— Почудили трохи — и хватит!

— Правильно! Будет теребить друг дружку!

— Обоим добре перепало! Надо и меру знать! Негоже буде, если покалечите один одного, — успокаивали драчунов остальные хлопцы, оставшиеся, однако, весьма довольными разыгравшимся зрелищем.

— Давай к воде его! Кровь из носа вон как сочится, обмыть надобно! — кричала Игнату появившаяся вдруг Любаша.

Несколько человек повели вырывающегося Прохора к речке. Умывшись холодной водой, хлопец наконец успокоился. Возле него заботливо хлопотала Любаша со своей подружкой.

— Ну, как ты? — вглядываясь в темноте на распухающий нос товарища, участливо справился Игнат.

— А-а, — махнул рукой Прохор, — добре.

— Зато настоящий красавец. Особенно завтра будешь хорош, — пошутила Любаша.

— Больно, наверное? Надо мокрую тряпицу к носу прилаживать, — раздался тихий девичий голос.

Только сейчас Прохор внимательно глянул на девушку. Хотя и было темно, но абрис девичьей фигуры и нежный голос сильно заинтриговали его.

— Это моя подружка, — быстренько сообщила Любаша, заметив заинтересованный взгляд хлопца.

— А это мой дружок, — шутливо вставил Игнат и легонько хлопнул товарища по плечу.

— Во как ловко познакомились, — повеселев, сказал Прохор. — Меня вообще-то Прохором кличут.

— Я знаю.

— А как милую красуню величают?

— Марыля. Марылькой меня зовут.

Все выжидающе замерли. Наступила непродолжительная, но слишком выразительная пауза, которую задумчиво прервал Прохор.

— Странно получается, однако…

— Что тебе всё странным кажется, — встрял в разговор Игнат. — Марылька самая красивая девка, а ты…

Игнат не успел договорить, как получил от Любаши локтем в бок, и тут же исправился:

— А! Ну, после тебя, конечно.

Все дружно рассмеялись, а Прохор всё так же задумчиво продолжил:

— Да не про то я. Просто вот уже второй раз попадаю в вашем крае в переплёт, и второй раз рядом имя «Марылька». Вот и говорю: странно как-то…

— А ничего странного. Может, Марылька как ангел-хранитель приходит к тебе в тяжкую годину. Так что не пугаться, а радоваться должен! Ясно?! — в шутку заявила Любаша. — А теперь пора и по хатам. Надеюсь, ты проводишь своего ангела хранителя?

— Куда ж мне с такой сопаткой, — неуверенно заявил Прохор и осторожно потрогал распухший нос.

— Ничего, я глядеть не буду, — вырвалось вдруг у Марыльки, и этим всё было решено.

Марылька сама не ожидала от себя такой решительности. Ей стало неловко и стыдно. Выходило, что это она звала хлопца с собой. Но благо было темно, и никто не заметил смущения девушки, да и вообще никто, кроме Прохора, не обратил внимания на её слова.

Все расходились по домам. Две пары неспешно шли позади всех. Прохору нестерпимо хотелось опять рассмотреть получше свою спутницу. Несомненно, девушка была симпатична. Но тревожило одно: почему тогда, в ночном лесу ведьма тоже назвалась Марылей? Это обстоятельство таило в себе какой-то смысл. Сейчас же Прохор в одном был уверен точно: эта Марылька — не ведьма.

Проводив девушку до хаты, Прохор сделал робкую попытку обнять и поцеловать её на прощание.

— Быстрый какой… — смущенно уклонилась Марылька и, не оглядываясь, вбежала в хату.

— До завтра, Марыля! — негромко выкрикнул вдогонку Прохор.

Услышав из темноты тихое «добра», он радостно вздохнул и, ещё раз потрогав распухающий нос, отправился спать.

На следующий день Василь прислал гонцов. Предлагалось распить магарыч за мировую. Предложение было принято, и ближе к вечеру избранная компания уже сидела за столом. Дружки с интересом посматривали на виновников застолья и не скрывали своих улыбок. А причина их интереса была веская: у одного полностью заплыл подбитый глаз, у другого нос распух на пол-лица. Василь и Прохор, увидев друг друга и критически оценив свою работу, тоже остались весьма довольны.

Забулькала сивая горелка, наполнились первые чарки. Василь поднял наполненный едкой жидкостью шкалик и на правах хозяина первый взял слово.

— Ну что! — торжественно произнёс он, — вот и познакомились поближе с Прошкой. А то все рассказывают всякое, а я слухам не верю. Лучше уж самому во всём свериться. Так что давай Прохор, за близкое знакомство и выпьем!

— Давай, — согласился Прохор, и, чокнувшись, вчерашние соперники залпом осушили чарки.

За ними последовали и дружки. Закусив квашеной капустой, все оживлённо начали обсуждать вчерашний поединок.

— А чего ты вообще затеял такую возню? Ну, подошел бы, пожали бы друг другу руки, да и познакомились бы, — миролюбиво сказал Прохор.

— Э-э, не, брат! Это не то, — категорично махнул рукой Василь. — Запомни, если после драки предлагается дружба, то это значит, что тебя уважают. И такая дружба намного крепче и дороже, — заученными словами, по-философски начал объяснять Василь, хотя, как уже отмечалось, говорить он был не охотник. — А вообще, про тебя всякие небылицы рассказывают, вот и захотелось проверить.

— Ну и как?

Василь потрогал заплывший глаз и беззлобно улыбнулся:

— Да вроде как правду говорят.

Подвыпившие хлопцы дружно засмеялись, и за столом закипел весёлый шумный разговор. Легкий хмель придавал ещё больше доверительности в речах. Василь с Прохором, уже обнявшись как закадычные друзья, наперебой расхваливали бойцовские качества друг друга, демонстрируя в подтверждение заплывший глаз и распухший нос.

Кто-то из присутствующих затронул тему о ведьме. Василь, став вдруг серьёзным и уставившись на Прохора одним глазом, спросил:

— Прошка, вот скажи по чести, что там, в лесу, случилось? Ты ведь толком никому ничего и не рассказывал. А ведь когда ж тебя привезли к Хилькевичам, то говорят, что ты сам не свой был. Расскажи вот нам всем… что ж сталось тогда ночью? Ведьма встретилась?

Все вдруг разом затихли, всё внимание сосредоточилось на Прохоре.

— Встретилась… Страху было — не приведи господь. Но мне теперь и самому с трудом верится в это, — начал Прохор и, видя, как вытягиваются лица у подвыпивших хлопцев, добавил более спокойно: — А может, и померещилось всё…

— Не дури, парень. Люди говорят, что ведьм, на тебя наседала… Хотела поездить и душой твоею завладеть. Да, судя по всему, не получилось… Саму-то Химу нынче бачили. Говорят, что рожа у старухи жутко страшная стала, изуродованная… Твоя работа? — всё допытывался Василь.

— Не припоминаю. Может, и моя… а может, и ни при чём тут я, — неохотно отвечал на расспросы Прохор. Ему очень не хотелось ворошить сейчас жуткие воспоминания.

— Ну, ладно, бог с тобой. Не хочешь — не говори. А ты хоть знаешь, что у этой ведьмы дочка есть. Добрая девка. К людям тянется, а Хима её на привязи держит.