— Мне с ним надо поговорить, с АндреемВасильевичем, — сообщила ей Глаша. — И я не думаю, что он обрадуетсятому, что услышит.

— Он недавно звонил, сказал, что подъедет минут черезпятнадцать. То есть уже совсем скоро. Ты сразу к нему пойдешь на разговор?

— А зачем тянуть? — мрачно спросила Глаша, жалея,что вообще связалась со Стрельниковым. Надо было настрочить анонимный донос, асамой уехать в туристический вояж. Например, на автобусе по Европе. И захочешьубить — никогда не найдешь. Если уж сами туроператоры иной раз найти не могут,то убийца и подавно не сыщет.

Выпросив у Подвоиской наперсток кофе из начальственного«котла», Глаша убралась в свой кабинет, чтобы кусать там себе локти и поминутновыглядывать в окно, проверяя, не едет ли большой босс. Ей и в голову не пришло,что Раиса Тимуровна приняла ее слова о приставаниях Нежного близко к сердцу. Стех пор как Андрей Васильевич прописался в офисе, благоговение Подвойской передначальством лопнуло и теперь, словно шов, медленно разъезжалось.

Представив, как Нежный будет приставать к Глашечке, а то ещеначнет орать, как в прошлый раз, Раиса Тимуровна преисполнилась негодования.«Девчонку-то совсем защитить некому, — подумала она. — Правда, у нееесть брат, но брату разве все так сразу объяснишь? Да и что бедолага успеетпредпринять, когда он явится с минуты на минуту?»

Она вошла в директорский кабинет и, поставив на стол подносс кофе, задумчиво огляделась по сторонам. Разве что спрятаться где? В кабинетеналичествовало одно-единственное место, игнорируемое новым начальником, —узкая кладовка, куда Петя Кайгородцев складывал все, что придется.

Раиса Тимуровна открыла кладовку и тотчас же поняла, чтовряд ли та годится для тайника — внутри стояли стеллажи с полками, и между нимиоставалось довольно узкое пространство. Однако это было единственное убежище,поэтому она повернулась к кладовке спиной и начала медленно вращать туловищем,пытаясь ввинтиться внутрь.

Как ни странно, ей это удалось, и, гордая собой, оназахлопнула дверку. Конечно, не обнаружив секретаршу на рабочем месте, Нежныйвелит ее немедленно разыскать, да еще скажет за глаза какую-нибудь гадость. НоРаиса Тимуровна считала, что у нее есть шанс отомстить ему за все.

Тем временем прошло уже десять минут, а Нежный все не ехал.Секретарша начала потеть. В тесной кладовке было жутко неудобно и душно, полкивдавливались в пышную плоть, а в нос лезла щекотная пыль. Раиса Тимуровначихнула, и тут услышала знакомый голос в приемной. «Пришел!» — поняла она.

Дверь открылась, и Нежный вошел в кабинет, поскрипываяботинками. Бросил на стол «дипломат». Хмыкнул. Вероятно, увидел кофе ирассердился, что он остыл.

— Интересно, где эта карга? — пробормотал он, иРаиса Тимуровна едва не захлебнулась бурной яростью.

Обозвать ее каргой! Когда она еще рассчитывает найти себежениха и регулярно дает объявления в газете «Знакомства»!

И тут в кабинет постучали.

— Да! — крикнул Нежный командирским тоном.

— Можно? — Раиса Тимуровна услышала Глашин голос ипоняла, что представление начинается.

— Что вам, Глаша? — холодно спросил большой босс,двигая кресло.

— Нам надо поговорить, — ответила та весьмарешительно.

— Ну, заходите тогда. Слушаю вас.

— Андрей Васильевич, я хочу уволиться. — Скрипнулстул, и стало ясно, что Глаша села.

— Уволиться? — сначала будто бы удивился Нежный.Потом подумал и сказал:

— В принципе, я не возражаю. На место Пети я найдучеловека, который будет совмещать административную работу и.., и вашу. —Было ясно, что он вообще не слишком хорошо понимает, какие обязанностивыполняет Глаша в его центре. — Это все?

— Да нет, конечно! — сказала Глаша совершеннонеожиданно. — Собственно, я пришла, чтобы попросить у вас выходноепособие.

— Н-да? Забавно, — ответил Нежный, и РаисаТимуровна сразу же представила, как он кладет ногу на ногу и постукиваетшариковой ручкой по ладони. — И какое же выходное пособие вы себеназначили?

— Тридцать тысяч.

Нежный хмыкнул и спросил:

— Это сколько же минимальных окладов?

— Много, Андрей Васильевич. Я имею в виду — тридцатьтысяч долларов.

Раиса Тимуровна осела в своём убежище, и маленький гвоздикпребольно впился в ее жаркое тело. Она тихонько ухнула. Нежный между тем сделалпаузу, после чего спросил:

— И какие свои качества вы оцениваете столь высоко,милая моя?

— Умение держать язык за зубами, — тотчас жеответила Глаша.

— Хм… Занятно. Не объясните ли подробнее?

— Охотно, — сказала та, попадая ему в тон. —Вчера я была в гостях у одного господина по имени Ван Фань Чжень. Он проживаетв гостинице «Восточная» в двести двадцать третьем номере. Мы с ним имелизадушевную беседу, после чего вышли на балкон. Балконная дверь соседнего номерабыла открыта, и мы кое-что услышали. Кое-что интересное. Это я решила, чтоинтересное, потому что господин Ван Фань Чжень не понимает русскую речь. Кмоему великому удовлетворению, — добавила она.

В кабинете повисла такая звонкая тишина, что Раиса Тимуровнадаже дышать перестала.

— Ну и ну, — сказал наконец Нежный. — Теперьвы все знаете.

— Вот именно.

— И вот что я вам скажу, моя лапочка. Я, конечно, люблюсвоего брата, но не до такой степени, чтобы оплачивать его отвратительныепоступки. Думаю, лучше будет, если вы предъявите счет ему самому.

— Ну вот еще, — сказала Глаша. — Ваш братсовершил преступление в состоянии аффекта. У меня вообще сложилось впечатление,что его крыша требует срочной починки. Хороший адвокат докажет, что он болен наголову, вот и весь шантаж. Нет, тут мне поживиться решительно нечем.

— Тогда за что же вы просите такую сумму?

— Я же сказала: за молчание. И не изображайте,пожалуйста, благородное негодование. Я ведь была всюду, где вы наследили,помните? Я видела, как вы убили Петю, своими собственными глазами! И заметилавас на кладбище, когда вы сидели в засаде перед тем, как напасть на бедногожадного Прямоходова.

В кладовку через щель вползла большая муха и, поднявшись ввоздух, словно тяжелый бомбардировщик, начала подыскивать место для посадки.Лоб Раисы Тимуровны показался ей подходящим аэродромом, и она уселась в самойсередине, чтобы заняться своими мушиными делами. Раиса Тимуровна выпятиланижнюю губу и подула на нее снизу. Муха делала вид, что ничего не происходит.Раиса Тимуровна подула снова, теперь уже изо всех сил, и случайно издаладовольно громкое «Пр-р-р!».

Глаша тотчас же решила, что это фонит звукозаписывающаяаппаратура, которую смонтировали сегодня утром, и намеренно повысила голос: