Наверное, вопрос был лишним, но обида и несправедливость душили и требовали отмщения. Пусть и такого жалкого, как всего лишь разговор с самой собой под горячими струями душа.

Из ванной я вышла распаренная, уставшая и все еще расстроенная. Усевшись на кровать, закутавшись в одеяло, я тяжело вздохнула. Конечно, если Егор сообщит о деньгах папе, мне придется рассказать правду. Иного выхода не будет, бессовестная шершавая ложь – исключена. И довольно скоро станет понятно, что ничего плохого я не совершала… Чуть-чуть скрыла. Немного умолчала… Виновата, да.

«Обследование Лизе сделали, осталось только дождаться результатов… Наверное, все не так уж и плохо».

Но я ни секунды не сомневалась, что эта история обязательно расстроит папу.

Потому что я попросила деньги тайно.

Потому что ситуация непростая.

Потому что не пришла за помощью именно к нему.

А я совершенно не хотела его расстраивать.

Никогда.

И еще… я боялась, что однажды он разочаруется во мне. Может ли быть что-то хуже? Наверное, если это произойдет, солнце перестанет светить. И планета остановится.

– Я подвела Павла. Ему тоже придется оправдываться. И неизвестно, что скажет папа…

Но все же я надеялась на то, что Егор хотел лишь припугнуть меня для профилактики и никому ничего рассказывать не станет. Меня-то ему не жалко – это ясно, но вместе с моей головой с плеч полетит и голова его брата…

«Прости, Павел. Прости…»

Бросив взгляд на часы, я почувствовала, как в душе закипает гнев, направленный через горы, леса и поля к Вике. Неужели так трудно ответить? Написать хотя бы одно предложение?

Откинув одеяло, я решительно подошла к столу и взяла мобильник. Час ночи, но ничего страшного, иногда Вика ложится спать и в пять утра.

«А если я ее разбужу, то и отлично, в следующий раз будет внимательнее к моим просьбам».

Мне сейчас требовалась хотя бы одна хорошая новость. Пусть самая маленькая. Набрав номер Вики, я принялась ходить по комнате. Но дозвониться получилось только с третьей попытки. Сначала раздалось продолжительное чертыханье, а потом моя двоюродная сестра выпалила:

– Я не собиралась разговаривать с тобой сегодня, но раз ты у нас такая настойчивая…

– Как дела у Лизы? – сразу спросила я, замерев рядом с кроватью.

– Как обычно, – с явной усмешкой ответила Вика. – Ты стоишь или сидишь? Лучше сядь, я тебе сообщу такое… Но сначала дай слово, что никому ничего не расскажешь. Хотя… – Она сделала паузу. – Уверена, ты болтать не станешь. Это не в твоем характере.

Сердце ухнуло, и я медленно опустилась на кровать. Едкое и вовсе недоброе предчувствие скользнуло по душе, оставив после себя липкий неприятный след.

– Что с Лизой?.. – произнесла я тише, потеряв боевой настрой.

– Лучше спроси, что со мной? – с обидой в голосе сказала Вика. – Ладно, давай по порядку, а то ты не успокоишься… Мне очень нужны были деньги, и про няню я тебе наврала. Ничего с ней не стряслось. Твоя любимая Лиза сейчас дрыхнет и, наверное, видит десятый сон.

– Она не поехала на обследование? – не поняла я.

– Ты меня слушаешь или нет? Не нужно ей никакое обследование. Деньги я просила для себя. Дура ты. Я аборт сегодня сделала. Потому что Вовка Потапов идиот, сказал, что все будет в порядке, но…

В ушах появилась вата. И она стала разрастаться, надуваться, да так, что на какой-то промежуток времени я оглохла.

«Лиза не умирает… аборт… Потапов… деньги… аборт… Потапов…» – пронеслась цепочка слов в голове. И сначала я ухватилась за спасительное и главное: с Лизой все в порядке, а уж потом фразы врезались в меня жалящими осами.

– …я сначала жутко боялась! Но с другой стороны, если уж я решила шагнуть во взрослую жизнь, то нечего ныть и оглядываться назад. И оказалось, что эта процедура не занимает много времени. Срок-то у меня был совсем маленький. В клинике я потом повалялась несколько часов для порядка, и тетка Вовки отпустила меня домой. Как видишь, я все сделала по-умному и в хороших условиях. А денег я у тебя взяла с запасом, вдруг бы лекарства понадобились или еще что-то, ну, палату оплатить… Родители, конечно, ничего не знают. Представляю выражение лица мамы. Да она бы хлопнулась в обморок! – Вика хмыкнула. – Тетка Вовки в крутой клинике работает и как раз по профилю. Очень удачно получилось. И знаешь, с Потаповым я теперь расстанусь окончательно и бесповоротно. Точка. Ровесники – это совсем не интересно. Ты бы видела, как он испугался… А еще… уж ладно, расскажу. Я присмотрела кольцо с небольшим бриллиантом, завтра поеду померяю и куплю. Денег все равно прилично осталось, а я пережила стресс и вполне заслужила подарок. Вот только от родителей его прятать придется. Но позже я обязательно что-нибудь придумаю… Чего ты молчишь? Дженни?!

Я не просто молчала, я падала в темную бездну. И, похоже, она была бездонной.

– Как ты могла так поступить?.. – прошептала я и огляделась, точно существовала вероятность того, что я сплю, и происходящее не имеет никакого отношения к реальности.

– Слушай… У твоего отца куча денег. Разве бы ты хотела, чтобы я сделала аборт в обшарпанной больничке? Да уж, повезло мне с сестрой. – Голос Вики стал недовольным и резким. Я практически увидела, как она сжимает губы и хмурит идеальные брови. – Если бы я тебе сказала правду, ты бы ни за что не помогла. Пойми, у меня было безвыходное положение. Да я только сейчас вздохнула с облегчением! Ты, между прочим, утешать меня должна. Я один на один осталось с грандиозной проблемой, и, какое счастье, что я решила ее быстро и без последствий. У тебя есть хотя бы капля человеческого сострадания или тебе неизвестно, что это такое?

– Известно, – коротко ответила я, чувствуя, как холодеют руки и немеет не то шея, не то спина… – Уже поздно, пора спать. Спокойной ночи.

Я не просто отключила телефон, я отодвинула его от себя как можно дальше. Будто из него могли вырваться языки пламени и опалить меня. Перед глазами пронеслись пестрые и неестественно яркие кадры: мне звонит Вика и сообщает, что Лиза больна… а вот я уже мечусь и не знаю, где взять деньги… я иду к Павлу, он – единственная надежда… «Помнишь, ты говорил, что я могу обратиться к тебе за помощью?..» И под конец – убийственный танец с Егором. «У тебя отличные дядя и тетя… Похоже, породой ты пошла именно в них». Этот танец мне пришлось сдирать с себя мочалкой в ванной, потому