— Ну да, знал… — Марков вздохнул. — Только она так все дело повернула, что мы с ней, дескать, не преступники, а благотворители. Иначе, говорит, люди не смогут шубы покупать по ломовым-то ценам. Но я, конечно, не до конца на эту ерунду повелся, не маленький… — Марков ненадолго замолчал. — В общем, желал я денег заработать, — сообщил он без обиняков. — Она ведь мне хорошо отвалила. А я хотел нам с Олей шикарную свадьбу сделать, подарки ей купить, то да се. Вот и ездил.

— Дубровская после этого предпринимала попытку втянуть вас в контрабанду?

Денис криво усмехнулся:

— Предпринимала, как же! Только я не втянулся. Как узнал, что Оля за другого замуж собралась, так и не нужно мне стало ничего. Дубровская приезжала недели три назад, сто кусков отвалить обещала за один извоз. Только я ее послал, она уехала и больше не объявлялась. Вот и в тот раз я решил, что она по этому же делу приезжала…

— А как вы познакомились с Дубровской? — спросил Мельников.

— Да гоняла она как ненормальная, я ее и задержал, — начал рассказывать Марков. — Ну, прочитал нотацию, штраф выписал. А она такая вся покаянная, обходительная, и штраф кинулась сразу оплачивать, и наобещала, что больше ни-ни. Обаятельная вся из себя. Ну, мы немного поговорили, расстались чуть ли не друзьями. Она даже телефон попросила, я и дал. А там звонить начала, ну и по этому делу тоже… — Марков вдруг изумленно замолчал. — Теперь вот думаю, она нарочно это подстроила, чтобы я ее тогда остановил, — медленно проговорил он.

— А когда Ольга вам сообщила, что выходит замуж за Влада Галеева? — продолжал расспросы Мельников.

— Да когда к матери повидаться приезжала! — было видно, что Маркову нелегко об этом говорить. — Я обрадовался, к ним забежал. При матери Ольга ничего не стала говорить. А потом вышла меня проводить, ну и выдала: «Прости, я полюбила другого. Скоро свадьба». Я и ушел как потерянный.

— А вы знали, что жених Ольги знаком с Ириной Дубровской? — Мельникову было очень важно, чтобы Марков ответил на этот вопрос.

— «Знакомый!» — усмехнулся Марков. — Да он живет на деньги этой твари, альфонс недоделанный! Это мне в ее магазине кое-кто порассказал. — Марков вздохнул. — Эх, Оля, Оля! Нашла в кого влюбиться.

Мельников, хоть и разделял эту точку зрения, предпочел оставить комментарии при себе. Вместо этого он спросил:

— И что же вы предприняли, когда узнали, что Ольга погибла?

— Сразу позвонил этой твари! — заявил Марков. — Видел, говорю, и «семерку» твою, и тебя.

— И что же Дубровская?

— Ну, известно что! — все более распалялся Марков. — Заявила, что я алкаш, которому невесть что мерещится. Что в это время ее там и близко не было, а сама она только что из Москвы прилетела.

— А что же вы? — подгонял Андрей задумавшегося Маркова.

— А что я? Я ей так и сказал, чтобы всякую чушь про Москву не порола. И что камера на дороге ее засекла. Я и для себя специально запись смотрел. Та самая это тачка.

— То есть машина Дубровской попала в запись дорожной камеры видеонаблюдения? — переспросил Андрей, понимая, насколько важным это может оказаться для следствия. Это уже не просто свидетельство Маркова против ненавистной ему Дубровской. Это документальное подтверждение его показаний.

— Ну да, — уверенно подтвердил Марков. — И время, и дата, все как положено.

— И после того как вы сообщили это Дубровской, она пригласила вас в коттедж.

— Точно, — кивнул Марков. — Сказала, что да, мол, была в Верхней Осиновке. Приезжала, чтобы со мной повидаться, какое-то деловое предложение у нее созрело, ну и так далее. А меня не застала, вот и уехала. Еще добавила голоском таким слащавым, жаль, дескать, что мы разминулись.

— И вы ей поверили? — удивился Мельников.

Марков презрительно хмыкнул.

— Да я ей сразу сказал, что б мне тут не заливала. Она как будто обиделась и предложила встретиться у нее дома вечером. Говорит, хочет что-то важное мне сообщить. И еще предупредила, чтобы я на своей машине не приезжал. Ну, я сказал, что приеду, шут с тобой. Мне бы, дураку, сразу смекнуть. Так ведь нет. Вот и огреб по башке. Еще бы чуть и…

Марков замолчал и тяжело вздохнул. В этот момент Мельникову показалось, что его собеседник жалеет, что Дубровская не рассчитала силу удара. Отогнав эту мысль, Андрей спросил:

— А что же произошло после того, как вы оказались в доме Дубровской?

— Она начала мне зубы заговаривать. Мол, давно не виделись, свои люди и все в таком роде. Все придвигалась ко мне поближе, да декольте свое демонстрировала. Сдалось оно мне! — Марков зло усмехнулся. — Я ведь не альфонс ей какой-нибудь, как некоторые. — Марков вновь замолчал, припоминая подробности. — А потом я так ей и рубанул сплеча. Видел, говорю, тебя, голубушка, в Верхней Осиновке, и машину твою видел. И что камера ее засняла, я ей тоже сказал. Она слушала, раскрыв рот. Видать, поняла, что припер я ее к стенке. Призадумалась. — Марков вновь усмехнулся, на этот раз презрительно. — Потом начала туманно намекать, что, мол, готова компенсировать, — продолжил он после небольшой паузы. — Деньги, в смысле, предлагать. Тут уж я вконец взбеленился. Сказал ей, что сейчас же пойду на нее заявление напишу. И к выходу двинулся.

— И тут она вас ударила? — спросил Андрей.

— Да нет, — Марков покачал головой. — Она за мной кинулась, ухватила за куртку, обратно в комнату потащила. — Марков поморщился. — И все тараторила, что я ее не так понял. Она не собиралась деньгами откупаться, просто хотела загладить вину перед Олиной родней, да и передо мной тоже. И что сейчас она мне расскажет, как все было, а там я, дескать, сам решу, писать заявление или нет. Сыпала как горох. Ну, я вернулся, сел за стол. Рассказывай, говорю. Она начала с чайником хлопотать. Да-да, говорит, сейчас… Давай поговорим по-человечески, зачем уж так сразу, и все в таком духе. Вот я сижу, жду. Она прошла куда-то к плите, я не обратил внимания. И тут — раз! И очнулся я только в больнице. Теперь вот… — Марков указал на бинты на своей голове.

— То, что вы сейчас рассказали, очень важно для следствия, — заявил Мельников после некоторого молчания. — И почти полностью изобличает Дубровскую как убийцу. Скажите, вы готовы подтвердить свои показания на очной ставке?

— Хоть сейчас, — не колеблясь, заявил Марков. — И в суде тоже. Эта тварь должна ответить за то, что она сделала с Олей.

— Тогда вам следует хорошенько отдохнуть, набраться сил и еще раз припомнить все, что произошло с того момента, когда вы увидели ту самую «семерку», — посоветовал Андрей. — Может быть, вам удастся еще что-нибудь припомнить.

Марков кивнул с серьезным видом и закрыл глаза. Андрей понял, что долгий разговор утомил пострадавшего, и потихоньку вышел из палаты. Зайдя в ординаторскую, он предупредил дежурную медсестру, и она поспешно направилась в палату Маркова, катя перед собой стойку с капельницей.