Да и Жасмин, казалось, не противилась. Облизала губы, раскраснелась и чуть раздвинула бедра. Словно приглашала. Не возражала, во всяком случае.

Горский расстегнул ремень на брюках и собирался справиться с молнией, которая сдерживала торчащий колом член, стискивая его до боли.

Жасмин наблюдала, не произнося ни слова. Расслабленная, готовая…

Наверное, поэтому Горский оторвал хлястик молнии. Слишком спешил. Да и вид Жасмин мешал действовать спокойно.

Ширк… Скррр…

– Ой… Простите. Надо дверь запирать.

Лицо Радифа Заглятдинова мелькнуло в щелке между дверью и косяком и скрылось.

Но этого хватило, чтобы Жасмин отрезвела.

Горский поднял глаза на ее лицо и увидел там все, что еще не сказала женщина.

Она прикусила губу.

– Прости… Я увлеклась… Мы увлеклись… Это сложно… Сейчас еще не время… Слишком быстро…

Она что-то мямлила, путалась в словах, как в сетях… А Горский уже все понял.

Муж. Развод. Новый мужчина, которого она едва знает.

Он собирался все это сказать. Успокоить женщину, что смотрела загнанным зверем, с опасением и отчасти, чувством вины.

Горский усиленно искал слова, чтобы убедить ее, что все понимает и нисколько ни о чем не жалеет.

Но Жасмин опередила. Поправила платье и рванула к дверям.

Горский тряхнул головой и вдруг сообразил, что она убежала в платье из костюмерной. Но и это не главное. Она схватила свою сумочку! Значит сделала неверный вывод и собирается ретироваться. А там… черт его знает, что может надумать сбитая с толку женщина.

Он поспешил! Проклятье! Поспешил!

Горский рванул через весь зал за Жасмин. Даже не застегнув ремень брюк, что дергался при движении.

Хорошо, что в зале царил полумрак. Хотя некоторые гости мероприятия заметили странный наряд Горского. Но Владу было плевать. Сейчас куда важнее было найти Жасмин.

Впрочем, если плохо подумают о нем, значит и о ней тоже. Горский на ходу застегнул ремень, когда пришло это понимание и вылетел на улицу.

Такси как раз отъезжало. И судя по тому, что Жасмин нигде поблизости не оказалось – она сидела в этом такси.

Первым порывом Горского было запрыгнуть в машину и догнать беглянку. Преградить дорогу такси и все выяснить.

Но затем Влад решил повременить. Женщина и без того на взводе. Сбита с толку, ошарашена, взвинчена.

А тут еще он ей на голову свалится. Со своими переживаниями и объяснениями.

Нет. Надо дать возможность Жасмин успокоиться.

Горский оперся о фонарный столб, переводя дыхание.

Вот же, мать твою!

Когда его жизнь стала такой? Безумной, полной страстей и погонь за женщиной! Бесконечной партией в шахматы, где один мат – это еще не проигрыш. А лишь шаг к новым свершениям.

Вдохновением, которое лилось через край не когда он брался за кисть или карандаш. А когда встречал свою музу…

Горский поправил брюки и двинулся в сторону своей машины.

Встречаться с теми, кто наблюдал за его погоней за Жасмин не хотелось. С Радифом после сцены в костюмерной тоже. Да, Горский повел себя, как дурак. И хорошо еще что вошел Заглятдинов и не в самый «ответственный» момент. Когда Влада уже ничто не остановило бы.

Тогда Жасмин пожалела бы не только о том, что поддалась порыву, но еще и о том, что вообще встретилась с Горским. Женщины подобную публичность воспринимают гораздо острее, гораздо драматичней, нежели мужчины. Для мужчин это отчасти доказательство их мужественности, их мужской состоятельности. Для женщины, тем более замужней – доказательство легкого поведения, легкомыслия и еще бог знает чего.

Радиф скорее помог Горскому, чем помешал, если говорить в общем смысле слова.

Но Влад совсем не хотел видеть довольную рожу этого счастливого женатика, после того как Жасмин от него сбежала.

Он завидовал Радифу. Черной неблагодарной завистью.

Поэтому сел в свою машину и поехал домой.

* * *

Жасмин

Я убежала в полном смятении.

Неслась по залу для мероприятий как полоумная. Пару раз наткнулась на танцующих «варваров». Чуть не сбила с ног парочку «аристократов» и смачно врезалась в парочку аниматоров в сверкающих и пестрых одеждах. Те танцевали, держась за плечи друг друга так, словно каждый скорее отталкивал партнера, нежели обнимал и притягивал.

Комично, в общем-то. И по книге. Я читала «Убить нельзя научить».

Я разбила эту парочку вдребезги и побежала дальше, не оглядываясь.

В ушах стучал барабанами пульс. Ноги сами несли на выход.

Возле дверей заведения дежурило несколько такси. Я заскочила в ближайшее и быстро выпалила адрес.

Водитель удивился, но тронулся с места.

Я увидела, как выбегает из здания Горский, крутит головой, ищет меня и порадовалась, что успела уехать и даже сумочку не забыла.

Положила ее на колени и… взгляд уперся в красную ткань, вперемежку с кружевом.

Боже! Я забыла переодеться!

Впрочем, возможности все равно не было. Я не могла обсуждать с Горским то, что случилось. Потому, что… просто не могла.

Я и сама еще не понимала – как к этому относится. Почему и как все зашло настолько далеко…

И ответить на вопросы, если бы Влад их задал, я не могла тоже.

Поэтому бежать было единственным верным выходом. Хотя и глупым.

Надеюсь, что меня не оштрафуют за кражу платья. Постираю и верну в целости и сохранности.

В отличие от ряда исторических туалетов, которые я видела мельком в костюмерной, это платье не выглядело искусственно состаренным и не имело «противопоказаний» к машинной стирке.

Вроде бусинок на подоле или расшитого стразами под драгоценные камни лифа.

Так что я была уверена, что щадящая стирка наряду не повредит. Верну с извинениями.

Но как теперь смотреть в глаза Горскому?

А если он сейчас позвонит? Спросит почему я ушла? Почему бросила его без объяснений?

Сердце колотилось где-то в районе горла, руки и ноги стали влажными.

Я сжимала пальцами сумку и посматривала на сотовый. Но тот молчал. Вотсап тоже не вызывал опасений тем, что Горский вызвал меня на беседу.

Его «радиомолчание» было воспринято мной как понимание, что я сейчас говорить не готова.

К концу поездки я выдохнула, расплатилась по сбербанк онлайн и отправилась в гостиницу.

Матвей уже вернулся из школы, но делал уроки вместе со Светланой Максимовной.