Мими находилась в кругу вместе с пятью другими членамиСовета. Седьмой, Форсайт, стоял посередине. Все были в длинных черных одеянияхс капюшонами.

«Компания Семи смертей, только косы не хватает», — подумалаМими.

Действительно, многое из обычаев Голубой крови просочилось вмассовую культуру, но в искаженном виде и без присущей этим обычаямсерьезности.

— Приветствую всех, — произнес Форсайт Ллевеллин.

Вид у него был напыщенный и самодовольный.

«Ну и неудивительно, — подумала Мими. — Он же присвоилвысший в этих краях пост, должность главы тайного правительства, осуществовании которого Красная кровь даже не подозревает».

Свои обязанности сенатора Ллевеллин исполнял небрежно,кое-как. Насколько слыхала Мими, он ничего не сделал для вызволения страны изхватки финансового кризиса, лишь изображал видимость деятельности.

Когда главой избрали Лоуренса, Мими еще не была полномочнымчленом Совета, но она имела общее представление о процедуре.

Сеймур Корриган развернул свиток и начал церемонию.

— От начала этого мира наш регис хранил душу клана в своемсердце. Но прежде чем быть избранным, он должен получить благословение семерых.И потому мы собрались здесь для благословения.

Эта церемония восходила к Древнему Египту. Теперь, правда,из нее исключили и накладную бороду, сделанную из козлиной, и магическийскипетр, и символическую кожаную плеть, и корону из страусиных перьев. Нооснова была все той же.

Страж Корриган начал оглашение списка, называя Великие Домапо их именам на священном наречии.

— Что скажете вы, Домус магнификат?

Дом богатства представлял Джосайя Рокфеллер Арчибальд. Этоего семейство построило тот самый центр, в котором они сейчас находились.

— Мы говорим «да», — пробормотал Джосайя.

— Что скажете вы, Домус септем санктимониалис?

— Мы говорим «да», — произнесла Элис Уитни, последняя в родуДома семи сестер.

— Что скажете вы, Домус веритас?

Конечно же, венаторы были представлены на Совете, но Мимибыло крайне любопытно, отчего от их имени говорит Эйб Томпкинс. Он ужедавным-давно не состоял на службе.

— Мы говорим «да», — отозвался старина Эйб.

— Что скажете вы, Домус препозито?

Дом наместников — таким титулом наделяли семейство, ближевсех стоящее к регису. На данный момент эта честь была оказана Ллевеллинам.

Форсайт Ллевеллин улыбнулся.

— Мы говорим «да».

— Что скажете вы, Домус Стелла аквилло?

Дом Северной звезды был одним из крупнейших меценатов,поддерживающих искусство в стране. Амброуз Барлоу, нервничая, взглянул наМинерву Морган и, склонив голову, прошептал:

— Да.

Осталось всего два Дома. Мими чувствовала тревогу стоящейрядом Минервы Морган.

— Что скажете вы, Домус домина?

Дом Серой леди. Дом смерти — но так его никто не называл.Это семейство отвечало за ведение хроник, за циклы Проявления и Удаления.

Минерва Морган не ответила.

— Домус Домина? — Сеймур Корриган кашлянул. — Домус Домина!

Минерва Морган вздохнула.

— Да.

— Домус ламия говорит «да», — слегка раздраженно произнесстраж Корриган.

Дом вампиров. Старинный титул. Глава конспираторов.

Мими напряглась. Следующей была она. Страж Варден сновакашлянул.

— Что скажет Домус фортис валериус инкоррупутус? Дом Чистойкрови, неразвращенного, доблестного и сильного, защитника Сада, полководцанебесного воинства? Что скажете вы?

Это имя носил род Михаила. Род Габриэллы. Род ван Ален, ныневыродившийся до имени Форс.

— Мы говорим... — произнесла Мими и заколебалась.

Она подумала о неуверенности Минервы Морган. Об АмброузеБарлоу, таком старом, что все считали его впавшим в старческий маразм. Однакоже он принес сюда этот листок бумага. Принес ей, Мими. Они рассчитывали на нее.Анонимное письмо — но важное. Они были правы. Это письмо нельзяпроигнорировать.

Мими внезапно осознала, что Амброуз и Минерва не моглисделать это сами, но очень хотели, чтобы это сделала она. Она была молода, но намногопревосходила их по положению. Она представляла Дом, что возглавлял этот кланбессмертных на протяжении многих веков. Дом, который нельзя лишить власти однимлишь нынешним ритуалом.

Мими не думала об этом до сегодняшнего дня, но внезапно еезадело за живое то, что они только что препоручили сообщество ФорсайтуЛлевеллину. А кто он вообще такой, этот Форсайт Ллевеллин? Мими проглядела своивоспоминания. Незначительный ангел. Незначительное божество. Распорядитель. Ноникак не регис.

Она могла это сделать. Она сражалась с Серебряной кровью иотправляла демонов обратно в преисподнюю. Она устоит там, где не устоят другие.

— Дом Чистой крови выражает несогласие с данным решением, —отчетливо и уверенно произнесла она.

— Несогласие?

Сеймур Корриган явно был сбит с толку.

— Мы говорим «нет», — произнесла Мими.

— Нет? — Снова переспросил Корриган.

— Нет, — еще отчетливее повторила Мими.

Форсайт же, судя по виду, вполне держал себя в руках.

— Я не понимаю, зачем нам это нужно — передавать духсообщества новому вождю, когда мой отец жив! — Выпалила Мими. Она сглотнула. —И потому я возражаю.

— Голосование должно быть единогласным, — встревоженнопроизнес страж Корриган. — Мы не можем вверить сообщество Форсайту иначе как поединогласному решению семи семейств.

Вид у него сделался потерянным, а вот Амброуз и Минерва,напротив, приободрились. Все прочие смотрели на Форсайта, ожидая подсказки, какбыть дальше.

Мими это отметила. Голосование голосованием, а эти ужесчитают его вождем.

— Нам следует остановить введение в должность, согласножеланию стража Форс, — ровным тоном произнес Форсайт. — Я не желаю присваиватьроль, в которой не все готовы меня видеть. И я тоже переживаю из-заисчезновения Чарльза. Нам следует подождать.

Они один за другим возвращались к происходящему в аукционномзале. Мими осознала, что по-прежнему держит руку поднятой, как это было вгломе.

Ведущий одарил ее ослепительной улыбкой.

— И «Портрет женщины» (Франсуаза Гийо) уходит к...прекрасной юной даме в первом ряду!

Она только что купила картину Пикассо.

БЛИСС