Он облился в университете?

Я с непониманием качаю головой, желая скорее попасть домой. Парень шагает впереди, и я не могу не заметить, что куртка его порвана.

Кажется, я его знаю…

Точно, у нас общая лекция!

Вспоминаю недавнюю картину. Сгорбившись, он сидит на первом ряду, в застиранном свитере, худой, щуплый, а несколько парней позади кидают в него свернутыми в шарики бумажками.

На лекцию по экологии ходит больше десяти групп разных специализаций. В том числе и физруки, среди которых не все отличаются умом…

Вспомнив это, я наблюдаю, как парень скрывается за воротами, и, не знаю почему, прибавляю шаг.

Хочу догнать его, предложить помощь, может, вызвать такси. На улице дует пронизывающий ветер.

Перехожу на бег. Он ступает на дорогу. Я замираю.

Здесь ведь нет пешеходника…

Фары машин ярко мигают, и я вижу, как одна из них несется вперед. Водитель пытается проскочить на красный.

Парень бредет дальше с опущенной головой, ничего не замечая.

– Подожди! – Голос срывается на неестественный крик, а я, как идиотка, выбегаю на дорогу и сталкиваю его с пути автомобиля, но не успеваю уйти сама.

Вижу распластавшегося по асфальту паренька.

Ослепляющий свет. Визг шин.

И меня сбивает машина…

* * *

Красные мотыльки взмывали в воздух. Все умершие тельца, что лежали под фонарями, разом пришли в движение. Собираясь в алые облачка, они взлетали выше. Красный туман залатал дырки в их крыльях, даря насекомым несколько минут жизни.

Они кружили и постепенно тускнели на фоне темнеющего неба. Даниэль наблюдал за происходящим с заметным облегчением. Ему становилось лучше.

Дурманицы уничтожили, маги воздуха разделались с остатками дыма, а приглашенных оттеснили за ворота.

– Теперь у тебя есть сад, – сухо, без ноток веселья заметил Лефевр, сосредоточенно глядя на созданную стеблями сферу.

– И раньше неплохо было, – спокойно отозвался Клайм и, повернувшись, добавил: – Я ее звал, она не слышит. Попробуй ты.

– Да. Проследи, чтобы никто нам не мешал.

– Скоро здесь будет ректор и еще невесть кто.

– Я полагаюсь на тебя, – не поведя бровью, сказал Даниэль.

Высасывание магической силы – болезненный процесс, настолько, что взрослые мужики не сдерживали крика. Это временная мера, единственное, что способно остановить разбушевавшегося мага. Грубое вмешательство, которое еще несколько дней приносит внутреннюю боль.

Она должна справиться сама…

Даниэль шагнул к сфере, приложив ладонь к стеблям, которые зашевелились под ней подобно змеям.

Рядом из земли проклюнулись еще несколько ростков.

– Загадка… – протянул некромант, а потом качнул головой, будто прислушиваясь к чему-то.

Красные краски запутывали стебли, просачиваясь внутрь сферы, шелковистыми лентами касаясь тела девушки и оборачиваясь у запястий, шеи, нежно касаясь висков и что-то беззвучно шептавших пересохших губ.

Лефевр выдохнул и, кладя вторую ладонь рядом с первой, позвал твердым голосом:

– Эмма.

Продолжение следует