто ты. — Вот и все, что он сказал.

Потом налил себе в пивную кружку пинту виски и осушил однимглотком. Для вампира он был необычайно подвержен влиянию алкоголя.