вздохнул, отгоняя злые мысли. Признаваться в этом было тяжело, но всё это время он надеялся на какую-то помощь, подсказку, дружеское плечо. Он почувствовал себя ребёнком, беспомощным, ни на что не годным без поддержки старших. Он просто плыл по течению, чем тебе не инфузория-туфелька?.. Всё в его судьбе решали взрослые или случайность.

Кстати… вот ещё вопрос, случайно или нет Юстиция Юлисовна дотронулась до Сатурна и запустила сеанс с Каргером? Стоит над этим подумать, появился он не без участия этой бронзовой штуковины…

После секундных раздумий Кай выдернул штепсель из розетки и смотал шнур. На столе лежала стопка бумаги, он быстро написал на листке несколько строк расписки и добавил к ним своё имя. Двери квартиры были открыты, Кай подхватил настольную лампу под мышку и не оглядываясь вышел.

Без особых надежд он поискал взглядом во дворе машину деда, но его, вероятно, просто потеряли. Фокусы, которые проделывало время, его уже не удивляли, сейчас, похоже, он снова провалился в какую-то временную прореху, в другое его течение. Нужно просто дойти до дома и найти своих. Но сперва к старому часовщику. Каргер хотел показать что-то О НЕЙ, но Кай не увидел. И сейчас это было главным.

* * *

Лампа оказалась очень тяжёлой, нести её было неудобно, абажур на вид выглядел очень хрупким — фарфоровым, кружевным, но Кай намеревался дотащить её любой ценой, всё-таки, как и орден, этот необычный артефакт был напоминанием о Каргере, и заодно будет не лишним хорошенько изучить его возможности.

Обливаясь потом и чертыхаясь, Кай добрался до Межевого переулка, было не слишком удобно тащиться к мастеру Йозефу с такой громоздкой ношей.

Возле порога, выгибая плюшевую спину, потягивался большой медно-рыжий кот. Кот был очень красивый, на широкой сладкой мордочке в обрамлении длинных усов и бровей радужно переливались огромные зелёные глаза. Закончив с потягиванием, он уселся на ступени и странным взглядом уставился на свой пушистый хвост.

Кай почти добрался до часовой мастерской, как вдруг его окликнул незнакомый голос:

— Занятная вещица… Желаете продать?

Кай оглянулся.

В полумраке у витрины «Антикварного» на низком стульчике, обмахиваясь газетой, сидел грузный мужчина в переливчатом жилете. Кай видел его впервые. Тот единственный раз, когда магазин ему понадобился, закончился встречей со смотрителем стрелок. Тогда он хотел оценить орден Каргера. Сейчас этот вопрос отошёл на дальний план. Ему был нужен именно мастер Йозеф.

— Желаете продать? — снова спросил мужчина.

Кай был готов поклясться, что в этот момент кот скрутил мохнатую когтистую фигу в сторону антикварщика. Но нелепость этого предположения заставила списать видение на игру света и тени — уже в следующий момент кот старательно вылизывал когтистую лапу с чёрной подушечкой.

— Нет, это… это моя…

Кот будто кивнул, а затем двинулся в сторону часовой мастерской и, забавно перебирая крепкими широкими лапками в мохнатых штанишках, исчез в полумраке.

Кай проводил кота взглядом и оглянулся на мужчину на стульчике.

— Прелестная… тонкая работа! — продавец привстал, рассматривая лампу с восхищением. Он погладил зелёный абажур. — Позволите? Отличное состояние… Лампада… вот эта часть… не позднее семнадцатого века. Вот сюда, в бронзовую ёмкость планеты, заливали масло, и от него питался фитиль. Видите, абажур изнутри в копоти? Электричество подведено позже. Ах… шедевр! Волшебная ж вещь!

— А фарфор? — спросил Кай, думая о коллекции Музы Павловны.

— Вы решили, что это фарфор?!! — обрадованно воскликнул хозяин магазина.

Кай вскинул бровь.

Мужчина был рад выдать новую справку.

— О, нет… Это, без сомнения, серафинит. Невероятно тонкая резьба, я рискну предположить, прошлого тысячелетия. Позволите догадку? Вы открыли в себе дар?

Антикварщик взглянул на Кая с таким многозначительным прищуром, что тот вздрогнул и слишком быстро спросил:

— В каком смысле?

— За серафинитом охотятся экстрасенсы и астрологи — помогает сосредоточиться, прицелиться, сконцентрироваться. В общем, усилить ясновидение. Есть дар?

— Не знаю. Нет… Не думал об этом, — смешался Кай. — Честно говоря, мне в «часовую»,

Антикварщик всё цокал и цокал языком, провожая лампу сожалеющим взглядом. Но Кай уже думал о своём.

Он вежливо буркнул: «Извините, в другой раз», и направился к соседнему фасаду с яркой свежевыкрашенной вывеской «Ремонт часов». На двери была табличка поменьше с надписью:

«Время не терпит опозданий».

Кай дёрнул за шнур колокола, внутри раздался сигнал зуммера. Через минуту дверь открылась, и он вошёл внутрь мастерской. Тесная прихожая была пуста, в нос ударил запах лака и дерева.

Кай ожидал услышать старческие шаги и сердитый скрипучий голос, но вокруг стояла тишина. Он поставил свою лампу на пол, толкнул дверь и шагнул в вестибюль.

…

Навстречу ему вышел мужчина лет тридцати в нарукавниках и фартуке. На голове его поблёскивал тонкий стальной обод, на котором крепилось аккуратное стёклышко.

— Чем могу помочь? Мы уже закрываемся.

— Простите! А можно позвать мастера Йозефа? Можно позвать..?

— Нет у нас таких, — мастер поправил свою налобную лупу.

— Мастер Йозеф… Старый часовщик?

— А ты не ошибся местом, дружок?

Кай осмотрелся.

Что-то изменилось, что-то было не так. Вестибюль, который запомнился ему своими необычными пятью стенами, сейчас выглядел совсем крохотным, с одним единственным выходом — широкой во всю стену аркой в дубовых панелях. Зал мастерской был открыт будто на ладони. В дальнем углу в полумраке он рассмотрел стол с изогнутой длинношеей лампой, сеющей неяркий свет.

Оппа… а где панно с астролябией? Та полувыцветшая картина с золотыми старинными часами… во всю стену?..

Он ничего не понимал.

— Слепой часовщик, мастер… — произнёс он, запинаясь.

— Ты бы хоть сам подумал, дружок, ну как часовщик может быть слепым? Чешских сказок начитался?

— Но… он сам меня позвал… Я уже был здесь. Две недели назад.

— Не мог ты быть здесь две недели назад, дружок, мы сегодня открылись после ремонта. Здесь полгода строители работали, не веришь, вон сидит их прораб, ждёт расчёт. Извини… мы закрываемся.

…

Кай вышел из вестибюля, поднял свою нелепую ношу и ещё пару секунд в сомнении потоптался, рассматривая стены.

Какой-то идиотизм. Куда он запропастился, этот мастер Йозеф? Не выдумал же я его сам?

Кот, сидящий на прежнем месте, отрицательно покачал головой, после чего легко спрыгнул с парапета и растворился в сумерках.

Кай устал от знаков. Он был готов запустить бессмысленную лампу вслед этому ходячему образчику беспечности.

Он чувствовал себя опустошённым. По чьей бы воле он ни был пленён и избран, по велению ангела, Велеса, Времени или чёрта лысого, он не понимал, чего от него хотят, куда ему идти и что, в конечном счёте, искать.

В эту минуту фигура речи тренера