– Ладно! – проговорил он, поднимаясь с дерева и поворачиваясь к офицерам спиной. – Мне все ясно. Моджахеды спокойно уйдут под покровом ночи, а через пару дней захватят Шали, Гудермес, Шатой, Ведено… Словом, все, что сочтут нужным захватить. А вы опять будете разводить руками и говорить, что не успели… Я крайне огорчен состоявшимся разговором. Я больше не могу доверять вам безоговорочно, коль вы только марионетки в чужих, умелых руках.

– Что ж, – покачал головой майор Чибисов. – Выводы делай сам. На сегодняшний день картина такова, но ведь завтра она может и измениться…

– И на том спасибо, – сказал Ваха и ушел, не оборачиваясь…

04 апреля 2000 г. 0-20.

Лес в квадрате 80–02

В течение дня «духи» несколько раз пытались атаковать позиции разведчиков с разных сторон, но неизменно откатывались под огнем артиллерии. Тогда они избрали другую тактику, подходя во время артналета почти вплотную к окопам. Но меткий огонь снайперов быстро заставил их отказаться от этой тактики.

К вечеру война перешла в вяло текущие перестрелки между снайперами с одной и с другой сторон. Прапорщик Шульгин, получив у мотострелков боеприпасы к «Взломщику», активно включился в снайперские дуэли, пробивая мощной пулей стволы деревьев, за которыми укрывались стрелки боевиков, и убирая их одного за другим.

С наступлением ночи боевые действия, казалось, прекратились. Над лесом повисла гробовая тишина. Небо быстро затянуло свинцово-серыми тучами, и с неба начал накрапывать мелкий, удивительно теплый дождик – первый весенний после долгой зимы.

Полковник Марков уселся на дно окопа, забросанное срезанными пулями ветками, и закурил, пряча огонек сигареты в ладони.

– Как думаешь, это все? – спросил он Седого.

– Нет, полковник, – ответил Егор. – Они сейчас собирают ударный кулак, чтобы всеми силами ударить в каком-то одном направлении и смять нашу оборону.

– Почему так думаешь? – Марков глубоко затянулся, и малиновый огонек сигареты, разгораясь, вырвал из темноты его запорошенные пылью и пороховой гарью скулы.

– А ты не обратил внимания, что в течение дня они пробивали нашу оборону с разных направлений, пытаясь нащупать слабое место? Они его не нашли… Поэтому им остается один вариант – собрать мощный кулак и атаковать нас с одного направления, задавив массой. «Закидав шапками»…

– Так что же мы сидим? – встрепенулся полковник. – Нужно выслать разведдозоры в разные стороны, чтобы определить, с какого направления «духи» нанесут удар!

– Разведдозоры высланы, Андрей Викторович. Но у меня больше надежды на капитана Даудова.

– То есть? Не понял тебя.

– Ну, на специалиста радиоэлектронной разведки. Он сейчас слушает переговоры «духов», которые обсуждают направление удара в эфире.

– Было бы неплохо, если бы «рэбовец» сработал, – проговорил полковник, тщательно гася сигарету о землю.

– Будет! – уверенно сказал Седой. – Они сейчас как раз эту тему и обсуждают. Недолго осталось. Отдыхай пока.

Минут через пятнадцать к Седому, низко пригибаясь в окопе, подбежал Ирбайхан.

– Есть, командир! – выдохнул он. – Засекли. Капитан просит, чтоб ты подошел к нему.

Капитан Даудов сидел, впечатавшись спиной в стену окопа, прижимая одной рукой наушник к уху, а другой быстро что-то подкручивая на своих секретных аппаратах. Он кивнул головой Седому, продолжая слушать. Наконец снял с головы наушники и сказал:

– Атака будет с северо-восточного направления в час ночи. Пойдут сто человек, при поддержке двенадцати пулеметов. Предварительно наши позиции постараются накрыть «Мухами» и подствольниками. Но не это главное. Завязав бой на нашем направлении, «духи» отвлекут внимание от четырех отрядов, которые будут прорываться в направлении Ножай-Юрта, Шатоя, Курчалоя и Ведено. Общая численность тех, кто пойдет на прорыв, более четырехсот человек.

– Молодец, капитан! – хлопнул Даудова по плечу Седой. – Немедленно передай информацию на свою базу и потребуй, чтобы ее тут же довели до сведения командующего группировкой, а также оповестили все приданные силы, задействованные в операции. Действуй!

Он выбрался из окопа и быстро добежал до своего места в оборонительной цепи. Спрыгнув в окоп, толкнул задремавшего полковника:

– Все, Андрей! Поднимай своих! В час ночи «духи» обработают наши позиции из гранатометов и пойдут на штурм. Нужно углубить окопы и максимально защититься от обстрела.

– Я понял, – хриплым спросонья голосом ответил полковник Марков и прокашлялся. – С какой стороны ожидаем?

– Атака начнется с северо-восточного направления. Это логично: там у них изначально был большой перевес в живой силе, порядка двухсот человек. Но сейчас пойдет сотня с двенадцатью пулеметами.

– Жарковато будет, – сказал полковник, поднимаясь со дна окопа. – Что ж, братишка, ни пуха!

– К черту, полковник! Зарой своих бойцов поглубже в землю. Пусть окапываются на совесть!

– А вот это пожелание ни к чему. – В темноте блеснули в улыбке зубы полковника. – Уж что-что, а окапываться пехота умеет мастерски! Вам еще учиться и учиться у нас, чтобы суметь так окапываться…

– Эй, полковник! – вдруг окликнул выбравшегося на бруствер мотострелка Седой. – Оставь пару сигарет. Мои кончились…

На дно окопа шлепнулась пачка сигарет.

– Кури на здоровье, – тихо шепнул полковник, удаляясь к вынесенным вперед окопам мотострелков. – Зажигалка есть?

– Есть! – ответил Седой вдогонку и, толчком разбудив прапорщика Шульгина, спавшего рядом в обнимку со «Взломщиком», сказал: – Стас, подъем. В час «духи» пойдут на нас с северо-востока. Обойди наших и предупреди каждого. Перестраивать оборону на всякий случай не будем, пусть по-прежнему занимают круговую. Мало ли как повернется в ходе боя, а мы должны быть готовы ко всему.

– Я понял, командир! – Стас подскочил, громыхнув своим тяжеленным оружием.

– Да оставь ты винтовку! Я посторожу ее, чтоб не украли.

– Спасибо, командир, тебе я могу доверить свое оружие! – улыбнувшись незамысловатой шутке, ответил Стас и исчез в темноте.

– То-то же! – неизвестно кому пробурчал Седой. – А то зверь, зверь…

Он знал, как его называют разведчики за непомерную требовательность при подготовке выходов в поиск…

04 апреля 2000 г. 01–05.

Лес в квадрате 80–02

Обстрел начался внезапно, хотя весь небольшой гарнизон в окопах ожидал его в напряжении.

Спасительный лес принял на себя большинство огневых ударов, ломаясь и корежась от прямых попаданий гранат. Несколько сухих деревьев полыхнули свечками, поймав стволами кумулятивные противотанковые заряды и осветив кроваво-красными бликами стройные ряды ближайших деревьев.