Я оборачиваюсь, в глубине души ожидая наконец увидеть его, Кита, но это не он.

Это Эллис.

Он стоит в дверном проеме, раскрыв рот от удивления.

Он едва успевает сказать «Какого…», перед тем как я одним прыжком преодолеваю расстояние между нами и вдавливаю его в стену. Окровавленную руку прижимаю к его груди, и полотенце падает на пол. Из-за удивления его рефлексы притупляются, и я успеваю вытащить нож и приставить лезвие к его горлу. В комнате тихо, слышно только наше дыхание. Я чуть сильнее сжимаю нож. Даже не понимаю, где заканчивается лезвие и начинается его шея. У меня кружится голова от такой власти над человеком, от понимания, что, дай он мне повод, я…

Пусть только даст мне повод.

– Т-ты тоже из этих? – требовательно спрашиваю я. Он весь в поту и дрожит. Как и я. Я крепче вцепляюсь в нож и всем телом наваливаюсь на Эллиса. Он нервно сглатывает. – Ты т-тоже из этих?

– Что? Тоже? Как кто?

– Как К-К… – Нет-нет. Не Кит. – Д-Даррен.

– Я…

– Т-ты трахаешь маленьких девочек?

– Что? Нет! Нет… – Он хочет помотать головой, но из-за ножа не осмеливается. Он сглатывает, кадык дрожит. – Я не знаю, о чем ты.

– Где в-вы познакомились? На с-сайте для извращенцев? – Я опять наваливаюсь на Эллиса, и он жалобно скулит от страха. – Где, блин?

– В… в… – Он делает глубокий вдох. – В «Контервотче». Это… это игра такая, просто… онлайн-игра! Мы были в одной команде. Я ничего…

Эллис лихорадочно осматривает комнату и, даже невзирая на прижатый к горлу нож, замечает на полу стопку прав и лоскуты с именами.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

Чувствую, как все тело бьет дрожь, даже держать нож сложно. Наверное, я его случайно и убить могу. «Я не знаю, о чем ты говоришь». Мне не нравится, как это прозвучало. Я ведь ложь за милю чувствую, и Эллис…

Эллис не врет.

– Ты поранилась, – говорит он.

Я качаю головой. Не хочу, чтобы он держал меня за дикарку, которую можно усмирить ласковым словом.

– Н-нет, – отвечаю я.

– Ты меня убьешь?

Я поджимаю губы и чувствую, как на глаза наворачиваются слезы.

«Вообще-то я опасна, – хочется сказать мне. – У меня есть нож».

Я наконец осознаю, насколько мне хреново.

Трудно дышать.

– Ты ведь не хочешь меня убивать.

– Не надо, – говорю я. Знаю, что случится, когда я опущу руку. Он вызовет полицию, и тогда все пойдет коту под хвост. – Н-не надо…

– Слушай, – начинает Эллис, – просто… Просто опусти нож. Ты поранилась. Давай я тебе помогу, а? Забинтую тебе руку, а ты… Ты расскажешь мне о Даррене, договорились?

– Н-нет. – Я чуть сильнее прижимаю нож к его горлу, будто сама себе что-то доказываю. Я бы смогла, если б нужно было. Я могу. Я убью. – Ты его д-друг. Ты в-вызовешь копов, и… – Нет-нет-нет. – Я с-сама должна… Это я д-должна…

– Давай я помогу. – Такое ощущение, что он сейчас расплачется. – Ну пожалуйста.

Уэст Маккрей. Пара домов, несколько расположенных абы как заведений – в общем, Лэнгфорд мало походит на город. Так, безликое место для очередной стоянки.

Судя по адресу, который мне дала Кэт Мэтер, Сэди направлялась в мотель «Синяя птица». Самый мягкий эпитет, которым его можно описать, – это «неказистый». Здесь все держится на честном слове. Наружная обшивка в саже, кровля «плачет», почти все оконные стекла в трещинах. Короче говоря, мотель как-то не заслуживает своего поэтичного названия. Через шестьдесят дней владелец «Синей птицы», Джо Перкинс, отдаст ключи Маркусу Дэнфорту, и тот снесет мотель. Джо придется попрощаться с местом, которое последние пятьдесят лет было ему домом. Так что прибыл я очень вовремя.

Джо Перкинс. Прежде чем я взялся управлять мотелем, он назывался «Гостиница Перкинсов». Раньше он принадлежал моим родителям, до них – бабушке с дедушкой, а еще раньше – прабабушке с прадедушкой. В общем, моя семья сто лет им владеет, но я вот не потянул. Бизнес начал разваливаться. Честно говоря, я даже не уверен, что мне хотелось управлять мотелем. Меня особо никто не спрашивал. Я тогда был совсем зеленым юнцом.

Уэст Маккрей. Вы никогда не знали наверняка, чем хотите заниматься?

Джо Перкинс. Именно! У меня даже времени подумать не было. Не хочу казаться неблагодарным… Знаю, мне повезло, что работу искать не пришлось. Просто… Я начал управлять мотелем, едва окончив школу. Наверное, родителям – упокой Господь их души – стоило хотя бы спросить меня, хотел я этого или нет. Я не против быть управляющим, но это не мечта всей моей жизни.

Уэст Маккрей. Джо Перкинсу пятьдесят пять. Это поджарый мужчина с обветренным лицом, копной седых волос и кучей татуировок. По его словам, каждая татуировка что-то значит, но что – знает только он да чернила.

Джо Перкинс. Вот только про эту могу рассказать…

Уэст Маккрей. На левом бицепсе у него набита синяя птичка.

Джо Перкинс. Это моя первая татуировка. В честь нее и назвал мотель. Постояльцы спрашивают: «И где тут у вас синяя птица?» А я показываю тату: «Вот, смотрите». (Смеется.)

Уэст Маккрей. Когда я сказал Джо, что хочу поговорить о девушке, которая, возможно, пять месяцев назад останавливалась в его мотеле, он согласился, но предупредил: сюда часто приезжают всего на ночь, и он редко запоминает постояльцев. И все же, когда я показываю фотографию Сэди, он сразу ее вспоминает.

Джо Перкинс. Да, была здесь такая. Говорила странновато. Искала моего друга. Вот поэтому-то я ее и запомнил.

Уэст Маккрей. Этого друга зовут Даррен?

Джо Перкинс. Ага, Даррен. Она спрашивала, нет ли его в мотеле, но в тот момент его не было. Не знаю, зачем он ей понадобился. Кажется, она и не объясняла даже. Правда, я ее видел всего раз. Она вроде всего ночь здесь пробыла… Хотя, возможно, заплатила за две. Не помню. Я выкинул журналы учета, когда продал мотель.

Уэст Маккрей. Расскажите, пожалуйста, о Даррене.

Джо Перкинс. Он спас мне жизнь.

Уэст Маккрей. Серьезно?

Джо Перкинс. Ага. Ехал я как-то по шоссе, в мотель как раз возвращался. И тут в меня впечатался какой-то пьяный козел. Машина несколько раз перевернулась и упала в канаву. Не знаю, что это был за говнюк, но надеюсь, он горит в аду. В общем, Даррен ехал позади меня, увидел все это, затормозил… Я был в отключке, мне знатно раскромсало бедро. В больнице сказали, что, если б не Даррен, я бы умер от потери крови. С тех пор мы дружим. Я пообещал, что у меня в мотеле для него всегда будет свободный номер.