– Раз проблемы нет… – Парень согласно кивнул с кривой улыбкой на губах. Обычная бы ему не пошла, я бы его не узнала. – У меня вопрос. Ты почти всегда не отвечаешь, но я все же попробую… Та подножка – зачем? И потом подстава с Ивонной?

Некромант задумался.

– Я злился. Отчасти, – сказал он спустя несколько секунд, занимая место через проход. – Каждый раз при взгляде на тебя приходил в ярость.

– Почему? – Я не стала отодвигаться. Мы должны разобраться друг в друге.

– Загадка, откуда любопытство? Разве я не хуже всех?

– Кто знает? Может, я ошибалась.

Некромант сощурился, темные омуты его глаз искрили. Я сглотнула, борясь с наваждением.

– Так почему ты злился?

– Магия смерти предназначена не только для мертвецов. Но воздействия на живых требуют в десятки раз больше силы. А ты, Загадка, была живой… – Его взгляд потух, по коже прокатилась волна красного тумана. Мое дыхание перехватило, впрочем, как и у Даниэля. – Некроманты восстанавливаются не так, как обычные маги. Да, внешне мы будто спим, но в действительности нашу душу выбрасывает на границу между жизнью и смертью. Паршивое местечко. Мертвецы постоянно пытаются утащить меня с собой.

Меня накрыл ужас, не жалость к Лефевру, а сострадание.

– Ты мог умереть? – Всего на мгновение я подумала, что ему не стоило так рисковать. Жизнь некроманта не менее ценная, чем моя.

«Тогда бы тебя здесь не было, дурочка», – вторгся внутренний голос.

– Загадка, не делай такое лицо, – упрекнул меня маг смерти. Уголок его губ приподнялся, выдавая холодную усмешку. Слишком стремительно некромант вновь становился собой. – Я живу с этим много лет. Мне не привыкать.

Парень поднялся.

– Меня злило, что риск мог оказаться напрасным. Когда ты схватилась за перем и он толком не изменился, я почти разочаровался. Даже уверовал, что ошибся. Но потом он стал этим. – Даниэль посмотрел в сторону клетки и через миг резко склонился надо мной. – Так каково твое настоящее имя? Разве тебе не хочется услышать его вновь?

– Как получилось, что мы перешли от тебя ко мне? – вкрадчиво спросила я, неотрывно смотря на Лефевра. Сердце застучало, с удвоенной силой гоня кровь по венам.

– В последнее время так случается постоянно, – прошептал Даниэль.

– Верно. И это заставляет людей нервничать.

– Нервничать?

– Великий маг смерти снизошел до жалкой меня. Не слышал? Об этом на каждом углу судачат, – с иронией сказала я. – Количество моих врагов внезапно возросло.

Лефевр улыбнулся уголком рта.

– Их и раньше было немало.

– Да. Но все же не столько. И мои родственники скоро сойдут с ума от счастья. В твоих же интересах прекратить наше общение.

– Ты думаешь, они меня волнуют? – Твердый голос, без следа пропавшая улыбка и холодный взгляд.

Молчание. Звенящая тишина. Лишь потрескивание защитной сетки звучало в нашем мире, возникшем столь внезапно, как нечто чудесное во мраке. Трепет и распустившийся в душе пламенный цветок, взорвавшийся всеми оттенками страсти, когда губы некроманта коснулись моих.

Неторопливо, с присущей Даниэлю уверенностью поцелуй углубился. Но за решительностью скрывались чувствительность и несдерживаемое упоение.

Я не думала, что в нем столько тепла…

Отстраниться, прекратить, убежать – это неправильно… Неправильно? Внутри меня поднялось восстание против надуманной лжи. Да к чертям это все! Возможно, это самое верное, безошибочное, искреннее, что я совершу с момента, как оказалась здесь.

Мои ладони коснулись груди Лефевра, заскользили выше и вздрогнули, дотронувшись до оголенной кожи.

Сердце пропустило удар, а Даниэль отстранился. Его грудная клетка вздымалась в унисон шумному дыханию.

Мысли превратились в несвязные отрывки: «Недостаточно… Я теряюсь в нем… Мне мало…»

Я поднялась на ноги, некромант сделал шаг назад. Нахлынувший порыв – и я приперла его к столу, не понимая, откуда взялись силы. Мои запястья перехватили, зажав в тиски.

Будь проклят его рост!

Глаза Даниэля пылали, он не желал мне уступать. Коварная полуулыбка, и маг смерти склонился ко мне, а я укусила его. Маленькая, но сладкая месть.

– Хватит, Загадка… Это не борьба, – сдавленно прошептал некромант, вновь склоняясь за поцелуем. Никогда не думала, что мой кошмар обернется ярким светом. Я не страдала приступами романтизма и несбыточных мечтаний. Реальный мир – не мыльный пузырь с переливами радуги. Хочешь – бери, нет возможности – достигни.

Но что же происходило теперь? Моя трезвость улетучилась без следа.

Кожа горела от прикосновений некроманта, пока что невинных, но от этого не менее тревожных, стук сердца давно слился в одну непрерывную мелодию.

Наверное, я бы смогла остановиться, не раскрылась, спряталась бы за своими колючками и стеной недоверия… Но Даниэля лихорадило, как и меня, только немного иначе.

Я плавилась, а он оставался цельным, контролирующим ситуацию, но раскаленным докрасна. Крепкие ладони впились в мою талию, на мгновение пространство смазалось, и я уже сидела на столе.

* * *

Эмма смотрела на Даниэля широко распахнутыми глазами. В них плескалось море – страсть, изумление и решительность, слившиеся воедино.

Некромант же впервые за долгое время ощутил себя по-настоящему живым.

– Ты могла меня оттолкнуть, – заговорил парень. Передышка, им нужна была передышка. Или только ему…

– Ха. У меня был выбор? – сбивчиво прошептала она.

– Не сбрасывай вину на меня, Загадка.

– Верно, верно, – пробормотала она, склонив голову и пытаясь отдышаться.

Взгляд Даниэля сосредоточился на нежном изгибе ее шеи. Он поднял ладонь и прикоснулся, почувствовав жар кожи кончиками пальцев.

Эмма оцепенела, ее ладони вцепились в край стола, костяшки побелели.

В воображении некроманта заметались картинки. Слишком яркие, чувственные, чтобы он мог сохранить самообладание. Даниэль закрыл глаза, опуская руку. Он винил людей за спонтанность и необдуманность действий, но в этот самый момент оказался не лучше их.

«Золото… Как много золота. Она будто соткана из золотого облака», – как в бреду пронеслась мысль в его голове.

Ладони некроманта легли на бедро девушки, а она вздрогнула, встрепенулась, попыталась отстраниться.

Глаза Даниэля распахнулись, ловя отголоски боли на лице Эммы.

– Что с твоей ногой? – Проницательность осталась с ним, и некромант без труда рассмотрел мелькнувшую искру паники.

– Ничего. О чем ты?

Сыгранное удивление не убедило Лефевра.