Скрябин даже зажмурился от обиды: «Чертово похмелье, невозможно нормально думать! Все разболтал за пять минут. Охуенно! Разведчик, блядь, Джеймс Бонд!»

– Ладно тебе, не расстраивайся. – Игорь похлопал его по плечу через стол. – В этом вы тоже не одиноки. Мы в нашем отделе вообще слегка охреневаем от происходящего. Уже с полгода, как в Министерстве тотальный сбой системы, а у нас, сука, ни одной заявки! Ни од-ной. Мы даже сами думали прозондировать слегка департаменты, так что ты: везде – в штыки! Гонят наших ребят взашей, не дают даже подойти к компьютерам!

Федор вспомнил, как они с Петром бегали с программистом по кабинету, и опустил взгляд в поднос с недоеденной картошкой.

– И почему все отмалчиваются?

– Я, конечно, в чужие головы влезть не могу, но думаю, что каждый начдеп надеется подвинуть другого. Все кое-как приспособились и теперь ждут, когда сосед ошибется, чтобы его подсидеть. Как-то так. Ваш департамент, похоже, полетел первым. Вы, кстати, как разбираетесь с кодами?

– Ну, у нас… – замялся Федор. – В общем, есть один сотрудник на больничном – он из дома все делает и нам пересылает. Правда, по идее он должен скоро выйти…

Игорь беззвучно рассмеялся.

– Забавно. Впрочем, мы недалеко от вас ушли: наши умельцы просто накрутили на почтовую программу расширение-дешифратор. По сути, тоже невольник, только электронный.

– Так если вы можете сделать такую штуку, почему не решите проблему с кодами для всех остальных?

– Во-первых, даже с этим дешифратором мы все же сильно рискуем – эта программа не входит в реестр безопасных у Главного… – Игорь многозначительно показал пальцем наверх, теперь он говорил почти шепотом. – Если ее распространять направо и налево, кто-то обязательно неправильно ею воспользуется, и тогда капут: система все заблокирует и начнет поиск виновных. Нам, как ты понимаешь, сидеть не хочется. И потом, есть еще один нюанс, но его лучше в таком месте не обсуждать.

– М-да… И как в таких условиях жить? Увольняться?

– Ну, это, допустим, ты всегда успеешь. – Игорь осмотрелся по сторонам. – Вообще есть у меня небольшая идея. Ты в баню ходишь?

– Иногда.

– Тогда пойдем на следующих выходных – там все и обговорим. Тем более что вопрос не на пять минут.

– Хорошо. У меня еще товарищ есть, мой лучший друг. Мы с ним вместе думали над дешифровкой. Ты не против, если он к нам присоединится?

– Только если ты ему доверяешь. А вообще, чем меньше ушей, тем лучше. Лучше пока особо никому про нашу встречу не рассказывай.

– Конечно, я понимаю!

– Тогда договорились. – Игорь кивнул на нетронутый бургер и почти полный конверт картошки на подносе Федора. – Ты есть-то, кстати, будешь?

– А, да… Сейчас, я быстро. – Федор почти не пережевывая проглотил половину бургера и несколько картофелин. – Что-то я наелся, пойдем, наверное?

Оставив подносы на столе, они спустились в паркинг. Оказалось, что Игорь живет в новостройке у одного из зюзинских прудов, на машине это было совсем недалеко. Пока ехали, разговор шел в основном «за жизнь». Игорь не любил футбол и прочий спорт (Федор тоже им не особо интересовался), зато уважал онлайн-игры. Скрябин последний раз играл еще в институте, поэтому в основном молчал, изредка поддакивая в моменты, когда собеседник ждал от него реакции. Наконец они приехали. Двор «собянинки» был закрыт шлагбаумом, поэтому Федор включил аварийку и остановился на площадке для пожарной машины. Чтобы не нарваться на штраф, они в четыре руки быстро выгрузили пакеты Игоря из багажника.

– Ну что, по-моему, душевно пообщались. – Игорь протянул Федору руку. – Спасибо, что подвез!

– Тогда на следующих выходных баня? Тебе в какой день удобнее?

– Наверное, в субботу. Ну, ближе к делу еще договоримся. Запиши, кстати, мой телефон.

Игорь продиктовал номер, Федор тут же его набрал. В кармане у программиста зазвучал какой-то металлический гитарный проигрыш. Они еще раз пожали друг другу руки, Федор сел в машину, тронулся и несколько раз посмотрел в зеркало на то, как Игорь перетаскивает пакеты к подъезду.

Выехав из жилого квартала на шоссе, он не смог удержаться и позвонил Неделину. Тот, как обычно, долго не брал трубку. Наконец гудки прекратились, на том конце послышалось усталое «Алло».

– Петя, бля, мы спасены!!!

Когда в понедельник утром Федор пришел на работу, Петр бросился к нему, сжал в объятиях и с восторженным рычанием приподнял над землей.

– Федя, ты гений! Сукин же ты сын!

Остальные сотрудники отдела наблюдали за сценой с легким недоумением.

– Ребята, может, вам наедине остаться? – саркастически спросила Надя Петрова.

Петр даже не стал отшучиваться, только махнул рукой.

– А, говори что хочешь!

– Прямо сейчас этим и занимаюсь. Так что случилось-то? Вы женитесь? У нас в стране это пока еще запрещено!

– Ха. Ха. Ха. Шутка за триста! – Федор передразнил Надину манеру говорить. – Чему надо, тому и радуемся. Потом расскажу, когда придет время!

Надя показала на них рукой.

– Я же говорила: точно, женятся. Ну, тогда совет вам да любовь, мальчики.

Довольная собой, она взяла свою чашку и важной походкой пошла к кулеру.

Все утро Федор пребывал в эйфории от нежданного успеха. Он никак не мог сконцентрироваться и начать работу. С Петром они постоянно перешучивались, чем неслабо раздражали Надю. Впрочем, она уже ничего не говорила им, только периодически нарочито громко вздыхала и хлопала по столу какой-нибудь папкой. Лера все еще дулась на Скрябина, однако было заметно, что и ей не терпится узнать, чему он так сильно рад. Это давало Федору надежду на скорое примирение.

Однако хорошее настроение Федора улетучилось, когда в полдвенадцатого пришел бывший в поликлинике Куницын. С улыбкой на пол-лица он бодро пересек офис и с чувством потряс его руку.

– Федор, у меня просто нет слов! Ты настоящий молодец!

«Неужели я забыл попросить его не болтать?!» – мелькнула в голове Федора роковая мысль.

– Спасибо большое, Леш… Петя, можно тебя на секунду?

– Конечно.

Скрябин с Неделиным вышли из кабинета. Федор взял друга под локоть и стремительно утащил в дальний конец коридора.

– Ты что, ему рассказал? Зачем?!

– А что такого? Мы же с Лешей с самого начала втроем все обсуждали, разрабатывали планы. Странно было бы ему не говорить.

– Это понятно… Но почему нельзя было подождать хотя бы неделю?! Игорь мне четко дал понять, что чем меньше ушей, тем лучше. Я договорился насчет тебя, но про других речи не было. Не думаю, что он оценит!

– И что теперь делать? Вообще, конечно, ты должен бы меня предупредить, что это секрет!