Брак свой Елизавета и Алексей скрывали, но жили как муж с женой: комнаты Разумовского были смежными со спальней Елизаветы, а прислуга порой заставала их в интимные моменты: то Лиза меняла Алеше рубашку, то помогала застегнуть ремень… И хотя за сплетни недолго было и в Сибирь отправиться, но слухи шли, шли… Даже частушку сочинили: «Государыню холоп, подымя ногу, гребет…»

Увы, ветреная красавица Елизавета не всегда была верна своему мужу. В конце жизни у нее появился новый фаворит – молодой Иван Иванович Шувалов, но, несмотря на это, ее отношения с Алексеем Григорьевичем сохранили теплоту: перед смертью она даже взяла с Петра III обещание не обижать Разумовского.

Скончался Разумовский в Санкт-Петербурге в своем Аничковом дворце и был погребен в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры.

Князья Таракановы и другие

В связи с тайным браком Елизаветы Петровны и Разумовского ходили многочисленные слухи об их детях.

В 1770-х годах в Европе явилась искательница приключений княжна Тараканова, называвшая себя дочерью Елизаветы и Разумовского, султаншей Алиной, владетельницей Азова, княжной Володимирской, принцессой Елизаветой Всероссийской, сестрой Пугачева.

Рассказывали и о других Таракановых, которые приняли монашеское послушание; такова была старица Досифея, на портрете которой имеется надпись: «Принцесса Августа Тараканова, в иноцех Досифея».

По другим сведениям, были две княжны Таракановы, воспитывавшиеся в Италии; их коварно арестовал граф Орлов и велел утопить, но одну спас матрос и она постриглась в монахини в одном из московских монастырей.

Фамилия Таракановы обязана своим возникновением племянникам Разумовского – Дараганам, которым он нанял воспитателя Диделя. Сплетню, что Дараганы-Таракановы – дети Елизаветы, первым пустил именно Дидель.

Секретарь саксонского посольства Георг фон Гельбиг, собиравший различные сплетни и анекдоты, говорит, что у императрицы Елизаветы было 8 детей, носивших фамилию Закревские, но он сам уверен только в одном из них. Еще Гельбиг упоминает дочь Елизаветы от Шувалова, которую, если подсчитать возраст, императрица родила, когда ей было далеко за сорок.

Существует легенда, что после вступления Екатерины II на престол ее фаворит Григорий Орлов стал настаивать на морганатическом браке, в качестве примера указывая на Елизавету и Разумовского. Тогда Екатерина отправила к Разумовскому канцлера Воронцова с указом, в котором ему давался титул высочества как законному супругу покойной государыни. Разумовский вынул из потайного ларца брачные документы, показал их канцлеру и тут же бросил в топившийся камин, прибавив: «Я не был ничем более, как верным рабом ее величества, покойной императрицы Елизаветы Петровны, осыпавшей меня благодеяниями превыше заслуг моих… Теперь вы видите, что у меня нет никаких документов». Екатерина II, когда ей Воронцов доложил о происшедшем, заметила: «Мы друг друга понимаем. Тайного брака не существовало, хотя бы и для усыпления боязливой совести. Шепот о сем всегда был для меня неприятен. Почтенный старик предупредил меня, но я ожидала этого от свойственного малороссиянину самоотвержения».

У Разумовского был брат – Кирилл Григорьевич, последний малоросский гетман, президент Академии наук. Он был намного умнее и талантливее своего брата, занимал важные государственные должности и славился остроумием.

В 1770 году, по случаю победы, одержанной нашим флотом при Чесме, митрополит Платон произнес в Петропавловском соборе, в присутствии императрицы и всего двора, речь, замечательную по силе и глубине мыслей. Когда вития, к изумлению слушателей, неожиданно сошел с амвона к гробнице Петра Великого и, коснувшись ее, воскликнул: «Восстань теперь, великий монарх, отечества нашего отец! Восстань теперь и воззри на любезное изобретение свое!» – то среди общих слез и восторга Разумовский вызвал улыбку окружающих его, сказав им потихоньку: «Чего вин его кличе? Як встане, всем нам достанется».

* * *

Последняя любовь императрицы

Ею стал Иван Иванович Шувалов. Именно он, а не супруг Разумовский, находился рядом с нею в последние дни ее жизни. Трудно сказать, каковы были его чувства к Елизавете, но известно, что он был умным и талантливым человеком: покровительствовал Ломоносову, курировал Московский университет. В 1758 году им открыта Академия художеств. Шувалов переписывался с Гельвецием и Вольтером.

Судя по мемуарам Екатерины II, еще в 1757 году Елизавета перенесла инсульт: в церкви ей стало дурно, и она упала в обморок, продолжавшийся больше двух часов. Придя наконец в себя, она еще долго не могла внятно говорить. Здоровье ее так до конца и не поправилось.

В ноябре 1761 года ее начали преследовать приступы рвоты с кровью и кашлем. Они все учащались, и 22 декабря (новый стиль) врачи объявили Елизавете, что «здоровье ее в крайней опасности». Она выслушала их спокойно и приказала читать над собой отходные молитвы, которые сама повторяла за духовником. К Рождеству она скончалась.