области, уже прокладывало себе путь к низовьям Рейна, на Маас и, возможно, во Фризию. Вместе с тем мы не располагаем свидетельствами экспорта ткани из этих регионов в рассматриваемый период. Возможно, ткань еще изготавливалась для внутреннего потребления. Имеются свидетельства, что рабы, и те, кто прибывал морем с севера, и те, кого везли из Центральной Европы, являлись важным предметом торговли.

Об ирландской торговле нам опять-таки мало что известно. Часть ее составляли грузы с юга, отправляемые в Шотландию или даже в Норвегию. Но были и товары местного производства. Среди них грубая ткань и изделия из кожи – их ирландские купцы продавали в Западную Галлию. Возможно, также предметами торговли были золото и шкуры, а также полотно.

Экспорт Британии был разнообразнее ирландского. Из Корнуолла во многие регионы Атлантики, вплоть до англосаксонских берегов Англии, везли олово. Медь Уэльса, как и железо Глостершира, везли в Ирландию и, возможно, Галлию. Свинец и серебро, скорее всего, продавались не только на местных рынках, так же как и продовольствие. Скот доставляли из Кента в Лондон. Одна местная отрасль промышленности, производство тканей, уже была важной. Это нам известно на основании находок в Кенте, Саттон-Ху и Уитби. Во времена Оффы (конец VIII века) такую ткань экспортировали в Галлию. Поэтому представляется вероятным, что она уже достигла Квентовика и региона Гаронны, если не других мест на континенте. Важными были также изысканные кентские броши, уже появившиеся во Фризии, а также не столь замысловатые броши, пользовавшиеся большим спросом на местном рынке. Гончарные изделия из Тетфорда определенно хорошо продавались на рынках Восточной Англии.

По-видимому, ни одна из статей английского экспорта, хотя они, безусловно, были важны, не имела такого значения для английской внешней торговли, как один особый товар – рабы. Древние законы Уэльса упоминали работорговлю. А ранние англосаксонские кодексы, законы Кента и Уэссекса впоследствии запрещали продавать своих соотечественников за моря.

Возможно, такие законы обходили, потому что, как нам известно, первый известный нам фризский купец, появившийся в Лондоне в 679 году, был именно работорговцем, а из знаменитого рассказа папы Григория следует, что английские рабы появились в Риме уже в конце VI века. Согласно святому Элигию, святому Ричарду и другим, английские рабы были обычным явлением в Галлии. Относительно высокая цена, которую платили за раба в Галлии, в сравнении с его низкой стоимостью в Англии, с учетом постоянных англосаксонских и британских конфликтов, в результате которых появлялось много пленных, поддерживала торговлю людьми. Запрещенная английскими законами, осужденная церковью, она продолжалась веками и являлась источником процветания Англии.

Попробуем продвинуться дальше на север. Нерегулярную торговлю, достигавшую Шотландии, Оркнейских и Фарерских островов, Норвегии и Исландии, проанализировать трудно. На Оркнейских островах могла добываться медь, и Дикуил, упоминая об овцах и морских птицах на удаленных островах, предполагает, что шерсть и пух-перо отправлялись на юг, чтобы заплатить за импорт. Китовый ус франкского ларца предполагает наличие рыболовства. Далекая Норвегия, вероятно, полагалась на меха и морепродукты – в те времена и позже.

Балтика также отправляла товары, чтобы заплатить за мечи, бронзу, стекло, а также, вероятно, вино и продовольствие, которые ввозились из Рейнской области и Англии. Ее главной статьей экспорта определенно был мех. Янтарь, который редко обнаруживался среди континентальных археологических находок V и начала VI века, чего не скажешь о более поздних временах, также отправлялся на юг. Возможно, древесина, необходимая в бедной лесами Фризии, была еще одной важно статьей экспорта. На юго-восток могли отправлять и ювелирные украшения, такие как brachteates, найденные в Кенте и Фризии. На восток – на Русь – везли меха и, возможно, железо, которое вместе с рабами, медом и пчелиным воском переходил в руки хазарских торговцев, чтобы отправиться дальше на восток[87]. В обратном направлении, на север Руси и на Балтику, поступали тонкие изделия из металла, шелка и специи.

Когда анализируешь наши знания о грузах морской и речной торговли в Северной Европе тех лет, некоторые моменты кажутся абсолютно ясными. И прежде всего то, что эта торговля, несомненно, стимулировалась средиземноморским и ближневосточным регионами, и не важно, шли эти грузы через Каспийское и Черное моря, альпийские горные проходы, южные галльские порты или испанское Атлантическое побережье. Но нет свидетельств того, что этот стимул был велик и выражался он материальными продуктами или деньгами. Представляется маловероятным, что торговля предметами роскоши с юга – шелками, специями, винами, папирусом и промышленными товарами, – даже если на север отправляли серебро и золото, могла стать решающим фактором торговли Северной Европы в те века. Скорее, большую часть грузов составляли местные продукты. Отчасти это были дары природы – вино, продовольствие, металлы, соль, древесина, рыба, меха и отчасти – промышленные товары, сделанные в Северной Европе для местных или других рынков. Обувь и шерстяная ткань Ирландии, стекло, оружие, керамика и изделия из металла Галлии и Рейнской области, шерстяная ткань и ювелирные украшения Британии, изделия из железа и украшения Скандинавии – все это не имело никакого отношения к Средиземноморью. На самом деле, хотя технологии изготовления были во многих случаях разные, да и торговые пути менялись, трудно не заметить, что эта экономическая жизнь очень похожа на ту, что существовала на северных морях при поздней империи. Даже деньги, которые начали использоваться, sceattas и серебряные пенни Галлии, производились на местах из европейского серебра, и, как случилось с серебряным регионом поздних римских времен, к 700 году их использование отделило Северную Европу от Средиземноморья. Какими бы ни были важными в те годы торговые контакты с югом, их влияние явно преувеличивается некоторыми историками.

Другой интересный момент – попытка выяснить, кто на самом деле вел торговлю, кто были купцы того периода и как они были организованы. И на этот счет у нас информации почти нет. До нас дошли сведения об отдельных купцах, таких как фризский торговец в Англии, или Само, путешествующий в земли славян, а также торговец из Меца, отправившийся в Трир за солью. Но мы редко слышим о группах купцов и ремесленников. Нет абсолютно никаких свидетельств существования collegia на бывших римских территориях. Возможно, они где-то уцелели, но, вероятнее всего, исчезли вместе с концом римской власти. Смутная ссылка на гильдии появилась в ранних англосаксонских законах, что неудивительно, потому что именно англосаксы были самыми активными торговцами того периода. Однако, возможно, это мало что значит. На самом деле только при Каролингах появилось упоминание о конкретных гильдиях.

Складывается картина торговли, когда участвовавшие в ней купцы могли отправляться куда душе угодно. В Галлии Меровингов, определенно самом продвинутом экономическом регионе, не было никаких морских