— Вполне!

— Скажем, корреспондента газеты «Экспресса».

— Это та, которая издается в Гуаякиле? — поинтересовался Сокольников.

— Да.

— Хорошо! — сказал я. — Бланки желательно пустые. Имена мы впишем сами.

Резидент понимающе кивнул.

— Когда документы будут готовы?

— Думаю, дней через десять.

— Юрий Павлович, нам надо не приблизительные сроки! Неделя для вас достаточно!

— Попробую, — вновь уклончиво ответил резидент, и его ответ мне не понравился.

— Но это не главная наша просьба, — продолжил я. — Юрий Павлович, насколько я знаю, среди захваченных дипломатов был и сотрудник вашего ведомства.

— Да, один из них был оперативником! — подтвердил руководитель российской разведки в Ираке.

— Так вот, мне бы хотелось знать, по какой линии он работал, круг его знакомых, агентура и ваша характеристика на этого сотрудника. Кроме того, сегодня же отправьте в Центр телеграмму следующего содержания: просим выслать данные на агентов, с которыми работал… Фамилию своего человека укажите сами!

Услышав мою третью просьбу, резидент удивленно вскинул брови:

— Но ведь это рутинная работа! Уйдет какое-то время, чтобы подобрать запрашиваемую информацию.

— Не волнуйтесь, Юрий Павлович, материалы готовы. В Центре ждут нашу команду, чтобы их выслать.

— За чьей подписью уйдет телеграмма? — спросил резидент.

— Подпишите моим именем.

— Савл? И все?

— Да. Телеграмма с грифом срочно и на имя директора Службы. А теперь расскажите мне о вашем сотруднике.

— Молодой, амбициозный в хорошем смысле, инициативный, способный оперативник. Правда, несколько увлекающийся, склонный к преувеличению и…

— Что означает ваше «увлекающийся и склонный к преувеличению»? — перебил я собеседника.

— Видите ли, он по молодости своей…

— Ничего себе «по молодости»! Ему под сорок было, — усмехнулся Сокольников.

— В нашем деле это еще юношеский возраст, — ответил резидент СВР. Конечно, он не мог знать, что в армейской разведке, особенно в спецназе ГРУ, пацаны в девятнадцать лет становились асами в своем деле.

— Так вот, — продолжил резидент, не обратив внимания на Димкину реплику, — был он по молодости горяч, а потому склонен несколько преувеличивать реальные события. Например, он посчитал, что находится на пути раскрытия большого заговора с участием США. По его мнению, американцы через стимулирование афганских производителей героина хотят дестабилизировать обстановку в арабских странах, начиная с Северной Африки. Для реализации своего замысла ему требовалось пятьдесят тысяч долларов на вербовку одного сотрудника из какого-то частного охранного предприятия. Конечно, средства выделены не были. Я не нашел в его донесениях толкового аргументирования, а потому не стал даже упоминать об этом в телеграмме в Центр. Мы беседовали еще около часа, затем расстались.

Будучи человеком дисциплинированным и опытным, резидент не рискнул задержаться с отправкой телеграммы. Глубокой ночью он получил из Москвы ответную депешу, подписанную директором СВР, в которой ему было строго предписано воспринимать все наши просьбы как приказ самого руководителя российской внешней разведки. В приложении к телеграмме находились дела агентов, с которыми работал похищенный сотрудник. Шифровальщик всю оставшуюся часть ночь и следующие полдня занимался раскодированием полученных документов, а после этого сотрудник технического отдела еще в течение нескольких часов занимался их оцифровкой.

* * *

Сегодня мне предстояло знакомство еще офицером безопасности посольства. В четыре часа пополудни Сокольников должен был забрать его возле Национального музея Ирака и отвезти на виллу. Димке. как и мне, довелось побывать в залах музея еще в те времена, когда в Ираке не было войны и на улицах Багдада не гремели взрывы, не убивали жителей города, и сотрудники частных охранных компаний не стреляли налево и направо по людям только лишь на том основании, что те были иракцами. Иракская столицы в те мирные годы была красивейшим городом арабского Востока, воспетым в сказках «Тысяча и одна ночь». За три года оккупации войсками коалиции город изменил свой цветущий облик до неузнаваемости: постарел, осунулся и превратился в обычный населенный пункт, очень и очень больной.

Во дворе послышался звук двигателя автомобиля. Я отодвинул штору и взглянул в окно. Возле входа Сокольников парковал свой «лансер». Через пару секунд из автомобиля вышли два человека: мой друг и его спутник. Времени, пока они шли к входной двери, мне вполне хватило, чтобы рассмотреть офицера безопасности посольства. Это был среднего роста человек, крепкого телосложения, лет сорока, худощавый, довольно симпатичный. Усы придавали ему несколько бравый вид, но щеголем он не выглядел. Когда Сокольников и его гость зашли в прихожую, я поспешил к ним навстречу.

— Добро пожаловать, Игорь Владимирович! — поприветствовал я гостя. — Прошу, проходите!

— Спасибо, — ответил офицер, проходя в гостиную.

— Зовите меня Савл. Перейдем сразу к делу. Уверен, что разговор у нас будет длинный, поэтому кофе, чай, бутерброды гарантирую. Если хотите, можно и что-то из крепких напитков.

— Я подумаю насчет крепких! — улыбнулся наш гость.

— Тогда рассказывайте, что, как, где, ну и прочее! — сказал я сотруднику СВР, наливая в стаканчики виски «Chivas Regal». Сокольников тем временем поставил на стол самую простую закуску, что имелась у холостяков. Мы выпили.

— Я не смогу рассказывать подробно, как были похищены наши сотрудники. Из наших посольских толком никто и ничего не видел. Все произошло очень быстро. Свидетели, на глазах которых произошло похищение, никакой интересной информации не дали. Охранники посольства, правда, обратили внимание на один микроавтобус, который несколько дней простоял возле посольства. Недалеко от него периодически останавливался большой черный внедорожник. Но марку и номера никто назвать не смог.

Информация офицера безопасности и отчет военного следователя совпадали относительно микроавтобуса и черного джипа.

— Вы имеете по этому делу контакты с местной полицией? — поинтересовался Сокольников.

— Конечно!

— Они вас держат в курсе расследования? — вновь задал вопрос Димка.

— В полиции мне говорят только то, что можно услышать от их пресс-секретаря.

— А что вы думаете по этому делу?

— Что могу сказать? Все случившееся — и похищение, и казнь — сделано по давно отработанной схеме: заявления в Интернете, ужасные сцены обезглавливания, ликующие крики палачей «Аллах акбар!».

— Вас что-то смущает? — поинтересовался Сокольников.

— Видите ли, я в Ираке второй раз, до этого был в Сирии, Ливане, Египте, Йемене…