И кто из них пробился наверх?

– Я вообще ни на кого не похожа.

Брайс лениво улыбнулся, проводя рукой вниз по ее спине.

– Я в курсе. Ты не такая, как девушки, с которыми я обычно знакомлюсь.

– Помню, помню, все эти загадочные особы из твоих странствий.

Когда они неспешно продвинулись по танцполу, Каллиопа почти кожей почувствовала на себе взгляды других пар. Она надменно тряхнула головой, позволяя волосам упасть на плечо, и сверкнула белозубой улыбкой.

Но тут улыбка ее померкла: Брайс опять пристально смотрел на нее, будто видел насквозь.

– И где же ты путешествовал? – взяла на себя инициативу Каллиопа.

Вряд ли он бывал там, где еще не ступала ее нога. С профессионалом тягаться сложно.

– Повсюду. Я ходячий стереотип: богатый наследник, проматывающий состояние в погоне за удовольствиями.

Брайс произнес это с наигранным равнодушием, но Каллиопа увидела за его словами печаль. Она делала то же самое, только за чужой счет. Что бы он сказал, узнав об этом?

– И почему?

Брайс пожал плечами:

– Наверное, так бывает с теми, кто в шестнадцать лет потерял родителей.

– Ох, – неловко выдохнула Каллиопа.

Почему она не увидела этого в ленте, хотя просматривала информацию о нем? Да уж, теряет бдительность. Все, что касалось Брайса, приводило ее в замешательство и лишало уверенности. Каллиопа взволнованно подумала, что, наверное, многого о нем не знает. Нужно быть осторожней.

В этот момент мимо промчался Атлас. Каллиопа встрепенулась. Вот же ее шанс – сейчас Атлас один, и на горизонте не маячит Эйвери. Стоит воспользоваться моментом и завязать с ним разговор, продолжить их прерванный флирт.

Брайс заметил, как Каллиопа переключилась на другого парня.

– Серьезно? Ты и Фуллер? Я бы и не подумал. – Он разочарованно покачал головой. – Не понимаю, что все девчонки в нем находят.

Каллиопа приняла высокомерный вид: этому она давным-давно научилась у Юстины.

– Понятия не имею, о чем ты!

И что значит «все девчонки»? Скольким Атлас заморочил голову?

– Для тебя он скучноват. – Брайс словно не услышал ее слов. – Пойми меня правильно, он хороший парень. Просто совершенно приторный, а ты… с перчинкой.

Вот почему Каллиопе не стоило проводить время с Брайсом. Слишком он проницательный и расчетливый, а также недостаточно наивный, чтобы попасться в сети. Возможно, он уже раскусил ее хитроумный план – при такой-то наблюдательности. Нужно исчезнуть, пока не поздно.

– Не знаю, что ты имеешь в виду. Прошу прощения, – сдержанно сказала Каллиопа и пошла следом за Атласом.

Он стоял за высокой стойкой бара в одиночестве и потягивал из бокала, ссутулившись так, словно защищался ото всех, кто решился бы подойти. Каллиопа распрямила плечи и сделала глубокий вдох.

– Привет, – проворковала она, подсаживаясь к нему.

Атлас удивленно вздрогнул, словно забыл, что находится на вечеринке. Но через секунду его лицо озарилось фирменной улыбкой до ушей.

– Каллиопа, хорошо проводишь время?

– Содержательно, – загадочно проговорила она. – А ты?

– Не так, как ожидал.

Атлас по-прежнему смотрел в бокал и даже не взглянул на Каллиопу, которая злилась все больше: как же он увидит, насколько она одинока и прекрасна, особенно в такой момент, когда он нуждается в поддержке?

Оставалось одно. Каллиопа забрала у Атласа бокал и одним глотком опустошила его. При этом она запрокинула голову, давая полюбоваться изгибом ее шеи и трепещущими ресницами.

В бокале оказалось нечто крепкое.

Пустой бокал Каллиопа грохнула на стол куда сильнее, чем собиралась. Атлас вздрогнул. Что ж, хотя бы очнулся.

– Просто захотелось выпить.

– Ясно, – ответил Атлас без всякого раздражения. Он приподнял плечо, указывая на бар. – Хочешь еще?

Каллиопа согласилась, и им принесли новую порцию алкоголя. С удивлением она отметила, как быстро Атлас разделался со вторым бокалом. В Африке он так не пил. Это же вечеринка, напомнила себе Каллиопа, однако не переставала думать: что же так его тревожит? Летом он казался счастливым. Похоже, его что-то держало в Нью-Йорке – возможно, семья. Поэтому он не мог уехать навсегда, хоть и не принадлежал к здешнему миру.

Каллиопа отмахнулась от лишних размышлений, совершенно ей не свойственных. Главное, что сейчас Атлас здесь.

– Потанцуем? – предложила она.

Когда Атлас посмотрел на нее, Каллиопа заметила в нем перемену, словно солнце скрылось за тучами или же опустилась вечерняя темнота – как в Танзании, когда они сидели на холме и провожали день.

Молча Атлас поплелся за Каллиопой на танцпол.

Она положила его руки себе на бедра, и он притянул ее ближе, заключая в объятия. Каллиопа ощутила тепло его ладоней на обнаженной коже.

– Поехали домой? – через некоторое время прошептала она на ухо Атласу.

Он неторопливо кивнул. Каллиопа взяла его за руку и повела вверх по лестнице. По пути Атлас споткнулся, – возможно, он набрался сильнее, чем ей казалось. Они вышли на пирс, к ожидавшим гостей ховерам. Отлично. Теперь Каллиопа сможет оценить их квартиру и прикинуть, что получится прибрать к рукам. Может, даже сегодня утащит какую-нибудь мелочь, чтобы никто не заметил.

Каллиопа вбила в компьютер адрес Фуллеров, наблюдая за реакцией Атласа. Тот ничего не ответил. Тогда она прижалась к его губам и, в приглушенном свете ховера дотянувшись до пуговиц пиджака, решительно их расстегнула.

Каллиопа ликовала: единственный парень, посмевший ей отказать, все же разделил ее страсть. Наконец-то. А то она заждалась.

Час был поздним, и Леда не знала, здесь ли еще Ватт. Она нарезала круги вдалеке от толпы гостей, словно когтями вцепившись в бокал с ананасовым коктейлем. Пить Леда не собиралась, но бокал ей вручил какой-то официант. Обслуга так и сновала вокруг с графинами, подливая всякий раз, как она делала пару глотков. Может, стоит пересмотреть свое отношение к обслуживающему персоналу. Ее тошнило от такого сладкого коктейля, однако бокал все время пополнялся, и то хорошо.

Леда коснулась волос, влажными завитками падавших на шею. Вернулся прежний страх, даже паника, что, несмотря на все свои старания, ей не стать достаточно красивой и умной. Не стать идеальной. Но появилось и новое опасение – что кто-то узнает о случившемся на крыше, и тогда жизнь Леды разлетится на миллион раскаленных осколков.

Почему она так расстроилась? Ватт, казалось, проявлял искреннее дружелюбие, но, скорее всего, это игра, ведь он ненавидел Леду. А как иначе? Она сама ужасно обошлась с ним – опоила, обманула, шантажом заставила пойти на эту дурацкую вечеринку. Должно быть, Ватт жалел, что повстречал ее.